Яна Дубинянская - Письма полковнику

Спохватился:

— Кать… спасибо. За путевку, и вообще… Жалко, что так получилось.

Она не шелохнулась. Мимо.

Стар отвернулся. Оторвал голову от подушки и вправду увидел над рамой тоненькую полоску моря. Откинулся назад и снова искоса взглянул на Дылду. Ну чего она от него хочет? Ну?..

— Никуда я не поеду.

Прозвучало чуть слышно. И зависло в воздухе, незыблемо, как она сама — в его палате. Ну вот. Час от часу не легче. А он, Стар, еще размышлял, чего ему не хватает для полного счастья.

— Дылда, не дури, — он старался говорить убедительно, по-взрослому. — Что тебе тут делать со сломанной рукой? И вообще… короче. Предков слушаться надо…

Всхлипнула. И когда он успел ее обидеть? А, ну да.

— Извини, вырвалось. Катя, я хотел сказать.

— Ничего ты не хотел. Ничего ты не понимаешь…

Она вскочила. Стар даже удивился, насколько легко это у нее получилось. Метнулась к выходу. И тут же развернулась. Передумала.

Сначала Стар разглядел только то, что глаза у нее сухие, а лицо собранное и будто закрытое на кодовый замок. И лишь потом сообразил, что за ее прямой спиной торчат три фигуры в белых накидках, похожие на тощих Карлсонов в роли привидений. Ну ни фига себе, как выразился бы…

Открывачка, впрочем, этого не сказал. И Воробей не ляпнул про «каких людей без охраны». Такое чувство, будто всем троим отчекрыжили как минимум по кончику языка. Немая сцена. На стоп-кадре.

Дылда пересекла палату в обратном направлении и демонстративно уселась на табурет.

— Привет, — усмехнулся Стар.

И картинка ожила. Заговорила одновременно разными голосами:

— Ну как ты, старик?

— А мы тебя по телику видели!

— Про Марисабель слыхал?

— Что врачи говорят, надолго ты тут?

— Козлы, вчера не хотели пускать!..

— А вставать можешь?

— Круто здесь. За всё платит этот, как его, правда?

— У нас телепорт сегодня вечером, завтра похороны… Ее вчера еще отправили.

— А кормят чем?

— Ша!!!

Дылда вздрогнула, и показалось, будто именно ее движение перекрыло до упора звук в палате. Бейсик всегда умел оставаться в тени, он ни разу не попадал за свои подвиги в кабинет директора.

— Заткнитесь, пацаны, — попросил негромко в полной тишине. — Нам же сказали: двадцать минут. И есть серьезный разговор.

Но перед разговором он отошел к дальней стене просторной палаты, взял один из двух стоявших там стульев, установил его возле изголовья Стара, потеснив Дылду с ее табуретом, сел. Открывачка проделал то же самое, только расположился чуть подальше. Воробью стула не хватило, и он остался болтаться в пространстве, маяча попеременно за чьими-то плечами.

— Так вот, — сказал Бейсик. — Извини, Стар, что я собираюсь тебя нагружать в таком состоянии, но ты бы сам не простил, если б мы не поставили тебя в известность. Ты ей все-таки не совсем посторонний, правда?

— Ближе к телу, — не то поторопил, не то схохмил Открывачка.

Но Бейсик все-таки не отказал себе в паузе. Раз-два-три-четыре. Поехали:

— Это касается Евы.

Когда лежишь мордой лица в потолок, не особенно рискуешь, что на этой морде что-либо отразится. И вздрогнуть в таком положении трудно. И вообще, можно сказать, ему повезло. Никто из них ничего не заметил. Только Дылда чуть больше съежилась на своем табурете. Но Дылда по жизни такая, можно не принимать в расчет.

— Что именно?

Тяжелораненым и положен слабый, чуть подрагивающий голос. Ни малейшего риска.

— Всё, — бросил Открывачка. — Вся эта бодяга только ее и касается.

— …Бейсик говорит, — уточнил Воробей.

— Пацаны, может, я сам скажу? — оборвал Бейсик, и оба замолкли. — Слушай, Стар. Начну с главного, чтоб ты не считал меня последней сволочью. Я знал, что делаю. Я грамотно замкнул поле. Все отключились, но никто не пострадал, — он хмыкнул, зыркнув вбок, — ну, кроме Дылды. Пока не ворвались цивилы и не замочили всех, кто им не нравился, в том числе Марисабель, ну, и тебя тоже зацепило… короче. Я еще тогда подумал, что они как-то слишком быстро среагировали. А потом они сами мне позвонили.

— Кто, цивилы?

— Не знаю, не представились. Но вряд ли. Никогда не слышал, чтобы в цивилы вербовали так… артистично. А тот чувак развел прямо-таки шпионское кино. Мы, мол, давно за вами наблюдаем, Виталий, вы не созданы для рутины, в вас определенно чувствуются задатки к настоящему делу…

Он пробовал прикалываться, иронизировать, но в голосе заметно проскакивало самодовольство, а уж физиономия сверкала, как новая копейка с ярко-малиновыми ушами. Открывачка и Воробей пытались скрыть зависть, но у них это выходило еще хуже. Дылда, когда Бейсик упомянул о ней, явно хотела что-то сказать, но передумала, промолчала.

— Ну и как? — спросил Стар. — Завербуешься?

— Посмотрим, — Бейсик загадочно повел бровями. — Но дело не в этом. Дело в том, что для Евы ничего не закончилось. Они настроены решительно.

Дылда вскинула голову. С вызовом:

— А при чем тут Ева?

Бейсик вздохнул. Покосился на нее, явно решая, стоит ли ради одной малоинформированной личности возвращаться к самому началу. Глянул на часы и, видимо, решил, что не стоит. Дылда поняла, поникла. Стару стало ее жаль.

— Я тебе потом объясню, Катя.

Сглотнул. Спросил очень даже нейтрально:

— Откуда ты знаешь? Они с тобой о ней говорили?

— Пока нет. Но если они отследили мой опыт с кольцевым замыканием и организовали под него ликвидацию террористов, значит, тот вариант себя исчерпал, верно?

— Не обязательно.

Это могло означать совсем другое, вдруг понял Стар, и мысль сразила своей простотой. Что всё уже кончено. Что они, которые звонили Бейсику, добились от нее всего, чего хотели. И напоследок подчистили за собой следы.

А она?!

— Вряд ли, — сказал Бейсик, преспокойно считывая информацию с его лица. — Они обломались и сейчас пребывают в подвешенном состоянии. Ева тоже. Спрашивается вопрос: чем мы ей можем помочь?

На последнем слове что-то в груди оборвалось, заболело физически, будто ковырнули рану. Помочь!.. Он прибыл сюда, в Срез, рассчитывая стать ее телохранителем, защитить ее ото всех и каждого, кто посмеет… А в сухом остатке? Те, от кого он собирался ее защищать, уже мертвы, без всякого участия с его стороны. Всё, что он смог, — по-глупому нарваться на цивильские пули. Валяется здесь в полном ауте, ни на что большее уже не способный. Они даже так и не встретились.

И он до сих пор не знает… Почему Бейсик так уверен, что она… что с ней ничего не случилось?

— Я думал, — продолжил тот. — Ей лучше всего вернуться в Исходник.

Стар поморщился:

— Если б это было лучше, она бы так и сделала. Они и там ее достанут.

— Ты не шаришь, — ушастый снова подпустил в голос загадочности. — Не просто. А вместе с нами, на похороны Марисабели.