Кэтрин Азаро - Инверсия праймери

И здесь живет Рекс. Если у нас будет много времени, много желания и сил, как знать, может, мы сможем склеить то, что порвалось в наших отношениях после Делоса. Если рядом со мной будут Рекс и Тагер, который не даст мне сойти с ума, возможно, все будет хорошо.

То, что удалось моим родителям — создать семью ронов — это утопия.

Мечта. Это невозможно повторить. Джейбриолу и мне это никогда не удастся.

Я не могу бежать вместе с ним.

Пусть так. Я все равно могу освободить его. Правда, надо еще подумать, куда ему податься. Он не может попросить убежища у землян. Никто не поверит, что он такая же жертва аристо, как и мы.

Если…

Если только я не выступлю в его защиту. Если администрация Делоса не преставится от шока, это может сработать. Но прежде мне надо тайно, не засветившись, доставить Джейбриола на Делос.

Я натянула перчатки. Мне предстояла уйма работы.

Я стояла посреди мощенной бронебетонными плитами площади перед зданием, которое мы называли Пупом. На редкость невыразительное здание, двухэтажный прямоугольник без окон. Даже сейчас, глубокой ночью, площадь освещалась как днем, и на белый бронебетонный фасад падали отблески.

Внутрь здания вела единственная дверь без единой надписи. Я прижала пальцы к замку, сканер считал отпечатки, и дверь отодвинулась вбок, открыв камеру, похожую на воздушный шлюз. Только вместо воздуха шлюз хранил секреты.

Стоило мне войти, как наружная дверь мгновенно закрылась. Стены излучали достаточно света, чтобы я могла разглядеть псифон в нише у внутренней двери. Я вставила псифон в гнездо на запястье и подождала, пока компьютер просканирует мой мозг.

Внутренняя дверь отворилась.

В глубь здания вел коридор со стеклянными стенами. С каждой стороны его располагалось по четыре кабины, в которых сидело по одному человеку.

Телопы. Телепатические операторы. На них были полные псифонные экзоскелеты — структуры, более сложные, чем у нас в истребителях. Экзоскелеты покрывали тела телопов от бедер до шеи, подключаясь псифонами в запястья, позвоночник и шею. На некоторых телопах были еще шлемы, закрывавшие глаза или головы. Телопам не нужно шевелиться. Только думать. Большинство их сидели совершенно неподвижно, хотя мужчина справа от меня медленно покачивал головой из стороны в сторону, закрыв глаза. Чуть подальше женщина откинулась назад, созерцая вращающуюся у нее над головой гроздь голограмм.

«Список охраны, — подумала я. — Персонал. Телопы систем безопасности.

Пуп. Настоящий момент».

У меня перед глазами возникло лицо женщины с седыми волосами и резкими чертами. Под лицом появились персональные данные: имя, возраст, степень допуска и прочая информация из досье КИКС.

«Одновременный показ», — подумала я.

Женский портрет уменьшился в восемь раз; рядом с ним появились еще семь портретов — телопы, контролирующие безопасность Пупа. Я шла по коридору, а мой центр сравнивал портреты с людьми, сидящими в кабинах. Я откладывала их персональные данные в память своего центра. Хотя я привыкла к «двойной экспозиции», при которой псиберпейзаж накладывает ментальные образы на реальное, воспринимаемое моими глазами изображение, голова немного кружилась от созерцания образа телопа в мозгу и его живого прообраза перед глазами.

Коридор уперся в другой шлюз. Я вошла в него так же, как в первый. На этот раз, когда я подключилась к псифону, у меня в мозгу раздался металлический голос:

«Имя?»

«Соскони Валдория, праймери».

«Цель?»

Я постаралась сделать свой разум гладким как поверхность озера в безветренный день.

«Перекодирование Т12».

Внутренняя дверь открылась.

Я вышла в круглый вестибюль. Белые стены, на полу синий ковер. Вдоль стен раскрытыми гороховыми стручками стоят синие кресла. В центре вестибюля уходит в потолок белая металлическая спиральная лестница.

Ковер глушил мои шаги. Даже когда я начала подниматься по лестнице, стук подошв о металл казался приглушенным. Лестница упиралась в гладкую белую стену, из которой торчал псифон. Я взяла его и подключила к запястью.

Новый голос вошел в мое сознание, холодный и безликий:

«У меня нет записи о вашем намерении работать на компьютерном блоке Т12».

«Проверьте наличие в списке». Я стояла, расслабившись. Вестибюль внизу — белые стены, лестница — я знала, что кроется за этими гладкими поверхностями. Датчики фиксировали все — от моего дыхания и до излучений мозга. Любая сомнительная реакция вызовет тревогу.

Тревога могла прозвучать даже если я не насторожила датчики. Эта дверь открывалась только перед пользователями, занесенными в список, составляемый лично Керджем. Иногда я была в этом списке, иногда нет. Мой центр просчитал 76 — процентную вероятность того, что я включена в список сейчас — в связи с подготовкой к допросу Джейбриола. Но стопроцентной уверенности у меня не было.

Поэтому я просто ждала.

Стена открылась как затвор скоростной фотокамеры, пропустив меня в короткий туннель. Я прошла в другую комнату с белыми стенами и синим ковром на полу. Стена у меня за спиной вновь закрылась, не оставив и намека на проем.

Мебели в этой комнате не было. Ничего, кроме компьютеров. Каждый стоял на отведенном ему месте на синем ковре — некоторые сами по себе, некоторые подключенные к периферийным устройствам. Акустика глушила гул их работы так же, как глушила мои шаги в вестибюле. Всего здесь было десять компьютеров.

ЕМ16 представлял собой цилиндр из черного плексигласа в палец толщиной, стоявший почти в центре комнаты. Два метра в высоту и метр в диаметре.

Внутри горели огни, некоторые мигали. С одной стороны цилиндра имелось отверстие — «дверь» шириной в полметра. Ступив в него, я оказалась в нише со скругленным потолком и круглой скамьей, идущей вдоль внутренней поверхности цилиндра. Я разулась, сняла тренировочный костюм и белье.

Кондиционированный воздух холодил кожу. Я встала в центр цилиндра, и из пола выросла труба, отделившая меня от внешнего мира. Серебристые стенки были достаточно прозрачными, чтобы я видела темное пятно — свою одежду на скамейке. Обуви на полу я уже не видела.

Из пола вырос металлический каркас, охвативший ремнями мои колени, талию, грудь, шею, руки. В гнезда на моем теле вставились псифоны.

Я старалась отогнать образ себя самой, обнаженной и связанной по рукам и ногам в трубе размером со средний гроб. Мне надо прятать свой страх.

Человек, имеющий уважительную причину включиться в ЕМ16, не испугается клетки для незваных гостей. Единственная причина, по которой он может отказаться освободить меня после того, как я закончу работу, — это если я дам ЕМ16 повод для подозрений.