Журнал «Если» - «Если», 2002 № 08

— Твои уши в то время были глухи. Глухи к японскому. Думаю, многие из игроков оглохли по собственному желанию. Правда, я удивлен, что леди Мидори не послала всем ответ. Возможно, ее молчание — заранее рассчитанный ход. Любая ее фраза — источник информации для меня, а она желает оставить меня в неведении.

— Давай уничтожим эту игру, Йоси, — решительно заявила Кайко. — Давай прервем ее и соберем все играющие в нее души. Расскажем им то, что ты только что рассказал мне. Давай отыщем и уничтожим другие игры и спасем всех игроков.

— И что потом?

— Ты ведь знаешь, не так ли? Ты-то знаешь, что тебе надо сделать. Я не хочу, чтобы ты делал это ради меня одной.

— Ты помнишь, как вызвать функцию «Переход»? — спросил я.

— Мы здесь в заточении. Чтобы собрать силы, нам нужно отправиться в другое место.

…День спустя в небе над городом Чайл появились два супермена в развевающихся плащах. Мы сорвали дуриумиевые пластины (каждая четыре на восемь метров) с крыш различных храмов. Взвыли сирены, возвещая ежедневное Перемирие, но Пурпурный Крестоносец — ваш покорный слуга, окруженный победным ореолом, как и подобает герою комиксов — продолжал трудиться, бросая вызов богам. Я выкрал все шлемы, какие смог найти, и сбросил их в горах за восточной окраиной.

Жрецы потрясали кулаками, грозя Кайко. Ужасающая вонь наползала с запада, где Рудная гора взорвалась вне плана. Клирики Чайла карабкались на стены башни, чтобы спастись от стелющегося бурого смрада, и оттуда снова грозили нам божественным наказанием.

Мы особенно потрудились над Рудной горой. Из расщелин скал извергались потоки фекалий, погребая под собой дворцы, виллы и, конечно же, храм Техто. Беженцы трусили прочь, прижимая носовые платки к ошарашенным лицам.

Как вульгарно! Гораздо элегантнее было бы разрушить игру изнутри, подменив существующие шлемы изделиями нашего собственного производства, но мы с Кайко отчаялись выяснить, как работают эти проклятые штуковины, чтобы достаточно быстро внести нужные изменения. Во внутренностях реального шлема может покопаться, вооружившись отверткой, любой желающий, но рабочие части виртуального шлема — просто компилированный код, сплошные нули и единицы.

Где-то в Чайле обитала душа, которая рано или поздно вспомнит, кто она есть, вспомнит, что она та личность, которая захватила мой сценарий пятисотлетней давности и добавила в него шлемы. Я надеялся, что это будет так, и намеревался заручиться поддержкой этой души. Способность Казуми копировать воспоминания в собственную душу, умение Йото возвращать воспоминания независимой жизни, а теперь еще и это! Ступенчатый процесс избирательного подавления памяти и подмена истины ложью!

Все это — программы, но я раз за разом становился вторичной жертвой особой их категории, которую назвал душеграмма. И по мере того, как распространялся этот код, жизнь обитателей виртуальности изменялась до неузнаваемости. Границы определения личности расплывались. Эмиграция на Синюю планету становилась как никогда необходимой.

Мы с Кайко покончили с разрушениями и, вернувшись в горы, принялись относить нашу добычу — шлемы — подальше. Тем временем в городе Чайле вспыхнули беспорядки, стали возникать партии и фракции. В стремлении достичь Ганда беженцы запрудили дороги на юг.

Мы устроили так, чтобы ночью с небес падала манна. Боги, и в лучшие времена любящие анонимность, держались тише воды и ниже травы. Все равно они не могли помешать нам летать, где вздумается. С воздуха мы выступали с великолепными речами.

Наши слова мало что значили для умов, одурманенных недавним богослужением. Мы просто разбрасывали семена. Пройдет немало дней, прежде чем эти семена дадут ростки. По моим подсчетам, истинные души были в меньшинстве. Только это меньшинство могло измениться так, как изменилась Объект А, вспомнив наконец свои реальные имя и биографию.

Дни шли. Течение времени показало, что в своих подсчетах я ошибся на порядок. Я полагал, что в этом конкретном мире фэнтези обитало с десяток душ. На деле сюда мигрировало около сорока, но самая большая моя ошибка заключалась не в этом.

Я заблуждался по поводу последствий беременности. Вот вам еще один пример душеграмм в действии: они позволяли двум некогда умершим эмигрантам со Старой Земли создать третье существо, состоящее из слившихся воспоминаний, — слившихся, но по сей день подавленных. За пятьсот лет сорок потерянных душ породили четыреста «детей».

Имейся в виртуальности правительство, такие душеграммы объявили бы вне закона. Как могу я претендовать на уважение, если сегодня жив, а завтра мертв; то заключен в себе самом, то являюсь частью кого-то другого?

Когда слились реальности Йоси Ясода и Кайко Иейаматсу, стало образовавшееся целое менее реальным? Наша дочь так вовсе не считала. Айано слишком рано вышла из младенчества и начала говорить, тут же подтвердив, что часть ее произошла от меня: описала мой бесполезный иск против доктора Котобуко тысячу лет назад.

Айано была мной и одновременно не мной. Я оглядывался на свой недавний путь неповиновения и смерти, нового неповиновения и вновь угрожающей смерти. И решил, что, пожалуй, во мне все же есть что-то от самоубийцы. Меня затронуло заболевание тысячелетней давности. Но к Айано это никак не относилось. Она обладала духом более юным, более жизнеутверждающим, нежели я.

Айано со мной согласилась.

— И Казуми тоже такова. Или, во всяком случае, была. Громыхающий джип! Она — еще один конгломерат душ, который скрывал свою сущность.

— Конгломерат! — Айано любила красивые и длинные слова, которые звучали несколько странно из уст ребенка ее лет.

— Это сплавление душ, возможно, не так уж и плохо, — ответил я, хотя сердце у меня дрогнуло.

Побуждаемая добрыми чувствами, Айано решила войти в другие игры и отыскать Казуми, если ее вообще возможно было отыскать. Намерения моей дочери позволили мне взяться за не столь личное дело. В последний раз поцеловав Кайко, я вызвал функцию Перехода. И явился вот сюда, в мною самим избранное место. А следующий прыжок совершу в Состояние Ноль!

Пусть меня убьют, если так суждено. Сперва я воспользуюсь моей копией компьютера, чтобы разослать дополненное сообщение, потом сделаю еще кое-что. То, что хочется совершить напоследок. Просмотр мультфильмов «Эним», чашка зеленого чая, шутки говорящей коровы, песнопение буддистов. А когда буду готов, рискну всем.

Я делаю это для того, чтобы никого не убили вместо меня из страха перед моим вторжением на Синюю планету. В моем сообщении я отрекусь от самой возможности посягательства на власть. Ведь я — Йоси Ясода, последняя чистая инстанция меня самого, и моя судьба — в руках Подавителей, которые, возможно, по сей день контролируют проект «Синяя планета».