Вячеслав Маликов - Три лиги к северу

— Предлагаю тебе, Маус, купить его за символическую плату в один кредит.

— Джонни, — Мирандил пригладил свою бороду и печально улыбнулся. — Джонни… Я слышал, как ты проворонил чужака. И не важно, что он оказался друг. Важно то, что ты не смог справиться с заданием…

Джон, стоявший напротив хозяина каравана, попеременно то белел, то краснел. Руки он сцепил перед собой, хотя надо было бы стоять навытяжку, но его никто не поправлял. Его конвоиры, стоявшие по обе стороны от него, считали, что Джонни и так вляпался по самое «нихачу», так нечего его и дальше мучить. Мирандил между тем продолжал всё тем же печальным, сожалеющим голосом:

— Некоторые командиры предложили мне расстрелять тебя для острастки. Другие устрашатся, я понимаю, но тебе это уже будет вроде как всё равно. Кто-то посоветовал мне тебя повесить, но, я думаю, негоже портить деревья. Их так мало в нашем мире, — Мирандил со вздохом развёл руками:

— И я решил не давать тебя на растерзание ни тем, ни другим, а отпустить тебя. И даже не одного, а в кампании вот этого молодого человека, — Мирандил полупоклонился в сторону Мауса. — Он любезно согласен взять тебя с собой в качестве охранника, пока он не достигнет своего дома. Что ты скажешь на это?

— Я…, — Джон облизнул пересохшие губы. — Я-то… Выбора-то у меня нету?

— Никакого.

— Хорошо, я сохласен.

— Вот и отлично, — Мирандил счастливо улыбнулся Джону и спросил у Мауса:

— Ну что, боец он хороший, правда, несколько разболтавшийся, но если его прогнать пару лиг с полным обмундированием, то он снова придёт в форму.

— Даже не знаю…, — Маус прищурил глаза, осматривая Джона с головы до пят:

— Вы считаете, Мирандил, что он будет мне полезен?

— Безусловно. Мне он уже не пригодится. Разве что у моих ребят найдутся лишние пули, — Мирандил засмеялся своей шутке.

— Так и быть: избавлю вас от него, — Маус протянул Мирандилу однокредовую монету, и тот с поклоном её принял.

— Эй, Джон, ты всё ещё здесь? А ну-ка марш собираться в дорогу! Командир Юуст проследит за тобой! — Мирандил отправил своих подчинённых заниматься делами:

— Маус, не желаешь ли на дорожку выпить чаю?

— Несомненно, — Маус последовал за хозяином каравана, на ходу нащупывая в кармане куртки упаковку таблеток, способных нейтрализовать большинство медленных ядов.

— Командир, — Мирандил провожал взглядом четырёх людей, уходящих вдаль, к такому близкому и, в то же время, недосягаемому горизонту, тонущему в мареве:

— Соберите всех людей, не занятых службой, и сообщите им, чтобы были готовы найти Джона. У меня нет уверенности, что он сделает всё как надо. Слишком сильно мы его припугнули. Он может и вправду поверить, что мы его расстреляем.

— А разве не это ему уготовано, в конце-то концов? — Командир Юуст сложил руки на груди, так, что зажатая в правой руке короткая плётка лениво качнулась и пропела тихо и неслышно, как поёт ветер, обнимая ветви деревьев.

Впереди шагали две «покупки». За ними, отставая на три шага, шёл Джонни. Двигался он не точно за девушками, а в паре шагов справа.

Правильно делает, зараза, — зло подумал Маус. Противоядие он принял, но опасность, что яд окажется слишком уж редким и неизвестным ему, давила на плечи, словно тяжесть двухдневного перехода. Между лопаток тёк холодок, искря нервными разрядами.

Джонни обернулся на Мауса и оскаблился. Маус кивнул в ответ.

В который уже раз оборачивается, выжидает! Нет, не пригрезилось мне, яд там был…

— Джонни?

— Да, сэр? — Джон обернулся и поотстал на один шаг, чтобы быть ближе к Маусу, но недостаточно, чтобы достать его голыми руками. Ствола ему Маус не доверил. Впрочем, ножа он ему тоже не дал.

— А скажи мне, где вы подобрали этих…, — Маус посмотрел вслед девушкам. Сколько им было лет, он не знал. Биологических, — так они смотрелись лет на двадцать. А вот реальных… Как это можно сказать в мире, где за большие, но не очень, деньги можно достать несколько сортов омолодителей, на любой вкус?

Маус засмотрелся на фигуры понуро бредущих девушек. Слегка затянул время взгляда, и вот уже Джонни «правильно всё понимает»:

— Да мы их отбили у одного дрента. Шёл караван, мы затаились… Охрана была — дрянь, мы даже убитыми никого не потеряли. За то захватили этих двоих, прибарахлились…, — Джонни блаженно закатил глаза, припоминая сладкие минуты победы.

— Понятно, — Маус почуствовал, что в животе у него происходит что-то не то. Он остановился, непроизвольно согнувшись. Джон, конечно, это заметил, кинулся к Маусу, вроде бы помочь…

— Сэр? А? Что с вами? — голос выражает участие…

— Да так, что-то плохо себя чувствую…, — по лицу Мауса пронеслась тень боли…

— А…

— Наверное, я что-то не съел…

— Может быть…, — Джонни был, конечно, участлив, но…

— Или меня отравили, — сказал Маус твёрдым голосом, в котором не осталось и следа плохого самочувствия.

У Джона округлились глаза. Он понял всё, он не был настолько глуп. Опустив глаза на руки Мауса, он увидел Звезду Надежды 10мм, направленную ему прямо в живот.

Голос у Звезды громкий, зычный, его слышно на несколько километров. Но они были уже в десятке километров от временного лагеря работорговцев. Никто ведь не думал, что Маус примет противоядие и уйдёт так далеко.

Голос у Звезды громкий, зычный, но вот спорить с женским визгом он, пожалуй, не сможет.

— Да замочите вы, наконец!!! — голоса, как ни странно, утихли. Две пары глаз смотрели на Мауса испуганно и растеряно.

— Идёмте, — Маус осмотрел горизонт в бинокль, и пошёл дальше, перешагнув через труп Джонни, незадачливого конвоира рабов, пешки в играх других людей.

На привал встали только через пять часов перехода. Маус и сам вымотался, что и говорить о двоих его спутницах: обе повалились на мягкую траву, как только их отряд вошёл в небольшой дрент в пару десятков квадратных метров. Там даже деревьев не было, только трава.

Маус присел в отдалении, лицом к девушкам. Сбросил рюкзак на землю, привалился к нему спиной, вытянул ноги, положив рядом, справа от себя верный АКМ.

— Эй, хозяин? — одна из девушек, лёжа на животе, приподнялась на локтях и посмотрела через плечо на Мауса. — А есть мы будем?

— Да. Сейчас приготовите, и будем, — Маус отстегнул от рюкзака правый слот, в котором помещались его столовые принадлежности, вынул оттуда пару ножей и бросил его девушкам. Следом полетел и котелок.

— А если я вилкой тебя, хозяин, заколю? — голос продолжал издеваться, особенно на слове «хозяин».

— Если сможешь, — Маус прикрыл глаза.

— Эй, а сама еда? — это второй голос. Голосок тоньше и легче, приятный такой. Так не хочется открывать глаза и лезть за водой и продуктами…

Маус в десятый раз обвёл биноклем изменчивый горизонт, оплывающий, словно свеча, множеством чёрных гор.