Ольга и Сергей Бузиновские - Тайна Воланда

строго экзаменуют по устройству гиперболоида". А в конце романа «Град

обреченный» есть совершенно необязательная реплика про какой-то «союз

меча и гнева». Союз меча и орала?

«— Союз меча и гнева… — бормотал Изя, торопливо устремляясь к

дверному проему. — То-то же я ни хрена не понимал, что это за союз…

откуда здесь меч какой-то… Так разве сообразишь такое?..».

Ни за что не сообразишь, — если, конечно, не знаешь, что искать. На

той же странице, где промелькнул «союз меча и гнева», высится еще один

знак — норманнская башня. Можно смело сказать, что во всей советской

литературе есть лишь одна норманнская башня — та, с которой Гарин

уничтожил анилиновые заводы.

Вернемся к «Миллиарду лет до конца света». Повесть имитирует

рукопись без начала и конца, причем лакуны в тексте указывают на

недостачу некоторых страниц. Это подчеркнуто двойной нумерацией — по

главам и страницам рукописи. Автор записок — ленинградский астроном

Малянов — человек, который подвергся страшному давлению со стороны

«неизвестных разумных сил». Несомненно, это был экзамен. Но почему

лауреат («увенчанный лаврами» — то есть герой) Вечеровский выбрал

именно Малянова? Ответ скрыт в адресе, по которому проживает ученик: улица Героев. В Ленинграде нет такой улицы, но греческое слово «heros» в

древности указывало на божественное происхождение: герой — сын бога и

смертной женщины. В Библии — исполин…

(«Отягощенные злом»: «…И для каких же, интересно, целей разрезали

фасад узкие, до пятого этажа ниши? Неужто для неимоверно длинных и

тощих статуй неких героев и страдальцев прошлого?») На первый взгляд, «сын божий» не выдержал экзамен. Забывший себя

«полубог» струсил и был признан непригодным для какой-то битвы, в

которой участвует «Махатма Р.». «Бароны, знаете ли, стареют», — сказали

Вечеровскому, и он ответил: «Бароны также и воюют». И далее: «…Я

остановился на всю жизнь, а Вечеровский пошел дальше, и теперь он пойдет

сквозь разрывы, пыль и грязь неведомых мне боев, скроется в ядовито-алом

зареве, и мы будем едва здороваться, встретившись случайно на лестнице».

Странная война, не правда ли: можно идти сквозь разрывы и в то же

время встречаться на лестнице! Где же происходят эти «неведомые бои» и

кто с кем воюет?

Заметьте: вначале герой пишет о себе в третьем лице — «объективно» —

и не слишком пугается («все прошедшее казалось не то, чтобы сном, а

скорее некой эксцентрической повестью»). Затем ракурс меняется, и третье

лицо становится первым: «Я опять ощутил то же знакомое оцепенение

внутри…». Страх сразил ученика, и в это мгновение он снова отождествился с

миром, из которого должен быть извлечен. А как же рукопись? Наверное, это

и есть главное экзаменационное задание — литературная запись всего

пережитого. О том, что ученики «Особой столичной школы» должны были

проделывать такую работу, Стругацкие проговариваются в повести «Жук в

муравейнике»: «Психологи (засевшие в штабах) требуют, чтобы отчеты

содержали не столько объективные данные о событиях и фактах, сколько

сугубо субъективные ощущения, личные впечатления и поток сознания

автора». То же самое советуют герою «Театрального романа»: «Что видишь, то и пиши, а чего не видишь, писать не следует». Речь идет о творческих

галлюцинациях писателя Максудова. Это правило объясняется в

«Исповедании Братства Розы и Креста» (1615): «В разные века были

просвещенные, кто видел, ощущал и слышал волю Бога, но истина будет

открыта лишь тем, кто не только слышал и видел ее, но и сможет изречь ее».

Иначе говоря, — облечь в художественную форму и посредством печатного

станка передать дальше…

19. «НЕ СУЩЕСТВУЕТ ЕДИНСТВЕННОГО ДЛЯ ВСЕХ БУДУЩЕГО»

«Миллиард лет…» — отчет о пребывании ученика в том мире, где в

Ленинграде есть улица Героев и где известны астрофизик Рагозинский, совершенно неизвестный у нас. А на столе у Малянова мы видим «одного

Смирнова Владимира Ивановича шесть томов». В нашем мире классический

«Курс высшей математики» В.И.Смирнова издавался только в пяти томах, и

астроном Б.Стругацкий не может этого не знать!

Итак, ученик вернулся из сна и точно описал увиденное. На дальнейшее

намекает подзаголовок повести — «Рукопись, обнаруженная при странных

обстоятельствах». Очевидно, автор просто исчез. Между тем, подобный

случай предусмотрен в инструкции по выявлению деятельности чужих

прогрессоров: «необъяснимое исчезновение людей» («Волны гасят ветер»).

Людей испытывают и разделяют. «…Меня отделили от человечества, как

отделяют овцу от стада, и волокут куда-то, неизвестно куда, неизвестно

зачем…». Вечеровский объясняет: «Я хотел бы, чтобы ты это понял: что, по

сути, ничего принципиально нового и необычного в этой ситуации нет».

Действительно: идея отбора стара, как мир. В той или иной форме она

присутствует во всех мировых религиях, — зерна отделяют от плевел, агнцев

— от козлищ… Критерий тот же, что и у Булгакова: ученик перестает бояться

и, вернувшись из очередного «зрелищного» путешествия, набрасывает такую

схему мироустройства, при котором подобная экскурсия возможна. Намечает, так сказать, вчерне… Именно поэтому в хорошо знакомых произведениях

Стругацких картина мироздания дается лишь косвенным образом. Почему, к

примеру, другие планеты — «обитаемые острова» — невероятно

земноподобны? Доходит до того, что в Арканарском королевстве мы с

изумлением обнаруживаем куст бузины!

Параллельные миры?

Бартини говорил про «складки пространства-времени». Очень похожее

выражение мы обнаружили в сказке А.Ярославцева «Экспедиция в

преисподнюю»: «Деформация

пространства-времени

в

складках

десплузионных слоев при наложении параллельных пространств».

А.Ярославцев — псевдоним Аркадия Стругацкого. «Я — Ро — славцев»?

Бартини пишет, что в детстве его звали Ро, а в одном из интервью

Стругацкие вспомнили, что героя трех повестей — прогрессора Каммерера —

они вначале хотели назвать Ростиславцевым. «Ро» и «слава» в некотором

смысле «масло масляное»: в древнегерманском языке «ро» — «слава». Имя

«Роберт», соответственно — «Слава Света»… В «Экспедиции…» нельзя не

заметить великое множество булгаковских словечек и даже незакавыченных

цитат. Взять хотя бы аллюзию на первую фразу «Белой гвардии»:

«Прекрасен и обычен на планете Земля и в ее окрестностях был день 15

июля 2222 года нашей эры, от начала же Великой Революции 305-го»).

Немало любопытного найдут для себя знатоки средневековой орденской, алхимической и астрологической эмблематики, — шифр там предельно