Александр Розов - Неандертальский томагавк в астроархеологии

— Да, — согласился он, — но ты ведь можешь проконтролировать его готовность?

— Могу. Но я возьму пассажира только на свой второй рейд. Первый рейд это элемент неожиданности и, кроме того, в первом рейде у меня будет груз: робот-скаут.

— ОК, договорились, Акула. Ты берешь Мвена во второй рейд на Неарх, если он успеет оперативно подготовиться. Или в третий, если ко второму он не успеет.

— Шкип, у меня вопрос, — решительно сказал Мвен, — я могу уступить этот приз?

— Уступить? Грр… Да, если ты хочешь.

— …Я хочу, — продолжил Мвен, — уступить приз Тахэ.

— ОК, — согласился штурман.

— Мвен… — прошептала условная кореянка, — огромное спасибо. Я об этом мечтала.

— Я знаю, — условный афроамериканец улыбнулся.

— Вот что, Тахэ! — бортинженер Рами похлопала ее по плечу, — я заранее извиняюсь, но придется несколько суток тренироваться. Есть инструкция по экспресс — подготовке, я

отвечаю за твою безопасность в рейде, в общем, ты понимаешь…

— Конечно, это правильно, — Тахэ коротко кивнула, — и мне даже интересно поучиться.

— Так! — Хольм похлопал в ладоши, — а что у нас с эскизом, скетчем или концептом?

— Вот, — ответила Вале и повернула экран своего палмтопа так, чтобы штурман увидел отображенную там графику.

— Грр? Грр! — пробормотал он, — давайте-ка вытащим это на большой экран.

Здесь было на что посмотреть! На 3D скетче, из двух противоположных областей на экваторе внутренней поверхности сферы, поднимались как бы застывшие торнадо и, постепенно сужаясь, смыкались точно в центре объема. Из фигуры в центре били два противоположно направленных водопада, падающих в субтропические широты. Их потоки разбивались на пару рукавов, и текли в озера, имевшие форму треугольников, основания которых были вытянутые вдоль экватора. Более мелкие детали выглядели схематично. Несколько квадратных модулей зданий и нечто круглое, типа стадиона. Поверхность, не занятая этими деталями, была сплошным лесопарком…

Рами жизнерадостно потерла руки.

— Ого! Это выглядит внушительно. Конечно, есть некоторая проблема…

— Это технически слишком сложно, да? — предположила Олла.

— Это не слишком сложно, — ответила бортинженер, — хотя несколько сложнее, чем мы предполагали. Но, проблема в другом. Вы замечательно разрисовали крупные детали, совершенно игнорируя такие практически важные вещи, как локальный комфорт. Мне кажется, вы не задумывались над планировкой жилищ, например, а ведь это важно.

— Это важно, — сказал Нил, — но это просто. Есть типовое решение общежития с очень удобными комнатами, в которых уборка не отнимает много времени, и есть все, что необходимо для жизни. Точки общественного питания тоже могут быть типовыми. Я согласен, что мы недостаточно разрисовали стадион. Там должно быть что-то такое.

— Что-то такое… — эхом повторил Хольм, — стажеры, вам не кажется странным, когда человек строит башни с водопадами высотой, как пять Ниагарских, а себя любимого запихивает в ячейку типового общежития, питает себя в типовой столовой, и вообще относиться к себе по остаточному принципу? Вы уверены, что это правильно?

— Но, — заметил Жак, — избыточные потребности, это признак духовной ущербности.

— Тогда, — ответила Рами, — идеал человека, это первобытный троглодит, живущий под навесом из пальмовых листьев и питающийся сырыми кусочками природной среды. В таком случае, зачем все эти красоты синтетической природы? Давайте примитивным образом сделаем разлив реки, засадим псонтом-флореллой, и запустим трансгенных дафний, а в качестве жилья и столовой влепим фанерные казармы и полевую кухню в минималистском стиле армии Конго начала прошлого века. Что скажете?

— Это будет некрасиво, — возразила Леа.

— И скучно, — добавила ее сестра-близнец Эста.

— Мы, — явно расстроено сообщил Кмет, — специально нашли прогу по аэродинамике и рассчитали поток так, чтобы не получалось слишком много шума при падении воды, а создавался эмоционально-позитивный звуковой фон. Это важно для здоровья.

— Разумеется, это важно, — согласилась Рами, и замолчала, подбирая слова.

Ей очень не хотелось обижать стажеров, которые за короткое время сделали скетч по-настоящему действительно изумительного ландшафта. Тут на помощь пришел Хольм.

— Скэтч отличный! Но, вы чуть-чуть не завершили его по стилю. Со стороны это сразу видно. Тут остались избыточные вещи, которые не вписываются в стиль. Я предлагаю вообще убрать все модули сооружений и оставить только чистую псевдо биологию. И, между прочим, Акула к месту вспомнила казармы в Конго в начале прошлого века. Я вспомнил книгу этого автора, на которого вы ссылались по поводу йоги. Он пишет: те военные пилоты, которые размещались в чисто природных условиях, чувствовали себя лучше, чем те, что жили в казармах. А поскольку автор профессиональный военный…

— Профессиональный военный? — удивленно перебила Инэс.

— Да, командир авиаполка. Ивар Фримув. Книга называется «Чистое небо над Конго». Интересный почти документальный роман времен начала Третьей мировой войны.

— Босс! — Рами похлопала его по плечу, — это другой автор. Того звали Иван Ефремов.

— Да? Я перепутал. Не важно. Акула! Вспомни экологический кампус школы полевой подготовки, что в северном Папуа. Помнишь, как там был организован быт?

— Ха… — произнесла бортинженер, — это идея. Не зря я вспомнила про троглодитов.

— Мы опять не понимаем, — сообщил Беар.

— Это просто диалектика, — пояснила Рами, — был период, когда люди жили без домов.

— Первобытный период, — уточнила Вале.

— Да. Первобытный период. И, согласно закону развития по спирали, о котором Иван Ефремов отзывался позитивно, такое положение дел повторится на следующем витке спирали, на качественно новом уровне. Вот этим и предложил заняться шкип Хольм.

— Значит, наш скетч принят? — обрадовался Нил.

— Да, — сказал шкипер, — только уберите все эти дома-коробки, они лишние.

— А стадион? — осторожно спросила Тахэ.

— Стадион оставим. А сейчас я докладываю вам дальнейший порядок работ…

Неарх, единственный крупный естественный спутник Гесионы, был похож на мяч для регби, со средним диаметром около тысячи километров, вращался по круговой орбите радиусом всего 60 тысяч километров от планеты (в 7 раз меньше, чем радиус орбиты земной Луны). Он совершал полтора оборота за гесионские сутки, и вызывал приливы в океанах планеты кажущиеся нерегулярными. За счет высокой плотности Неарха (как у металлических астероидов) ускорение свободного падения на нем составляло целых 5 процентов «G» — серьезное достижение для небесного тела с его разменами.