Владимир Васильев - Прятки на осевой

– Твою мать! – выругался Кекс и осторожно ткнул то ли человека, то ли монстра кончиком мачете. Вряд ли следовало ожидать от него сюрпризов – Псих всадил одну пулю прямо в лоб, а вторую в правый глаз, естественно, прострелив при этом противогазное стеклышко. Кроваво-стекольное месиво в глазнице слабо пульсировало.

К правому боку существа, как уже говорилось, была приторо ена противогазная сумка; слева на ремне сохранилась кобура, откуда торчала пистолетная рукоять. Вздумай оно не прыгнуть, а выстрелить, Батона можно было бы уже отпевать.

– Сколько ж я снорков не встречал? – спросил Кекс, ни к кому конкретно не обращаясь. – Год? Или больше?

– Я тоже давненько не сталкивался, – поддакнул Псих. – Год, вряд ли, но полгода точно.

Снорками называли людей, потерявших в Зоне разум, но но какой-то причине сохранивших жизнь. Поведением они ничем не отличались от животных, жрали все, что удавалось поймать, по чаще сами становились чьей-нибудь пищей, потому что тело чело века мало приспособлено к дикой жизни и конкуренцию настоящим животным снорки быстро проигрывали. Тем не менее практически все вменяемые сталкеры снорков опасались, потому что эти твари, утратив разум, обретали взамен феноменальную прыгучесть и легко могли наброситься из засады. Мгновенно, так, что не успеешь не то что выстрелить, даже стволом повести в нужную сторону.

Кекс потянул за шнурок, взял ПДА и наконец-то задействовал биосканер. Из живых биосканер показывал трех сталкеров, да какую-то мелочь под БРДМ. Снорка прибор живым более не считал.

Вернув ПДА на штатное место, Кекс перевернул труп на спину. Над остатками нагрудного кармана виднелась грязная нашивка с едва читаемой надписью: «Сержант Довжук». Кроме фамилии и звания, чуть ниже виднелся код воинской части и группа крови.

– Прощай, сержант Довжук, – пробормотал Кекс со вздохом. – Хотя, подозреваю, умер ты гораздо раньше.

Кекс перевел взгляд на взъерошенного Батона.

Тот, тяжело дыша, таращился на мертвого снорка и все еще сжимал в руках автомат.

«Надо бы его отвлечь, – подумал Кекс. – Пусть расслабится. Понятно, что переволновался, но сколько ж можно – сталкеру нельзя надолго проваливаться, даже если он пока всего лишь отмычка».

– Слышь, Батон? Хватит тормозить, идем дальше. Ты вроде поссать собирался? Давай, и двинули, нам еще ночлег искать.

Батон перевел на Кекса взгляд, все еще хранящий толику безумия.

– Да я, собственно, уже… – буркнул он и опустил глаза.

Псих цинично заржал, но сейчас именно это и требовалось.

– Я поведу, – сказал Псих, отсмеявшись. – Давайте, подобрали сопли, и вперед. Кекс, а пистолетик ты прихвати, вдруг пригодится…

В «Вотрубе» Сиверцев и Тараненко для начала просто пообедали – борщ подали хоть куда! Солдатня в «Ать-два» определенно ленилась на поварских должностях, в отличие от местных кудесников котла и чумички. Обедали неторопливо, потому что Покатилова на месте все равно не было, о чем шепнул маскирующийся под киношного гангстера Хома. Сиверцев не очень понял, зачем это было сказано – вроде бы он еще не успел стать важной птицей в покатиловской иерархии. Он, собственно, никем еще не успел стать, поскольку находился в «Вотрубе» в качестве покатиловского консультанта всего лишь в третий раз и не чувствовал себя тут своим. Даже упомянутого Хому Сиверцев знал лишь наглядно и имя (а скорее не имя, а кличку) запомнил только потому, что Покатилов однажды так к своему подручному обратился. Тем не менее Хома возник у их столика уже на четвертой минуте, когда официант принял заказ и улетучился на кухню.

«Нет, так нет, – подумал Сиверцев. – Пообщаюсь с Таранен-ко тогда».

Ему и в самом деле хотелось порасспрашивать Максима – до сих пор Сиверцев в основном рассказывал.

Увы, не вышло. Довольно скоро Хома возник снова, что-то доверительно шепнул Тараненко на ухо, после чего Максим встал и развел руками:

– Меня просят! Спасибо, Ваня. Дождешься?

– Конечно, – пообещал Сиверцев, не колеблясь.

Он сначала решил, что Тараиенко позвали обычные институтские дела, однако тот направился не к выходу, а вслед за Хомой, к тяжелой занавеси, отделяющей бар от хозяйского офиса. И тогда до Сиверцева дошло: Максима пригласил Покатилов, успевший, надо понимать, вернуться в родные пенаты.

Минут двадцать Сиверцев скучал за столом, невнимательно изучая зал. Он попытался прикинуть, в какой точке «Вотрубы» может находиться акустическая мода, но после борща упорно не думалось, а две по сто (одна перед борщом, вторая после) только усугубили леность мыслей.

Потом Тараненко вернулся, задумчивый и серьезный. По крайней мере серьезнее, чем уходил. Сел на прежнее место, поба-рпбанил пальцами по столу.

– Ваня, – сказал он через несколько секунд. – Пойдешь в составе моей группы в Зону?

Сиверцев опешил. – Я? В Зону?

– А почему нет? – Тараненко пожал плечами. – Грамотныйцитолог нам не помешает.

– А…

– С Баженовым я решу, – упредил Тараненко. – И не только я.

Максим вдруг наклонил голову и исподлобья взглянул на Сиверцева.

– Раз уж воткнулся во все это… Лучше тебя взять, чем кого-нибудь со стороны.

«Увяз коготок, увяз, – с легким ужасом подумал Сиверцев в который уже раз. – Ой, мама, куда ж я умудрился влезть?»

Старательно контролируя голос, чтобы не дрожал, Сиверцев осторожно осведомился:

– Правильно ли я понимаю, Максим… Я знаю слишком много, поэтому, сказавши «А», должен сказать и «Бэ»? То есть окончательно и бесповоротно перейти под начало. – Сиверцев выразительно мотнул головой в сторону тяжелой занавеси.

– Не так грубо, но по сути верно, – буркнул Тараненко. – Зона – это бизнес, Ваня, большой бизнес. С руководящей должности это видно очень отчетливо. Во всяком случае, гораздо отчетливее, чем с исследовательской. Только под начало приглашаю тебя я, а с… – теперь Тараненко указал в сторону занавеси, – мой отдел разве сотрудничает? Ни-ни! Международные уложения не велят. Зато никакие уложения не возбраняют заниматься бизнесом, если, разумеется, он легален. Но это мы уж как-нибудь организуем, легальность, в смысле.

– Значит, официальных препон с переходом не будет? – уточнил Сиверцев.

– Все устроим, – заверил Тараненко, и у Сиверцева исчезли последние сомнения. – Да и в зарплате ты выиграешь, не сомневайся. А Баженову в группу я замену найду, есть пара перспективных студентов.

– Как у вас, на верхах, все просто, – сказал Сиверцев чуточку тоскливо. – Р-раз! И все дела порешали.

Тараненко расплылся в улыбке:

– Ваня, ты что! Ты ж сейчас к верхам приблизился на шаг! На два шага! Правильные люди не трепотней международной запи маются, сам понимаешь…