Алексей Корепанов - Две стороны неба

Это било в глаза горячее солнце. Рядом, у самого лица, косо торчала из земли бледно-розовая сыроежка с вогнутой шляпкой. К щеке прилипли сухие хвоинки. Роберт несколько секунд лежал неподвижно, стараясь избавиться от ощущения, что Софи на самом деле была здесь и ушла перед самым его пробуждением. Но ощущение не исчезало, потому что за соснами до сих пор виднелся ее белый свитер.

Он пополз по траве, осторожно отодвинул ветку и облегченно улыбнулся. Девочка. Совсем маленькая светловолосая девчушка в белом платьице устроилась в черничных зарослях. Совсем безобидная девчушка.

Он ползком вернулся к сыроежке, сорвал ее и встал. Девочка сидела на корточках к нему спиной, аккуратно обрывала одну ягоду за другой и отправляла в рот. Неподалеку, возле пня, валялась пустая корзинка. Роберт умышленно наступил на сухую ветку, громко хрустнувшую под ногой, но девочка не обернулась. Тогда он поднял шишку и бросил в черничник.

Девочка повернула голову и улыбнулась.

- Дядя, вы нарочно кидаетесь?

Она говорила по-русски, слегка картавя, и Роберт поспешно мобилизовал все свои знания. Язык он с помощью гипнопедии выучил, но разговорной практики было маловато.

- Это не я, - подойдя ближе, сказал он и тоже присел на корточки. Это, наверное, дятел. Или белка.

Девочка доверчиво подняла светлое личико, посмотрела на сосны, вытерла ладошкой перепачканные черникой губы и сообщила огорченно:

- Я не вижу дятла и белку.

- Ничего, - успокоил ее Роберт. - Еще увидишь. Хочешь, я подарю тебе вот этот красивый гриб? - Он выставил сыроежку перед собой. - Чтобы корзинка не пустовала.

- Не! Там их много! - девочка махнула рукой в сторону ручья.

- А зря! Сыроежки очень хорошие грибы.

- Я знаю. Сыро-ежки, а сырыми есть нельзя!

Девочка с любовью посмотрела на темно-синюю чернику, усыпавшую куст возле ее исцарапанных коленок, и видно было, что ей не терпится продолжить прерванное занятие.

- А почему в корзинку не собираешь?

- А-а! Еще успею!

- Ты меня не боишься?

Девочка округлила голубые глаза.

- А разве вы страшный? Страшнее зверя лесного, чуда морского? Вы здесь живете?

- Да, - несколько рассеянно ответил Роберт, углубляясь на коленях в черничные заросли. Черника оказалась очень вкусной. - В норе у ручья.

- Ух ты! - восхищенная девчушка даже забыла донести очередную ягоду до рта. - Я тоже хочу в норе! А Сережку мы с собой не возьмем, да?

- Почему?

- Потому что он вчера нас с Олечкой прогнал с качелей!

Так они и беседовали, обирая необъятный черничник, причем Роберт не забывал и о корзинке Ирочки (девчушка так и представилась: "Ирочка!"), и когда солнце вскарабкалось выше самых высоких сосен, Роберт уже знал все Ирочкины радости и горести и многое-многое другое. Узнал Роберт, что Ирочка живет с мамой, папой и бабушкой в поселке Большие Поляны, который находится за огромным муравейником, двумя засохшими соснами и прудом, что ей четыре года и что заблудиться в этом лесу нельзя, потому что в садике их многому учили. Она даже нарочно пыталась заблудиться, но ничего не получалось даже убежав далеко-далеко в лес, она знала, в какую сторону нужно идти, чтобы попасть в поселок. Еще узнал Роберт, что никаких зверей она не боится, так как звери давно-предавно не трогают людей. "Это все придумали ученые!" - похвалилась Ирочка и добавила несколько слов, которые повергли Роберта в изумление. "Направленное воздействие на генетический код", - вот что она добавила.

Папа Ирочки был оператором на молочной ферме, мама агрономом, а бабушка работала в научно-исследовательском институте, который находился там же, в Больших Полянах, и выводила, насколько понял Роберт, какой-то невиданный сорт картофеля. Обычно Ирочка ходила в детский сад, но сегодня ей захотелось одной погулять по лесу и она убежала с раннего утра, сказав об этом домашнему киберу, "кибчику".

- Хорошо тебе живется? - спросил Роберт, прерывая, наконец, увлекательное занятие.

Ирочка вздохнула.

- Не! Сережка пристает!

- И все? - Роберт с любопытством посмотрел на нее.

- И все, - подтвердила девчушка, деловито облизывая пальцы.

- А ну, пошли умываться!

Роберт вскочил и Ирочка доверчиво протянула перепачканную черникой ладошку.

Они почти дочиста отмыли губы в холодном ручье, оттерли руки песком и направились к Большим Полянам.

"Провожу ее и пойду дальше", - решил Роберт. Почему-то ему не хотелось опять остаться одному.

Они прошли мимо большого рыжего муравейника, который египетской пирамидой неизвестного муравьиного царя возвышался под раскидистыми еловыми лапами, миновали две сухие сосны и на самом деле вскоре вышли к пруду, окаймленному жесткими зелеными саблями осоки. Ирочка потянула его на пригорок.

- Вот, смотрите, дядя Роберт!

Впереди тянулись поля, упираясь в далекий лес, слева сбегала с холма прозрачная березовая рощица. Растолкав белые стволы, в белесую синь впивалась колокольня, у подножия которой зеленели роскошные заросли лопухов и крапивы. Еще левее, в низине, осколками гигантского зеркала сверкали два озера и белели окруженные деревьями кубики коттеджей. Дальше начинался лес и из сосен поднималось одинокое громоздкое здание.

- Вон тот большой дом - бабушкин институт, -тараторила Ирочка, теребя Роберта за руку. - А вон там, на горке, школа. А "апельсинчики" садятся возле вон того озера, там летом купаются, а зимой катаются на коньках. Я тоже умею на коньках, и танцевать, и читать всякие стихи, и рисовать, и еще много-премного всего!

По дороге, вьющейся мимо коттеджей, ползла к подножию громоздкого здания института голубая капля мобиля.

- Ну пока, Ирочка! - сказал Роберт с сожалением. - Держи корзинку и беги домой. Обедать пора.

- А вы, дядя Роберт? - огорченно спросила девочка.

- Я назад. - Роберт вздохнул. - К ручью, в нору.

- Вы ведь не в норе живете, дядя Роберт! - сказала Ирочка, жмурясь от солнца. - Я знаю. Не в норе, а в интернате. Правильно?

- С чего ты взяла?

- А я всех здесь знаю, - победно сообщила Ирочка, широко раскрыв голубые глаза. - И в Больших Полянах, и в Лазурной, и в Черничной. В интернате, да?

- Да. Пошел я...

- До свидания, дядя Роберт! - Ирочка с серьезным видом подала ему руку. - Приходите еще. Я вам Сережку покажу, и Олечку, и маму, и папу, и бабушку.

Роберт взъерошил ее нагретые солнцем светлые волосы.

- Обязательно приду.

- И мы с вами опять за черникой пойдем!

Он долго стоял у пруда и смотрел вслед девчушке в белом платьице.

- Ах, чертенок! - вырвалось у него, когда Ирочка на ходу запустила лапку в корзину. - Ведь не донесет до дома!

Он с грустью подумал, что у него нет сестренки, и мамы тоже нет, да и отца все равно, что нет - а ведь в этом повинен был мир, окружавший его, те белые коттеджи у озер и люди, живущие в них.