Алексей Корепанов - Перед выбором

о ее смерти, потому что я ее любил, я бродил по станции, как потерянный, и мама тревожно спрашивала, что со мной. А я молчал и твердил про себя: "Дануся умерла..." Я перечитывал "Крестоносцев", подсознательно надеясь, что конец внезапно изменится как по мановению волшебной палочки, и Дануся останется живой. Но Дануся умирала...

А в пятом классе я влюбился в девочку из девятого. Из-за имени. Ее звали Вирджиния. Я влюбился в красивое имя и мог часами смотреть, как она играла в волейбол в нашем спортгородке. Потом ее родители уехали, кажется, в Центральную Африку, на строительство промышленного комплекса - это я очень осторожно внведал у ее одноклассников - и взяли ее с собой.

В пятнадцать лет, в десятом классе, была Вия... Потом пять лет института, стажировка, космос. "Парус"... В общей сложности я провел на Земле всего несколько месяцев за восемь лет. А пространство слишком огромно, и трудно найти там свою половинку... Да и до этого ли? Меркурий, Пояс, Юпитер... Полеты у Солнца - бешеные скорости, гигантские перегрузки быстрее, быстрее, пока не сгорел живьем вместе с "Парусом", быстрее, а то не вырвешься за пределы искривленного звездой пространства... И вдруг стоп! Нет больше космоса, а есть Земля, покрытая ночью, тишина, пронизанная шорохом дождя, и девушка на пне, есть ясный осенний день, поляна под соснами, желто-красные листья и лицо над ним, и улыбка..."

Комната в лесной избушке. Легкое кресло у пианино, тонкие пальцы летают над клавишами, музыка струится по комнате, плывет к верхушкам сосен, осенние листья шуршат в руках, словно живые существа.

"Ральф! - беззвучно крикнул он . - Ральф, ты слышишь меня?".

Он не слышал. Он растворился в музыке, он был сухими листьями,

белыми и черными клавишами, холодным воздухом, зелеными иглами сосен.

Неожиданно он понял.

"Вчера меня не было тут. Я еще был там, в космосе, хотя и ходил по земному лесу. Все земное отскакивало от меня, не успевая проникать внутрь, в глубину. Сегодня я, наконец, на Земле. Да, именно поэтому со мной творится что-то непонятное... И, кажется, мне не хочется покидать ее..."

Музыка смолкла. Девушка поднялась из-за пианино. Ральф стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, и чувствовал, что не может справиться со своим лицом. Он хотел спрятать улыбку, зарылся в листья...

"Сколько можно улыбаться? " - спросил он себя.

Девушка медленно подошла к нему, взглянула снизу вверх. Зеленые глаза - как дороги в неведомый мир.

"Вот что значит тонуть в глазах", - неясным шорохом пронеслось где-то далеко-далеко.

*

А что было дальше?

Человеку трудно со всеми подробностями вспомнить чудесный сон, пришедший к нему ночью. Что было дальше?.. Нелегкий вопрос. Да и нужен ли он? Разве что-либо будет понятней, если вспомнить, о чем они говорили?

Он узнал ее имя. Айрин Генд, Айрин, Рени... Спросил, откуда она знает, как его зовут. Она ответила, что запрашивала в Информатории имя пилота "Паруса". Или нет, не так... Она сказала, что деревянный стол стоит в избушке с незапамятных времен, а кресло она привезла с собой. А пианино здесь было до нее... Или опять не так? Да разве в этом дело?!

Он говорил и делал все как во сне, и его не покидало ощущение нереальности происходящего. Он помнит два окошка и солнечный день за ними, помнит запах сухих трав и скрип половиц, музыку и звук ее голоса. Они вышли из иэбушки, и он помнит, что сосны шумели над их головами, помнит прохладную низину и плеск лесного ручья, хруст веток под ногами, огромные пирамиды муравейников у заросших мхом стволов. Светлые волосы, усыпанные хвоинками, улыбающееся лицо, глаза зеленые, как сосновая хвоя, и в них отражаются лес и небо.

А потом был вечер на лесном холме, и снова она сидела на пне, а

он на желтеющей траве у ее ног. Но теперь он не забыл о ней, Айрин, Рени, и она не ушла незаметно, как когда-то очень давно. "Мушки" сновали над миром, люди летели по своим делам, но сюда, на лесной холм, не спешила ни одна. Их сюда не звали.

Разговор - словно ручей, то быстрее, то медленнее, то пересохнет, то вновь набирается сил. Разговор обо всем. Но красноречивей - молчание.

...Под быстро мчащейся "мушкой" летит назад лес - деревья, кусты и поляны, слившиеся в сплошное желто-зелено-коричневое полотно. Лес кончается, мелькают озера, укутанные предрассветным туманом, дальше, до горизонта - поля.

Ральф бросил взгляд на указатель скорости - красная стрелка выползла за шкалу, - закрыл глаза. Что же было дальше? Дальше, перед рассветом, резкий сигнал вызова из чашечки фобра - градом камней на хрупкие хрустальные башенки сказочных снов. "Ральф, если можешь, немедленно в ближайший космопорт и на "молнии" к орбитальной станции "Россия". Там уже ждет бот Строгова". Ждет его, Ральфа Юханссона, пилота-исследователя первого класса, знающего Пояс лучше многих других. В Поясе исчез Драган Стоянович. На поиск уже вышли спасатели с Марса. Возможно, это дело рук "заблудших".

И все. Кончилась сказка, кончилась Земля. Космос не может без тебя, Ральф Юханссон.

Светловолосая девушка с зелеными глазами машет рукой и через мгновение исчезает вместе с лесным холмом.

"Мушка" со свистом рассекала воздух. Медленно таял теплый туман перед глазами, растворялось в бледном свете утра лицо Айрин.

Дано: исчез Драган Стоянович. Задача - найти его. Найти во что бы то

ни стало, по-другому вопрос стоять не может. 3начит, опять "заблудшие?

"Заблудшие"... Новое поколение, выращенное и воспитанное теми, кому

не по душе было утверждение на планете коммунистической формации.

Воспитанное, конечно, соответствующим образом. Те, кто не принял Землю такой, какой она стала - полностью свободной, навсегда оставившей в прошлом понятия "эксплуатация" ,"экспроприаторы", "война", - вынуждены были укрыться в космосе, в Поясе астероидов. Кое-какие базы там существовали еще с начала двадцать первого столетия - об этом позаботились те, кто считал разрядку напряженности в мире временным явлением. Они бы устроили их и поближе к Земле, если бы существовала такая возможность, но космическое пространство, включая орбиту Марса, по международному соглашению было объявлено зоной мирного космоса: провоз и размещение оружия и ведение в ней военных действий запрещались подписанной всеми государствами международной конвенцией. Однако в Поясе базы все же появились и оружие на них было доставлено вопреки конвенции. Их тщательно маскировали, о них заботились, меняя оборудование в соответствии с ускоряющимся научно-техническим прогрессом. Обнаружить среди тысяч астероидов те, под поверхностью которых скрывались смертоносные военные гнезда, - очень и очень нелегкая задача.

Туда и хлынул поток беглецов с Земли. Крушение старой системы не

было для них событием неожиданным, и поэтому наряду со старыми базами на протяжении первых десятилетий двадцать первого века в Поясе появлялись новые.