Юлия Самсонова - Приключения экспериментатора или ОН плюс ОНА равно Я

— Упс, — раздалось со стороны Игоря. — Кори, кажется, тебе придется извиниться.

Водная даймон смущенно глядя из-под опущенных ресниц, протянула руку за пробиркой. Забрав ее у Тэркана, произнесла:

— Извини, Тэр, я не подумала!

— Ладно, бывает, — откликнулся воздушник, продолжая рассматривать виновато склоненную голову Корвинэ. — Что ж, ребят вы пока рассматривайте, а я попытаюсь пробу взять.

Тэркан сделал несколько быстрых круговых движений указательным пальцем правой руки. С удлиненного синеватого ногтя сорвалось нечто весьма схожее с небольшим смерчем. По велению руки даймона смерч, плавно вращаясь, начал перемещение в сторону треноги. Зависнув над чашей, он погрузился в жидкость. Энергия, собранная в треноге, принялась вращаться, следуя за мини вихрем. Затем вихрь вновь стал подниматься над чашей. Он был уже не такой стройный, как раньше, он был большим в диаметре, но быстрее в скорости вращения воронки. Ведь теперь воздушному вихрю приходилось удерживать в себе жидкость. Медленно, сантиметр за сантиметром, вихрь все ближе продвигался к пробирке, наконец, зависнув над ее горлышком, он начал удлиняться, уменьшаясь в диаметре воронки. А затем произошла медленная остановка вращения и жидкость, подхваченная смерчем стекла по краям воздушного водоворота, как по стенкам крана. Пробка наполнилась до краев. Боясь потерять хоть каплю жидкости, Тэркан сразу же закупорил пробирку пробкой и убрал ее во внутренний карман черного бархатного камзола, расшитого фиолетовой нитью.

Мы все, как завороженные, смотрели за процедурой наполнения пробирки. И я, и Саша стояли и смотрели на все это действо затаив дыхание. Казалось, что Корвинэ от напряжения вообще перестала дышать. Даже ребята напряглись в самый ответственный момент. И только Океандил с сыном наблюдали за процедурой с долей здорового любопытства. Когда мы уже начали дышать, Океан произнес:

— Ребят, а для чего все эти сложности? Я мог вам дать специальную стеклянную трубку из лаборатории. Или вы думаете, что мы здесь совершенно отсталые?

Переглянувшись между собой, мы зашлись в истерическом смехе. От переизбытка эмоций я даже выронила свою доску. Однако она не упала на пол, как это можно было предположить, ее тыльная сторона соприкоснулась с алтарем. В таком положении она и замерла, а на доске проявились первые слова на неизвестном нам языке.

Это заметила я и Саша, которая стояла рядом со мной. В то время как мы с ней одновременно наклонились к доске, Тэр поинтересовался:

— Ваше величество, вы издеваетесь? А зачем я тут цирковое представление устраивал? Вихри-смерчи создавал? Неужели нельзя было дать трубку? Обязательно над нами смеяться?

— Ребят, ну, откуда мне знать, что их у вас нет? Пробирки ведь имеются, значит, и трубки должны быть. А не попросили, следовательно, нашли другой способ взять пробу жидкости. В принципе, отлично справились. Зато я теперь знаю, чего от вас можно ожидать. Ветер, вода. Осталось выяснить, на что способны остальные.

Алекс.

«Мне бы самому хотелось бы знать, на что я способен. Только кто мне это скажет, если даже Ал все время отмалчивается.» — подумал я, все ниже склоняясь к доске. Наши с Чанс руки одновременно коснулись доски. Я с трудом подавил вспыхнувшее в женском теле возбуждение. Кинув мимолетный взгляд на Чанси, заметил, как она шевелит губами и что-то шепчет. Переведя взгляд на доску, которую все еще держал правой рукой, тоже внимательно всмотрелся в проявленные слова. Слова были написаны не справа налево, как я привык, а сверху вниз. Первый столбец я прочитал на одном дыхании:

«Имя мое затерялось в веках, помню его только я, да друг из народа нереев. Жили мы в мире и радости на островах, что Аланаром зовутся.»

Мы с Чанси переглянулись и она, подняв голову, позвала:

— Порядок, иди сюда.

Ребята сразу же прекратили пререкаться, и подошли к нам. Порядок присел на корточки и посмотрел на доску со стороны Чанси. Губы его тот час же зашевелились. Закончив читать, он велел:

— Давайте, передвигайте. На следующий столбец переставляйте.

— Подождите! — вклинился между нами Андил, — А нам вы сказать не хотите, что там написано?

— Да, Пор, ты, конечно, извини, но узнать смысл этих иероглифов никто не откажется. Уж я точно, — свысока поглядывая на Порядка, сообщил Океан.

— Да, что тут говорить? Написано: Имя мое затерялось в веках, помню его только я, да нерей. ИЗ всего этого следует, что письмо на алтаре оставил Правитель эльфов перед тем, как ушел вслед за своим народом. — Порядок начал строить логическую цепочку.

— Дальше: Жили мы в мире и радости на островах, что Аланаром зовутся. Это подтверждает сделанный Порядком вывод. А вот для того, чтобы прочитать дальше, нам нужно перенести доску на следующий столбец с буквами.

— Ну, так переставляйте! — нетерпеливо воскликнул Андил.

Очень аккуратно мы передвинули дощечку направо, и на доске проступило продолжение:

«Нас было два народа: эльфы, мы жили на поверхности островов и гномы, что заселили недра земные. Именно они и стали причиной гибели…»

Прочитав вслух этот столбец, мы на пару с Чанс передвинули доску дальше и дальше. Постепенно мы ознакомились со всем текстом целиком:

«Погрузившись на нижние уровни рудника, гномы стали причиной того, что острова Аланара опустились в пучину морскую. Раса гномов погибла, захлебнувшись в копях. Эльфы спасены народом морским. Используя магию, они помогли нам опуститься в пещеры, носящие имя Сердце Аланара. Мой народ, найдя проход в междумирье, покинул пределы старого мира в надежде найти новое пристанище. Захватив с собой последний росток мелорна, они прошли дорогой богов, сокрытой терцовой лианой. Я же их Правитель, Терлинитиэль Тер'Ткер, остался здесь у спасшего нас народа нереев. Остался, несмотря на то, что мой народ просил меня сопровождать их в нелегком пути. Я обещал, что долго не задержусь, и вскоре присоединюсь к поискам нового дома. Едва я почувствовал зов своего народа, я стал готовиться к путешествию. Наконец, рассказав другу о том, как пополнять жизненный потенциал лианы, я собираюсь уйти через грань междумирья по дороге богов. Я знаю, когда-нибудь мы вернемся в родной мир. Жаль, что друга я уже не застану в живых. Мы вернемся, в этом нам помогут посланцы старого мира.

— Как-то мне не очень нравится это предсказание! — заявила Чанси.

«А уж как мне не нравится то, что здесь написано!» — подумал я, глядя на подругу. — «Слишком это предсказание напоминает мои с Чанси взаимоотношения. Особенно та часть, когда кто-то там должен спасти «ту, что дороже всех близнецов».