Виктор Колупаев - Фирменный поезд Фомич

- Что произошло? - испуганно спросил я.

- Иди, - весело сказал Иван. - Иди полюбуйся.

- Да что там?

- Он еще спрашивает? Ну ты шутник, Артем! Иди, иди скорее. Там уже скоро весь строительный отряд соберется.

- Что? Где? - Я спрыгнул с полки.

- Иди к Инге, - подтолкнул меня Иван. - У тебя дочь родилась.

Я шлепнулся, растянулся, выстелился, не знаю, как еще сказать, на полу вагона. Но что-то было в голосе Ивана, что заставило меня сразу же поверить в случившееся. Я поднялся и буркнул:

- Ну и шутки...

- Иди, иди, - еще раз подтолкнул меня Иван.

А в последнем купе что-то действительно было тесновато. Я подошел, протолкнулся. Передо мной расступились. И расступились как-то весело, с юмором.

- Что тут произошло?! - почти крикнул я. Рядом с Ингой, как и в тот момент, когда я оставил ее здесь, лежал ребенок. Еще один стоял рядом с нижней полкой. Это был мальчик лет четырех. "Откуда тут мальчик?" подумал я.

- Ой, как это интересно! - вскрикивала Тося. Она снова была вчерашней хохотушкой и восторженной душой. - Артем! Артем! Ой, как это здорово!

- Ну поздравляю вас, Мальцев, - сказала Зинаида Павловна. - От души поздравляю!

Кто-то похлопывал меня по плечу, кто-то по спине. Все были настроены весело и добродушно.

- Девочка у вас родилась, Мальцев, - сказала Зинаида Павловна.

- Да как это? Да где это? Какая девочка?

- Девочка, - сказала Инга. - А имя теперь ты придумывай...

- Да при чем тут девочка? Ведь Сашенька...

- Я Сашенька... - внятно сказал пацан, стоявший возле Инги.

- Ты Сашенька? - машинально переспросил я. - А я кто?

- А ты папка, - серьезно сказал он. - Ты спишь, а мы нет.

- Инга?

- Вот, Артем, дочь у нас с тобой родилась сегодня. А Сашенька вырос.

- Так, так... Понятно. То есть ни черта, наоборот, непонятно. Но все же понятно, что у нас родилась дочь, а Сашенька подрос года на четыре. Только вот непонятно, как это все произошло.

- Опять остолбенел! - сказала за моей спиной Светка. - Как и в первый раз. Все в диковинку ему! Поздравь хоть жену-то.

- Поздравляю, Инга! - сказал я.

- Ты не сердишься на меня? - спросила она.

- Да за что же?

- Вот вчера сын, а сегодня дочь. Может, ты и не хотел...

- Хотел я, Инга, хотел. Пусть будет сын и дочь. Это даже лучше. Обязательно нужно, чтобы были и сын и дочь. Я читал. Писали об этом много.

- Ну зарапортовался, - все еще зло шутила за моей спиной Светка.

Меня поздравляли и другие пассажиры, и, кажется, удивления при этом никто особенного не испытывал. Привыкают люди, что ли, ко всяким чудесам? Потому что рождение дочери и слишком уж бурный рост Сашеньки все же должны были вызвать у людей удивление. Ну да! А во мне самом? Я ведь сам воспринимал все как должное! Потом, потом разберемся.

- Вот и брючки, и рубашка для мальчика пригодились, - сказала Зинаида Павловна. - Предусмотрительный вы, оказывается, папаша, Мальцев. Это хорошо.

- Да, да, - пробормотал я.

Сын теребил меня за подбородок и щеки.

- Колется, - смеясь, сказал он. - Колючий папка. С бородой будет и с усами!

Ну вот, дождался я! Ура!!! Уже папкой меня называют!

- Севастополь, - сказал я Инге.

- Да, - растерянно сказала она. - И у тебя Севастополь?

- Ага... Только я там никогда не был.

- А я была. С мамой и папой.

Этого коротенького разговора никто, конечно, не понял. И хорошо, что не понял. Это было не для других, а только для нас.

