Амброз Бирс - Обнаженное солнце (сборник)

— Постойте, о каком графине вы говорите?

— О том, из которого робот налил воду в бокал.

— Я думаю, в графине уже ничего не осталось. Роботы произвели полную уборку.

Бэйли застонал. Как же он не подумал об этом? Разве роботы с их рвением в выполнении домашней работы оставят что-либо нетронутым? Ему следовало бы предвидеть это заранее. Но этот странный мир ведь не его мир… и ему так трудно приспособиться к нему… О дьявол!..

Бэйли беспокойно прохаживался по комнате. К нему снова возвратилась боязнь открытого пространства и страстное желание вернуться на Землю. Лихорадочное желание сверлило его мозг. Пусть все время происходят какие-то экстраординарные события… Тогда ему будет легче…

Даниил молча смотрел на своего партнера, но не задавал ему никаких вопросов. Подобное вторжение во внутренний мир Человека было бы противно его “роботической психологии”.

— Я хочу снова побеседовать с госпожой Дельмар, Даниил, — внезапно принял решение Бэйли. — Пусть робот установит контакт.

Бэйли рассеянно наблюдал за тем, как робот ловко орудует металлическими пальцами, и напряженно думал. Внезапно в его комнате возник стол, накрытый к обеду. За столом сидела Гладия.

— Я рада видеть вас, Элиа, — сказала она. — Но почему у вас такой удивленный вид? Сейчас как раз обеденное время. И я к тому же абсолютно одета, видите?

На ней было бледно-голубое платье с длинными рукавами, ниспадавшее почти до пола. На плечи был накинут прозрачный желто-золотистый шарф, чуть светлее, чем ее блестящие волосы, возвышающиеся на голове в затейливой прическе.

— Я не хотел бы прерывать вашей еды… — начал Бэйли.

— Я еще не приступила к ней, — прервала Гладия, — и почему бы вам не присоединиться ко мне?

— Присоединиться к вам? — недоуменно повторил Бэйли.

Она расхохоталась.

— О, вы, земляне, такие странные. Конечно, я не имела в виду, что вы лично придете ко мне. Это невозможно. Просто вы должны отправиться в свою столовую, и таким образом вы и ваш друг сможете пообедать со мной.

— Но как же? Если я уйду отсюда?.. — воскликнул Бэйли. — Разве…

— Не беспокойтесь, — прервала его Гладия, — робот по контактам все устроит.

Даниил с важностью кивнул, и Бэйли несколько неуверенно направился к двери. Гладия вместе со своим обеденным столом двинулась вслед за ним.

— Видите, — ободряюще улыбнулась она, — наш контакт не нарушен.

Даниил, а за ним Бэйли шли в столовую через множество каких-то неведомых переходов.

И все время, пока они шли, вместе с ними сквозь стены двигалась Гладия со своим накрытым к обеду столом.

Бэйли остановился и пробормотал:

— К этому все же надо привыкнуть…

— У вас закружилась голова? — спросила Гладия.

— Слегка, — признался Бэйли.

— Тогда скажите роботу, чтобы он остановил меня здесь, — продолжала Гладия. — Когда вы дойдете до столовой, пусть он присоединит меня.

— Я распоряжусь, коллега Элиа, — сказал Даниил.

Когда они добрались до столовой, стол там был уже накрыт, в тарелках дымился суп. В центре стола стояло большое блюдо с жареной дичью. Как бы по сигналу противоположная стена раздвинулась, стол удлинился, и на его противоположном конце оказалась улыбающаяся Гладия. Стол к столу и комната к комнате были пригнаны столь точно, что создалась полная иллюзия совместного пребывания.

— Ну, вот, — с довольным видом заметила Гладия, — разве это неудобно?

— О, да, — ответил Бэйли. Он осторожно попробовал суп, нашел его весьма вкусным и с аппетитом принялся за еду.

— Вы знаете, что произошло с Груэром? — как бы невзначай спросил он.

На ее лице появилось обеспокоенное выражение. Она отложила ложку.

— Это ужасно, правда? Бедный Ханнис!

— Вы знакомы с ним?

— Я знакома со всеми выдающимися людьми на Солярии. Большинство соляриан знают друг друга. Это естественно.

— В таком случае, вы знакомы и с доктором Алтимом Тулом? Груэр его пациент.

Гладия звонко рассмеялась.

— Конечно, знакома. Он и меня лечил.

Робот нарезал ей жаркое и добавил к нему каких-то неведомых Бэйли овощей.

— Лечил вас? Когда?

— После… после несчастья… с моим мужем.

— Разве Алтим Тул — единственный врач на вашей планете? — удивленно спросил Бэйли.

— О, нет. У нас врачей, по крайней мере… — она наморщила лоб, как бы подсчитывая, — по крайней мере, десять. И еще есть некий юноша, как я слышала, который добровольно захотел изучать медицину. Но, уверяю вас, доктор Тул самый лучший из наших врачей. Бедняга Тул!

— Почему бедняга?

— Он человек немолодой и всю жизнь занимается такой противной работой. Бывают случаи, когда врачу приходится по-настоящему видеть людей и даже прикасаться к ним. Доктор Тул очень добросовестный врач. Он так мил и приветлив со мной, что, говоря по правде, это единственный человек, личный контакт с которым не вызвал бы во мне отвращения. И вот недавно случилось так, что он действительно видел меня.

— Уже после смерти Рикэна Дельмара?

— Да. Представляете его ощущение, когда он увидел на полу меня и труп моего мужа?

— Мне сказали, что он видел только изображение трупа.

— Он захотел удостовериться, что я жива и вне опасности. Поэтому он прибыл в наше поместье, лично сделал мне какой-то укол и проследил за тем, как за мной ухаживают роботы. Когда я пришла в себя, я не сразу сообразила, что он реально находится около меня. Только когда он прикоснулся ко мне, я поняла, что он рядом. Я вскрикнула. Бедный доктор Тул! Он был ужасно смущен. Но, уверяю вас, у него были самые лучшие намерения.

Бэйли кивнул.

— Я думаю, на Солярии нет большой нужды во врачах, — сказал он.

— Здесь не существует инфекционных заболеваний.

— Ну, а как относительно неинфекционных?

— Иногда бывает, и тогда это ужасно. Доктора могут продлить жизнь людям в физическом смысле, но не в этом дело.

— А в чем?

— Болезнь означает, что генетический анализ… был проведен неправильно. Заболевших подвергают тягостным исследованиям. Брачное назначение отменяется. И, конечно, — тут ее голос понизился до шепота, — конечно, это полностью исключает… детей…

— Полностью исключает детей… — спокойно повторил Бэйли.

Гладия густо покраснела.

— Это ужасно. Как только вы можете произносить такое слово!.. Д…д…д…ет…и…

— К этому легко привыкаешь, — сухо заметил Бэйли.

— Да, но если я привыкну и произнесу однажды это слово в присутствии какого-либо солярианина, я просто провалюсь сквозь землю от стыда.

И, окончательно смутившись, Гладия принялась за еду. Бэйли наблюдал за тем, как она ест. Она вела себя за столом грациозно и непринужденно. Еда на Солярии была превосходной, совсем не похожей на безвкусную пищу его родной планеты. Пожалуй, еда была единственным приятным ощущением на Солярии.