Яна Дубинянская - Письма полковнику

Возможно ли, что однажды… Они рисковали головой — и были встречены в штыки, они ждали обрести духовного лидера — а нарвались на желчного старика, давно разочаровавшегося во всех на свете идеалах… Могли?!

Могли. Особенно если вспомнить, что они натворили потом. Убить в порыве жгучей обиды и благородного гнева — вполне. Но фальшивый мундир, инсценировка самоубийства, а затем циничное обращение к ее, Эвы, дочерним и патриотическим чувствам… нет. На такое претендент по имени Сандро способен не был. И другие, такие как он, тоже. Никогда они не посмели бы настойчиво обращать ее внимание на убийство, если бы сами совершили его. У них было понятие о благородстве, своеобразное, но незыблемое.

Даже Структура, которая, по словам Фроммштейна, контролировала их действия с терактом включительно, без сомнения, делала на него поправку. Она могла подвигнуть этих ребят на безумие, преступление, смерть, но не на подлость.

Сережа ошибся. «Идущие в пламя» отца не убивали. Собственно, потому она до сих пор здесь, в Срезе… в этом Срезе.

Дракон выровнялся; огромные звезды, летевшие в лицо, снова заняли законное место над головой. Заметно похолодало, Эва обхватила руками плечи, символически кутаясь в невесомое парео. Ничего. Она должна привыкать к холоду.

— Куда теперь? — спросил дракон.

— Туда, — она махнула рукой в сторону горизонта. — Полетаем над морем.

— Может быть, немного снизиться? Вам будет теплее.

— Не надо.

Идем дальше. Раз уж она вспомнила о Структуре… Грязную работу Структура вполне могла выполнить и сама. Отец не подчинялся Структуре, сказал Фроммштейн. Значит, его пытались себе подчинить… а она, Эва, ничего не знала. Похоже на отца. Никогда он не рассказывал дочери о том, что по-настоящему принимал всерьез.

Но если они, исчерпав все прочие методы воздействия, приняли решение… Тогда у них должен был быть четкий, безотказный план дальнейших действий. Когда организация такого уровня готовит операцию заранее, она проводит ее чисто. Как случилось, что Структура, имея безусловную фору по всем направлениям, допустила весь этот хаос с претендентами и террористами, до сих пор, по сути, ничего не добившись?

Как они могли пойти на убийство, зная, что не обладают достаточной информацией по Ресурсу? Понадеялись на альтернативный источник, который считали гарантированным? На ее письма?.. или на нее саму?

Возможно, им спутали карты цивилы. Последние двинулись ва-банк, сделав смерть отца публичной, достоянием общественности. И, кстати, именно они с самого начала приложили максимум усилий к тому, чтобы она, Эва, попала в Срез. Они хоронили отца в фальшивом мундире… и, наверное, могли бы ответить на вопрос, до или после его смерти пропал настоящий. В обоих случаях, именно у цивилов была самая простая возможность совершить эту подмену. И множество других возможностей: от доступа к ее письмам — до…

Решение устранить отца могло быть принято и на государственном уровне. Версия, ничуть не хуже и не лучше других. По крайней мере, она объясняет множественные нестыковки и накладки: на государственном уровне без таковых никогда не обходится.

И что теперь?..

— Я разворачиваюсь, — сказал дракон. — Дальше частные владения.

Эва всмотрелась в далекие огоньки внизу: неужели вилла Фроммштейна?.. конечно, у кого еще могут быть частные владения в интернационализированном Срезе. Далековато залетела. По-видимому, все оставшиеся деньги пойдут в уплату услуг дракона. Но это уже не столь важно. Она не собирается задерживаться здесь. Она просто не имеет такого права — если не хочет, чтобы кто-нибудь из претендентов всё же добился с ее помощью своей цели. Сейчас, когда удалось обрезать все хвосты, ни в коем случае нельзя рисковать.

Жаль, что Сережа не оказался прав. Если бы смерть отца можно было и вправду взвалить на совесть «Идущих в пламя»…

Структура или цивилы?

Цивилы или Структура?

А ведь она в любом случае ничего не смогла бы поделать. Даже если бы узнала точно. Какое тут может быть возмездие — в отношении государственной спецслужбы или международной организации? Максимум, что ей доступно — высказать правду в лицо соответствующему претенденту.

Высказать в лицо? Кому? Она так и не уверилась до конца в принадлежности каждого из них. Ни того, который исчез, и неизвестно, жив ли, увидятся ли они когда-нибудь снова. Ни того, которому, наоборот, позволила приблизиться настолько, насколько нельзя допускать, имея дело с претендентами… но ведь она не уверена на все сто, что он претендент.

Впрочем, вопрос даже не в этом. Вопрос гораздо проще: зачем?

Она может наказать их — тех, кто стоит или не стоит за этими двумя конкретными мужчинами — куда больнее и беспощаднее. Навсегда лишив их того, на что они с такой страстью… претендуют.

Ресурса.

Она давно на это решилась. С самого начала, со дня своего рождения, когда Сережа подарил ей путевку в Срез. Жаль, что так и не выйдет с ним попрощаться… А может быть, прямо сейчас взять да и скомандовать дракону завернуть в город, прямо под окно клиники?.. Стоп.

До каких пор она будет выдумывать для себя самой всё более убедительные поводы, чтобы хоть ненадолго, но — остаться?!

Наклонилась к самой чешуйчатой шее. Ветер не унесет ни полслова:

— Летим на поселок разработчиков. Там я укажу коттедж, сойду на минуту, подождешь с расправленными крыльями. Потом огибаем Гребневой хребет… ты хорошо знаешь окрестности? Я не уверена, что сама сориентируюсь в темноте. Нужно будет найти одно место, там бухта, дерево на обрыве и вертикальная расщелина…

Дракон обернулся на лету и понимающе кивнул:

— Пещера привидений.

— Не может такого быть, — повторил человек. — Ты что-то перепутала. Ты ее упустила.

Мобилка отозвалась жалкими оправданиями, теми же самыми, слово в слово; не в силах выслушивать их еще раз, человек уронил руку с трубкой. Посмотрел вдаль: вечернее море поблескивало лиловыми искрами, гаснущими на глазах, склон горы стал глухим и сине-черным, как задник виртуальной телестудии. На берегу горел костер, вокруг него сидели жители кемпинга, обнявшись по двое-трое, склонив головы друг другу на плечи. Всё бросить — и туда, к ним, к костру…

Человек усмехнулся и снова поднес к уху мобилку. Девчонка уже не оправдывалась. Спрашивала, что ей делать дальше.

— Что хочешь, — бросил он.

Она удивилась. Или обиделась. Наверное, надеялась, что она всё еще ему нужна.

Все-таки Структура развращает. Приучает к мысли, будто вспомогательную работу всегда выполнит кто-то другой, более того — выполнит ее хорошо. А потом удивляешься, внезапно осознав разницу между безымянными профессионалами, тщательно подобранными Структурой, — и первой встречной дилетанткой. На что он вообще рассчитывал, беря ее с собой?