Андрей Костин - Чокнутый

- Станция обработки слушает?!

Альвареза взвизгнул и укрылся от голоса в объятиях задрожавшего медведя. Серый странник и пантеры припали к полу, готовясь к обороне. Но, слава богу, ничего не произошло. Шейла относилась к голосу совершенно спокойно, а значит, никакой опасности не существовало.

- Станция! Где Чокнутый? Отвечай!

Под потолком пискнуло, и из камней, заросших мхом и подвешенных к самому потолку, раздался все тот же голос "станции":

- Обработка прошла успешно. Станция готова к следующей операции.

Это все, чего могла добиться пантера от пещеры. На любой ее вопрос голос отвечал одними и теми же словами.

Шейла устало уселась на задние лапы и заплакала. Крупными мутноватыми слезами.

- Ладно, хорош голосить-то. - Квар неуклюже попытался ее успокоить, но только больше разжалобил Шейлу, которая зашлась пуще прежнего.

- Довели девчонку, - констатировал Бобо, старательно отталкивая все еще прижимающегося к нему орангутанга. - А ты, обезьяна из рода обезьяньих, отвали от меня. Нашел мать Терезу. Отвали, сказал, а то...

- Тихо! - Родж вскочил на ноги и навострил уши. - Вы ничего не слышите?

Все услышали сразу, как только на это обратили их внимание. Но никто не мог определить источник странного шума, похожего на равномерный прибой Большой реки, только тихий.

- Кажется... это здесь... - У Шейлы, как у самой молодой, был наиболее обостренный слух. Пантера остановилась рядом с одним из продолговатых камней с ровной, почти плоской верхней частью.

- Точно, - подтвердила Ириза, чьи ведьмины чувства славились на все джунгли.

- Это внутри, - согласился Квар, который мог услышать урчание чужого желудка за двести шагов.

- Ага, - кивнул Альвареза, у которого не было ничего, кроме чувства собственного достоинства и желания ни в чем не отставать от развивающихся событий.

- Надо посмотреть, что там, - вынес решение Родж и попытался подтолкнуть камень носом.

- Чтобы оно по башке долбануло? - Замечание пещерного медведя нельзя сбрасывать со счетов. Медведи сами большие специалисты в области долбания по чужим башкам.

- Значит, так. - Родж, как признанный временный вожак странной стаи, решил взять дело под свою опеку. - Все отходят в дальний конец пещеры под защиту камней. Бобо пробует опрокинуть, открыть или вообще хоть что-то сделать с камнем и, как только это получается, сваливает к остальным. Дальнейшее предоставьте мне.

Возражать никто не стал. Жители - потому что признавали Роджа за вожака, Бобо - просто потому, что не стал возражать. Разве это обязательно?

Медведь обошел камень со всех сторон, несколько раз усиленно втянул ноздрями воздух, потом приложил ухо к самому камню, ничего интересного не заметил и, обхватив его лапами, напрягся. Так он напрягался минут пять, пока не стало абсолютно ясно, что данный булыжник не в его весовой категории. С места не сдвинуть, от пола не оторвать. С досады Бобо плюнул и отвесил мощный удар по торцевой части упрямого камня.

Лично сам Бобо не раз замечал, что некоторые вещи гораздо удобнее не делать вообще, чем потом всю жизнь позориться из-за того, что сделал. Вот и сейчас получилось нечто похожее. Камень загудел - Бобо был уже на полпути к притаившимися за камнями приятелям, - верх его треснул строго пополам и откинулся в стороны. Наступившая вслед за этим мертвая тишина подсказала жителям, что слова медведя относительно нанесения увечий в ближайшие несколько минут не сбудутся.

- Ну давай, странник, двигай.

Ночной Родж огрызнулся, но, вытолканный твердой лапой медведя, отправился выполнять свою часть задания. Он осторожно приблизился на негнущихся лапах к раскрытому камню, на секунду замер перед ним, бросая прощальный взгляд на жителей.

- Не дрейфь, земель. - Альвареза высунул голову из-под мышки Бобо и пожелал счастливого пути.

В последний раз, насколько себя помнил Родж, он испугался в годовалом возрасте, когда он, еще совсем молодой волк, решил полакомиться детенышем оленя. Кто ж знал, что рядом с, казалось, беззащитным олененком окажутся чуть ли не все родственники детеныша, начиная от троюродного дяди и заканчивая дедушкой. Тогда ему здорово досталось. Его позорно приволокли в стаю и перед мордами всех остальных волков выпороли. До крови.

И вот теперь ему снова страшно. Но надо перебороть страх. Ведь что такое страх для жителя джунглей? Смерть? А разве она страшна?

Ночной Родж, вожак племени серых странников, бессменный лидер стаи волков, мечтающий о мире в джунглях, решился и заглянул в полую сущность камня. Чего не сделаешь ради джунглей.

- п, твое дерево, - только и смог вымолвить он.

x x x

...Мил проснулся мгновенно. Эта привычка сохранилась еще с незапамятных времен службы в патрульном флоте, где некогда разлеживаться и протирать глаза. Некоторое время он лежал не открывая глаз, пытаясь восстановить обрывки сна. Интересного, занимательного, но не более. Все-таки странные вещи происходят во сне. Они переносят тебя в такие миры, о которых ты даже и не подозревал, творят иной раз такие события, которых никогда не может быть наяву. Снился какой-то лес. Звери, зверушки... чушь, одним словом...

Хорошо в отпуске. Можно никуда не спешить, повалять дурака. А почему, собственно, он решил, что находится в отпуске? А как же иначе. Задание выполнено. Плохие ребята уличены в плохих делах. Все в порядке.

А вот и не в порядке. Он не помнит, как закончилось задание. Кажется... Да, точно, они вернулись, а потом...

В голове ясно нарисовалась картина, как тот парень по имени Дуглас нажимает на курок, целясь в него. А рядом уже лежит Кук с разнесенной вдребезги головой, черт. Вот тебе и отпуск. В лучшем случае госпиталь. Поэтому и такая тишина.

Мил вздохнул, открыл глаза и тут же закрыл их снова.

Это сон. Это все еще сон. И эта волчья харя над ним - тоже из сновидений. А если чья-то дурацкая шутка? Вряд ли. В управлении все знают его тяжелый характер. За такие штучки можно и по зубам получить. Тогда остается сон. Видение. Остаточные эффекты тяжелого ранения. Именно так. Сейчас он откроет глаза, и все будет как прежде.

- Это сон. А сейчас я уже проснулся и хочу увидеть нормальное человеческое лицо. - Мил проговорил это как заклинание и резко открыл глаза.

Волчья морда даже не думала исчезать. Наоборот, рядом с ней появилось еще несколько голов самых разнообразных животных, начиная от облезлой обезьяны и заканчивая черными здоровыми кошачьими. Одна из кошек вытянула толстые мясистые губы и сказала:

- Ни фига себе!

Насколько Мил знал из своего в общем-то не слишком богатого опыта общения с животными, последние разговаривать не умели. Именно это лишний раз доказывало, что он все еще спит. Хотя сознание говорило обратное. Совсем несложно отличить явь от сна. Существует слишком большая разница в восприятии звуков, объемов. Тем более Мил никогда в жизни не видел цветных снов. Откуда-то сверху, из-за головы выплыла мохнатая морда еще одного животного, которого Мил определил как медведь. Эта морда хмыкнула и пробасила: