Евгений Коковин - Жили на свете ребята

В тот вечер, когда Кирилка пытался разгадать тайну букв "Б.О.Н.", Владимир Павлович повстречался с ним.

Круто развернувшись, яхта Владимира Павловича оказалась рядом с лодкой Кирилки.

Учитель был в желтой кожаной куртке и без кепки. Он только поздней осенью надевал шляпу, а с мая уже ходил с непокрытой головой. И даже за это ребята его уважали.

- Ты куда, Кирик? - крикнул учитель.

- Никуда, - смущенно ответил Кирилка. - Так просто...

Ветер был слабый, и яхта плыла очень медленно. Владимир Павлович то натягивал, то ослаблял шкоты.

- Давай соревноваться, - шутливо предложил Владимир Павлович. - Сейчас ветра нет, и силы у нас почти равные.

Кирилка поднатужился и несколько раз ударил веслами по воде. Лодка рванулась вперед, сразу оставив яхту позади.

- Ого, да ты заправский гребец! - воскликнул Владимир Павлович.

Польщенный Кирилка опустил весла. У него вдруг возникла мысль: "А что если показать письмо Владимиру Павловичу?"

- Я тут одно письмо нашел в бутылке, - начал он нерешительно. Посмотрите, что это такое!

Яхта и лодка сошлись бортами.

- Это что-то любопытное, - пробормотал Владимир Павлович, читая письмо. Времена Жюля Верна и капитана Гранта давно, конечно, прошли, но... Подожди, то такое бон?

- Боны - это скрепленные бревна, - с готовностью пояснил Кирилка.

- Правильно, бревна, - подтвердил Владимир Павлович и добавил: - И бумажные деньги в коллекции. Но только эти буквы я действительно видел на причале. И вот где: на нашей водной станции. Я еще долго думал, что они могут обозначать. Но никто мне толком объяснить не мог.

Спустя минут двадцать яхта и лодка борт о борт подплыли к водной станции. В гавани и на площадке было тихо. Яхты стояли на якорях со свернутыми парусами.

Кирилка редко бывал здесь, но водная станция ему очень нравилась. Над маленьким голубым зданием станции с двумя башенками развевался флаг, который можно было спустить и снова поднять. В праздники станция украшалась разноцветными флагами и вымпелами. Гавань была защищена от ветра и волн высоким молом. В гавани стояли моторные катера, яхты и лодки самых разнообразных форм и окрасок.

Мачты, паруса, флаги, запахи краски и смолы - все это напоминало о море и тревожило воображение Кирилки, хотя моря он никогда в своей жизни еще не видел.

- Буквы там, у причала старого мола, - сказал Владимир Павлович. - Поедем, посмотрим!

В самом деле, на ветхом брусе причала черной краской были выведены три буквы: Б.О.Н.

У Кирилки от волнения по телу даже дрожь пробежала. Значит, какая-то правда заключалась в найденном им письме!

На причале заброшенного мола стоял мальчуган лет десяти-одиннадцати и с любопытством смотрел на спаренные яхту и лодку.

- Прохор! - крикнул Владимир Павлович. - Не знаешь ли ты, кто написал эти буквы?

- Не знаю, - равнодушно ответил мальчик.

- А давно они написаны?

Прохор тотчас лег на причал и сверху посмотрел на буквы

- Не знаю, - опять сказал он. - Наверное, давно. Тут на причалах много разных букв и слов пишут. Только причалы пачкают. Отец каждый раз ругается за это...

- Завтра я у его отца узнаю. Он здесь, на станции работает, - сказал Владимир Павлович и отправился ставить яхту в гавань.

ПРОХОР

Прохор был сыном капитана гавани водной станции, инвалида Отечественной войны Мыркина, в прошлом - боцмана торгового флота.

С некоторых пор Прохор Мыркин считал себя несчастным.

Однажды выдался такой неудачный день, когда Прохор не поладил с учительницей по математике, обиделся на отца, поссорился со своим дружком Тошкой и в сердцах прогнал из дому ни в чем не повинного и ластившегося к нему старого и доброго кота Шкипера.

Причины его раздоров с людьми были разные. Какую-то скобку поставил не там, где нужно, - отметка по математике снижена до тройки. Взял новую лодку без спросу - отец отругал. И еще этот Тошка вяжется, зовет на сбор, а Прохору не хочется идти - в прошлый раз на сборе было очень скучно. Вожатый затянул беседу на целый час. Как себя нужно вести да что делать. А пионеры на сборе так ничего и не делали, а только зевали и ожидали, когда беседа закончится. Что же касается кота Шкипера, то он ни в чем не виноват и даже последнее время на клетку с чечеткой не поглядывает. Прохор и сам знает об этом, и кота он прогнал так просто, сгоряча.

Прохор жил в маленьком домике возле водной станции. Станция находилась на берегу большой реки между городом и поселком затона. На огромный пляж, раскинувшийся рядом со станцией, в летнее время приходили сотни и тысячи горожан. А Прохор на пляж и на купающихся смотрел почти с презрением. Ему было прямо-таки противно забредать в воду с берега и булькаться на полуметровой глубине. Если ему хотелось выкупаться, он бросался в воду с причала.

Сейчас он тоже был не против нырнуть с причала, но побаивался матери время купаний не наступило.

Когда Владимир Павлович уехал в гавань ставить яхту, Кирилка поплевал на ладони, оттолкнул лодку от причала и взялся за весла. Он был уверен, что теперь с Владимиром Павловичем они разгадают тайну загадочных букв.

Вдруг Кирилка услышал голос с берега. Кричал тот самый мальчишка, которого физик назвал Прохором.

- Эй, подожди! Мальчик, вернись! Я тебе что-то скажу...

Кирилка перестал грести. В самом деле, Прохор обращался к нему.

- Чего тебе? - крикнул Кирилка, толкая лодку кормой вперед, к причалу.

Прохор присел на корточки и тихо спросил:

- Кто вам сказал про бон?

- А тебе какое дело?

- Я тоже что-то знаю, - не обижаясь на Кирилку, сказал Прохор. - У меня письмо есть. В бутылке нашел.

- Врешь!

- Есть, вот честное слово есть письмо.

Хотя Кирилка и сказал "врешь", но нужно было верить. Ведь он тоже нашел письмо в бутылке.

Ловко забравшись на причал, Кирилка сказал:

- Покажи!

- Сам покажи.

- Нет, ты первый.

- У меня оно дома, - сказал Прохор, - А если я пойду домой, меня больше не пустят на улицу.

- А что там написано, в твоем письме?

Прохор нахмурился и, некоторое время помолчав, сказал:

- Многое написано. Только ты не говори, пока мы всего не узнаем. Там какой-то капитан Безымянный писал...

"Правильно - Безымянный. Он знает", - подумал Кирилка и нетерпеливо спросил:

- Так что там написано?

- У меня два письма, - доверительно полушепотом сказал Прохор. - Во втором письме написано, что нужно выехать на ближайший остров от букв Б.О.Н.

- А где ты взял второе письмо? Тоже в бутылке?

- Нет, тут на причале нашел, у самых букв. Вы с Владимиром Павловичем опоздали.

- А где же тут ближайший остров?

- Может быть, вот этот, - показал Прохор на песчаный островок, поросший ивой, и который называли "кошкой". - Нужно найти старое дерево - в том дереве что-то есть.

- Что есть? На этой кошке и деревьев-то никаких нету, - усмехнулся Кирилка. - Там только кусты.