Зинаида Павловка снова обо всем распорядилась: когда нести кормить девочку, чем занять Сашеньку. В помощницы Инге была назначена немного сумрачная сегодня Светка. От всех других забот ее теперь освободили. Студенты уже разносили сухой завтрак из ресторана. И вообще вагон, казалось, начинал жить своей обычной жизнью. А за окнами расстилалась какая-то безбрежная степь без единого деревца, с чахлой травой и пятнами солончаков.

Купе Инги понемногу освобождалось.

- И как вы, молодые люди, назовете свою дочь? - спросила Зинаида Павловна.

- Только не называйте Светланой, - посоветовала Светка. - Всю жизнь будет мучиться, как я. Все Светка да Светка. Да и Светлана не лучше. Детям это, может, и идет, а уж взрослому человеку нисколечко.

- Придумывайте, придумывайте, - заторопила Тося. Она сегодня выглядела значительно лучше, чем вчера вечером. Словно веселость вернулась к ней и способность верить в чудо, которое обязательно должно произойти в следующую минуту, хотя минуту назад уже было одно.

- Пусть Артем выбирает имя, - сказала Инга.

- Давай назовем Валентиной, - предложил я. - Хорошее имя ведь? Мне очень хочется назвать дочку Валентиной. А что? Валентина Артемьевна! Неплохо, по-моему, звучит?

32

Подошел Степан Матвеевич, похлопал меня по плечу, сказал:

- Как только освободитесь, Артем, зайдите в наше купе.

- Хорошо, - сказал я, опуская сына на пол.

- Да он уже свободен, - сказала Инга и начала выбираться из-под простыни, стараясь при этом не потревожить девочку. - Ты иди, Артем. Иди. Уж тут-то мы и без тебя справимся.

- Ну, если что, я рядом, - сказал я. - Начнем новое трудовое утро. Какие еще идеи родились в головах пассажиров?

- Одна, по крайней мере, родилась, - ответил Степан Матвеевич.

- Какая же? - спросил я.

- А вот. - И Степан Матвеевич показал рукой на мою дочь. - Ишь спит, добавил он.

- М-да, - пробормотал я. Эта идея действительно родилась сегодня ночью или под утро. Но это человек ребенок, живое существо. А вот как относительно настоящих идей, научных, оригинальных, которые помогут нашему поезду вернуться в нормальный мир?

- Я пойду, - сказал я Инге.

В нашем купе сидел Валерий Михайлович, несколько хмурый, словно невыспавшийся и чем-то растревоженный; Иван, который еще и не видел мою дочь, потому что дал, наверное, себе клятву не заходить в купе, где сейчас находилась Тося; писатель Федор, выглядевший очень устало; Валерка, расстроенный чудовищным поведением студентки стройотряда и очень сожалевший, что вчера отряд как следует не проработал Ингу на собрании - и вот результат; Михаил, странным образом переставший заикаться.

А в самом углу, за столиком, не сняв теплой велюровой шляпы и не расстегнув пальто, сидел товарищ Обыкновеннов, пришелец с планеты Ыбрыгым. Товарищ пришелец, кажется, дремал. Вполне объяснимо. Ведь он, наверное, так и простоял всю ночь на площадке последнего вагона со своим красным фонарем, всматриваясь в темноту. Ведь тогда его что-то тревожило. Да и зачем он здесь? Впрочем, душа пришельца - потемки!

- Коротко о том, что сделано за ночь, - сказал Степан Матвеевич. - В три тридцать мы произвели остановку поезда, и в степь ушла группа из семи человек с продовольствием и запасами воды. В основном группа укомплектована из ехавших в отпуска туристов-профессионалов. Задача экспедиции - достичь любого населенного пункта и связаться с Большой землей. - Он так и сказал: "с Большой землей". - Мы регулярно передаем сообщения. Правда, ответа еще не получено. В чем тут дело, непонятно. Возможно, что там просто не догадываются, что мы нащупали такой необычный канал связи. Будем надеяться, что там сообразят. В поезде появились какие-то странные существа, которых раньше не было. Продолжаются случаи возникновения самых разнообразных предметов. Из поезда организованно исчезла группа пассажиров, которым нужно было сходить на станции Молчанове. Причем это произошло во время движения поезда, хотя толком никто ничего и не заметил. Пассажиры исчезли со всеми своими вещами... Но в общем в поезде соблюдается дисциплина.