Артем Колчанов - Путь к Золотистой (Круг - 1)

Они долго не виделись, много лет, но все-таки встретились. Но встретились они уже тогда, когда оба были старыми. Встретились случайно, но ужасно обрадовались друг другу. Они проговорили целую ночь напролет и словно бы снова окунулись в мир своего детства, вспомнили свои мечты. Они не рассказывали друг другу ничего плохого и плохое отодвинулось. Но того, что уже потеряно, невозможно вернуть, время-то уже ушло. И тогда они поклялись друг другу хоть сейчас побыть вместе и заняться одним, общим делом. И это дело нашлось. Они решили создать робота-пилота, который сможет увести большой корабль в галактические дали, туда, где никто не бывал, где столько загадок, где ждут еще неизвестные братья по разуму. Первый из друзей оставил свою должность командующего Дальней Разведкой, а второй оставил должность директора одного крупнейшего научного центра. И они принялись за новую работу. Эту работу они начали не сначала. Над этим роботом уже давно работали многие ученые, но у них ничего не получалось. Они, эти ученые, создали интеллектуальную, быстро соображающую, но все-таки машину, которая водила корабль хуже даже начинающего звездпилота. Друзья долго думали, как все-таки это сделать, и придумали. Они решили сделать так, чтобы этот робот был как человек, чтобы он был настолько человеком, насколько это вообще возможно. Чтобы он был другом, у которого можно что-то попросить, а не машиной, которой можно управлять. И они сделали этого робота. Маленького мальчика, почти как настоящего.

- А почему мальчика, а не взрослого? - спросил Антон.

- Потому что они посчитали, что стать человеком можно только, вырастая от младенца и до взрослого. И этот мальчик жил как все и совершенно ни о чем не догадывался. Внешне он ничем не отличался от любого другого мальчишки, не лучше многих, но и не хуже. Как все ел и пил, хотя это и не было ему нужно. Спал, потому что так было запланировано и запрограммировано. Рос, об этом заботились техники, каждую неделю ночью заменявшие ему тело. Он жил у ученого, которого считал своим... отцом. И вообще, он получился самым обыкновенным мальчишкой, человеком. Ученый так сильно привязался к нему, что даже все чаще и чаще забывал, что он не мальчишка, а робот. И в такие моменты он чувствовал себя счастливым, потому что наконец-то обрел иллюзию того, что хотел. Но по ночам, когда он снова все видел собственными глазами, он мучился от мыслей. Что ожидает этого мальчишку, этого человека в шкуре робота. Нужно думать о том, как постепенно рассказывать ему правду. И что будет, если он узнает это сам, не специально, а случайно. Не сойдет ли он с ума от этого ужаса.

- А разве робот может сойти с ума? - спросил я.

- В том то и дело, что он получился не совсем роботом, а роботом с душей человека, и он считал себя человеком. А ведь это страшно - оказаться не тем, кем себя считаешь. Вот все человек, человек, и бац - машина, которой кто-то может управлять и которую могут просто-напросто выключить и разобрать. У которой нет права на жизнь и естественно нет права решать свою судьбу и быть человеком.

В этот момент я отчетливо представил себя на месте этого мальчишки-робота и меня тут же передернуло. И еще мне представилось, что может быть я точно такой же робот, как он и что может быть, это произойдет на самом деле. Внутри у меня что-то несколько раз неприятно сжалось. Действительно страшная история. Я посмотрел на Антона, тот, глядя в землю, поежился. Гость же молчал и тогда я нерешительно спросил:

- Ну и что же было с ним дальше?

- Не знаю. У этой истории пока еще нет конца... Или просто я его не знаю.

Еще какое-то время мы сидели и молчали. Стало уже совсем темно. На небо высыпали все, даже самые слабые звезды. И я, откинувшись, смотрел на эту вечную картину звездного неба. И я снова начал мечтать, что когда я вырасту, то стану звездолетчиком и поведу между звездами большие корабли. Туда, где еще никто не бывал. Я увижу чужие миры, свет чужих солнц будет согревать меня словно свет родного Солнца. Я пройдусь по камням чужих планет, и может быть найду наконец-то далеких братьев по разуму... Я посмотрел на гостя, он сидел, все так же притянув колени к груди, и ворошил сырой веткой угольки в костре. Потом я посмотрел на Антона, а он в этот же момент посмотрел на меня, мы встретились с ним взглядами и улыбнулись друг другу. Антон молча показал мне пальцем на небо, а я кивнул ему в ответ, потому что понял его. Ведь мы еще давно поклялись друг другу стать звездолетчиками и всегда быть вместе. И нам было хорошо сейчас, а история, рассказанная гостем, уже забывалась.

- Спать пора, - сказал Антон даже слегка весело, - а то ведь точно завтра все утро проспим.

- Ага, - ответил я с вздохом и посмотрел на гостя.

- И в самом деле, пора, - сказал он и собрался облачаться в свою амуницию. При этом он едва заметно морщился.

- Сырая ведь, - сказал ему я.

- А ты, откуда знаешь?

- По тебе вижу. Оставь ты ее, иди к нам в палатку, места то вон сколько, на всех хватит.

- Я уж лучше так, привычнее как-то, - неуверенно сказал он.

- Не ломайся, пожалуйста, - сказал ему Антон, - мы люди простые и из простой вежливости ничего не предлагаем. Забирайся сюда, тогда и нам спокойнее будет.

Гость улыбнулся нам и, не говоря больше ни слова, оставил свою теплую одежду и забрался в палатку. Мы с Антоном тут же последовали за ним. Я наглухо запечатал вход и поставил регулятор температуры на двадцать градусов. Потом немного подумал и передвинул регулятор концентрации кислорода, эта палатка позволяла сделать и такое. Антон же включил свет, неяркий светильник, встроенный в потолок палатки. Вместе с ним мы накачали воздух в двойное дно палатки, и оно стало толстым и упругим, как надувной матрас.

- Палаточка то непростая, - сказал гость, делая глубокий вдох, - уж больно легко дышится.

- Конечно непростая, - ответил я, - она из аварийного комплекта космонавта, это подарок одного знакомого звездолетчика.

- Понятно, - сказал он и лег, повернувшись лицом к стене.

Мы с Антоном сбросили свои грубые и довольно неудобные костюмы и, погасив свет, тут же повалились на пол. Сон одолел нас практически мгновенно. Я услышал, что Антон начал посапывать и тут же сам уснул, следом за ним. Этой ночью мне ничего не снилось, а если и снилось, то, проснувшись, я тут же все забыл. Солнце было уже довольно высоко, его я увидел через полупрозрачную стену палатки, как только проснулся, а проснулся я первым. Антон все еще мирно и сонно посапывал мне в плечо. И гость тоже спал, а на лице у него была едва заметная улыбка, наверно ему снились хорошие сны.

Я тихо и осторожно, чтобы никого не разбудить, выбрался из палатки наружу. Там было немного прохладно, но поднявшееся утреннее солнце уже неплохо грело. Я зашел по колено в воду, тщательно умылся и вытерся подолом майки. Ни Антон, ни гость просыпаться и вставать явно еще не собирались. И я решил немного прогуляться и развеяться, хоть и в одиночестве. Я влез в мокрые от росы ботинки, которые вчера не догадался занести в палатку. Ботинки сделались скользкими и неприятными для ног, и я мысленно отругал себя за непредусмотрительность. Я медленно прошелся по берегу и направился в ту сторону, откуда вчера пришел наш гость. Кусты, через заросли которых я продирался, щедро полили меня той же самой росой, и буквально через пять минут я уже промок, как после хорошего дождя.