Дэвид Коу - Сыны Амарида

За последние несколько дней, пока Баден, слегка бравируя, говорил о предстоящем аресте, Оррис привык к мысли, что это совсем не страшно. Или надеялся, что привык. Ничто, однако, не подготовило его к тому унижению, через которое предстояло пройти на центральном мосту через Лариан, который вел в старый город. Как Баден и предсказывал, шепотом переговариваясь с друзьями на подъезде к Амариду, Сар-тол не пришел сам. Изменник прислал вместо себя Ньялля, и пожилой Магистр стоял посреди моста, выставив посох с бордовым цериллом. На плече его с безразличным видом сидела бледная сова. Глава городской стражи также присутствовал там с несколькими своими офицерами и тремя служителями Зала - самыми дюжими из тех, кого приходилось видеть Оррису. За ними, на улицах старого города, собралась большая толпа не только жители Амарида, но и маги, многих из которых Оррис узнал. Его передернуло при мысли о предстоящем публичном спектакле.

Когда Оррис и его товарищи спешились, Ньялль стукнул посохом по мосту. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы успокоить толпу и привлечь внимание всех, кто находился на рыночной площади. Глядя на Магистра, который казался выше и моложе, чем во время их предыдущей встречи, Оррис невольно вспомнил их сердитый обмен репликами на Собрании и подумал: интересно, а старик тоже помнит? Мгновение спустя, однако, эта мысль исчезла.

- Во имя Амарида, Первого Мага и основателя Ордена, - объявил Ньялль, перекрывая голосом шум реки, - и от имени Магистра Сартола, временно исполняющего обязаности Премудрого, приказываю вам отдать посохи и сдаться.

- По какой причине? - спросил Баден, как предписывал обычай. Как Магистр он говорил от имени своих товарищей.

Оррис начал злиться.

- По причине заговора, который вы сплели против Тобин-Сера, планирование и осуществление нападений на жителей страны, включая убийство двоих людей в Серне, поджог Таймы и разрушения и массовые убийства в Каэре и Излучине. По причине того, что вы замыслили и осуществили убийства Премудрой Джессамин, ее помощника Передура, мага Элайны и мага Джарида. По причине покушения на жизнь Магистра Сартола.

Толпа разразилась возбужденными выкриками и выражениями изумления. Некоторые требовали немедленной казни предателей, другие - чтобы у преступников отобрали цериллы и птиц и отдали на растерзание толпе. С отстраненностью, которая, как он знал, была просто реакцией, глушившей более глубокие чувства, Оррис отметил, что рослым служителям Зала придется служить скорее телохранителями обвиняемых, чем собственно стражами.

Ньялль, темные глаза которого, глядящие из-под копны седых волос, выдавали тревожное предчувствие, несколько раз стукнул посохом по мосту, тщетно силясь образумить и успокоить народ. Оррис взглянул на Бадена и увидел, что Магистр смотрит на толпу и - невероятно! - улыбается. Проследив за его взглядом, Оррис все понял. Среди разбушевавшихся магов стоял Радомил и смотрел на Бадена. Маг тайком приложил правую руку к сердцу, соединив четыре пальца и прижав большой к ладони. Знак верности именем богов. Даже после обвинения, даже еще не услышав их ответа, маг давал залог своей помощи. Джарид оказался прав: Радомилу можно доверять. Вопреки всему Ор-рис позволил себе едва заметно улыбнуться.

Несколько позже, сумев наконец водворить порядок среди тысяч зрителей, Ньялль пристально посмотрел на Бадена, словно давая понять, что ожидает ответа.

Медленно, расправив плечи, с тенью улыбки на губах Баден приблизился к Ньяллю.

- Мы сдадим посохи и отправимся под стражу согласно твоему приказу, Магистр Ньялль, - начал он, и его голос смело зазвенел над улицей. - Но выслушай меня! - Он словно стал выше ростом. - Все, кто видит, что мы мирно отдаем себя в руки правосудия, должны знать: это ни в коем случае не свидетельствует о нашей виновности. Мы отдаем цериллы, потому что уважаем законы Ордена и страны и потому что уверены, что справедливый суд нас оправдает. Мы знаем, кто совершил преступления, в которых нас обвиняют, и, прежде чем окончится процесс, виновные будут наказаны. - Баден умолк, но продолжал смотреть на толпу. Потом он дал знак Оррису и Транну выйти вперед и отдать посохи Ньяллю. Толпа безмолвствовала.

Оррис, конечно, знал, что не совершил ничего дурного. Тем не менее, подходя к Ньяллю и отдавая посох, он чувствовал, как каждая из тысяч пар глаз впивается в его кожу раскаленным железом и выжигает слова: предатель, мясник. В толпе были маги, мужчины и женщины, его коллеги. И он хотел закричать, обращаясь к ним, объявить о своей невиновности и сообщить, кто действительно совершил все эти ужасные вещи. Но он молчал, сам не зная, как находит в себе силы для этого, и не сводил глаз с лица Ньялля. Старик не смог глядеть ему в глаза.

Это кончилось довольно быстро, и три мага отошли назад, а Ньялль поднял их посохи, показывая народу. Оррис ожидал криков ликования или какой-либо другой формы одобрения, но услышал лишь слабый ропот и бесстрастное журчание реки. Два офицера увели коней магов, обещав о них позаботиться.

- Хорошо, Ньялль, - тихо сказал Баден, - проводи-ка нас теперь в Великий Зал. Он ждет нас.

Седовласый маг, не говоря ни слова, повернулся и направился к великолепному зданию, где их ждал Сартол.

Людское море мирно расступилось, пропуская их. Многие глядели враждебно, другие были не так уверены в виновности арестантов. Оррис, по правде, почти не обращал на это внимания. Его больше беспокоили маги, которые смотрели, как на мосту разыгрывается драма. К его облегчению, многие из них пошли вперед, собираясь дойти до Палаты Собраний к тому моменту, как прибудут обвиняемые.

- Примерно этого я и ожидал, - заметил на ходу Баден. - Сартол уже чувствует себя уверенно, но он все еще стремится возбудить общественное негодование. Должно быть, чего-то он все же побаивается.

- Молчать! - приказал один из стражей.

Баден остановился и гневно на него взглянул.

- Мы свободные люди, которых еще не приговорили, - тихим угрожающим голосом сказал он. - Не вредно бы тебе это запомнить. - Рядом со здоровяком он выглядел просто мальчишкой. - И еще заруби себе на носу, что даже без птицы и посоха я могу превратить тебя в факел одним мановением руки.

Охранник вздрогнул:

- Д-да, Магистр. Извини.

Баден повернулся и зашагал дальше.

- Заметили, - спросил он вкрадчиво, - какие дюжие нынче охранники?

Оррис и Транн расхохотались, и обиженный страж мрачно на них покосился, а Ньялль презрительно взглянул на него.

Через несколько минут они пришли в Великий Зал и без особой помпы поднялись по широкой мраморной лестнице к огромным дверям. Даже в создавшихся обстоятельствах Оррис не смог остаться равнодушным к великолепию здания. Как всегда, сверкающая статуя Первого Мага, голубая кровля с созвездием золотых медальонов (где-то на другой стороне - его собственный, его и Пордата), тонкая инкрустация на массивной двери заставили его вспомнить о первом путешествии в Амарид и первом визите в здание, где встречались маги и Магистры.