Евгений Лукин - Приблудные

Тоже социум…

— Во-первых, — огласил Костик. — Делянку ему , как видишь, нарезали от рощи до овражка…

— Кто?

— Без понятия.

— Но тем не менее знаешь, что нарезали?

— Да. Потому что за овражком дома как стояли, так и стоят… Скажите, какое препятствие — овражек!..

— Так, допустим. А во-вторых?

— Во-вторых, землю ему выделили бросовую, изуродованную людьми. Наверняка с условием, чтобы он снова привел ее в порядок. Что мы, собственно, и видим…

— Нет, позволь! — возразил Мурыгин. — Хуже земли не нашлось? Почему дачи? В километре отсюда — завод…

— Н-ну… не знаю. Так вышло. Я, что ли, ему землю выделял?

Озадаченно помолчали. Пригревало солнышко. Воздух от оголтелого чириканья вибрировал, как полотно двуручной пилы.

— Слушай, — озабоченно сказал Мурыгин, — а что это ни одной собаки не видать? У сторожа целая свора кормилась…

— Разбежались, — предположил Костик. — Чужого почуяли.

— А кошки тогда почему не разбежались?

— Ну, кошки! Кошки сами инопланетяне…

Там, откуда они прибыли, определенно что-то творилось. Рычала и погромыхивала тяжелая техника. Потом кто-то оглушительно откашлялся.

— Мужчина в черном плаще и мужчина в рыжей куртке!.. — произнесли в мегафон. — Немедленно покиньте опасную зону! Повторяю: мужчина в черном плаще и мужчина в рыжей куртке…

Оба мужчины оглянулись на звук. У въезда на пустырь стояло гусеничное страшилище защитного цвета и шевелились камуфлированные робы.

— Эмчеэсники, что ли? — всматриваясь, спросил Мурыгин.

— Похоже… — хмыкнул Костик, тоже поднимаясь на ноги. — Не дай бог выручать полезут… Все в порядке! — крикнул он, сложив ладони рупором. — Ничего не надо! Нам здесь хорошо!..

— Мужчина в черном плаще и мужчина в рыжей куртке… — не унимались за овражком.

— Вообще-то она бежевая, — недовольно заметил Мурыгин.

— Кто?

— Куртка.

Спасатели вдали совещались. Видно было, как старшой жестикулирует мегафоном. Потом снова поднес устройство к губам:

— Вы находитесь в опасной зоне. Вашей жизни угрожает…

— Где ж вы, суки, были, когда меня сегодня с приставами выселяли? — закипая, произнес Костик. — Опасность? Какая в мандат опасность? Спасатели! Ты меня от государства спаси, а с инопланетянами я как-нибудь сам разберусь!.. Нет, ты видел, Серый? — возмущенно обернулся он к Мурыгину. — За жизнь они нашу волнуются, а? Выкинули на помойку — и волнуются!..

— Уймись! — попросил тот.

Бесполезно. Стоеростин был вне себя. Все переживания последних дней собрались воедино и выплеснулись наружу.

— Ну вытащишь ты нас отсюда! — уже орал Костик в сторону овражка. — А ночевать мне где?.. Нас здесь гладят, козлы! Так вам уже и это влом?..

Внезапно запнулся. По физиономии разлилось блаженство.

— Молчу-молчу-молчу… — глумливо заверил он, но не Мурыгина и уж тем более не эмчеэсовцев.

Тем временем гусеничная амфибия рявкнула, окуталась сизым выхлопным дымом и пошла в наступление. А дальше с ней случилось то же, что двумя днями раньше с серебристым джипом, только на этот раз Сергей Арсентьевич все разглядел в подробностях. Машину понесло юзом, причем задом наперед. Затем плоский нос ее задрался, показалось брюхо — и бронетехника с воем и скрежетом осела в промоину.

Никакого «умб!..» при этом не прозвучало.

Несколько мгновений Мурыгин с Костиком зачарованно смотрели на людскую кутерьму вокруг овражка.

— Ну все, — выговорил наконец Костик. — Теперь им точно будет не до нас. Давай палатку ставить…

Как и предвидел Мурыгин, палатка только именовалась палаткой. Боязно было даже вообразить рабочую биографию этого брезента. Его послужной список наверняка включал и камнепады, и селевые потоки, и как минимум одно случайное попадание в бетономешалку. Хотя, насколько помнится, экстремальным туризмом Костик не увлекался никогда.

Пока удалось растопырить увечное изделие между сливой и вишней, свечерело. Спасатели не мешали. Мурыгина однако тревожило другое: как отнесется к возникновению палатки незримый хозяин пустыря? Пусть матерчатый, а все-таки дом.

Вроде нормально отнесся. Не тронул.

К ночи заметно похолодало. Удачно, без обрушений, заползли внутрь, зажгли свечку в плошке и приступили к скудной безалкогольной трапезе. Техника за овражком порычала-порычала и смолкла. Палатку объяли скрипы, шорохи, прочая первобытная жуть.

— Как думаешь, завтра проснемся? — мрачно пошутил Сергей Арсентьевич.

— Эк тебя! С чего это ты?

— Ну, что ни говори, а место-то заколдованное…

— А-а… — протянул Костик.

В заколдованные места он, надо полагать, тоже не верил.

Стали осторожно устраиваться на ночлег. Язычок свечи колебался, выявляя все новые прорывы в матерчатой подкладке. Палатка была двухслойной, но некоторые дыры — сквозными.

— А почему обязательно дачник? — с неожиданным раздражением спросил Мурыгин. — Почему не разведчик?

— Из космоса, чай? — лыбясь, уточнил Костик.

— Почему бы и нет?

— Разведка боем? А против кого?

— Против нас. За природу.

— А мы, выходит, не природа?

— Я имею в виду: живая природа.

— А мы какая?

Мурыгин начинал злиться. Хотя уж кому-кому, а ему-то было со студенческих пор доподлинно известно, что Костика Стоеростина проще пришибить, чем переспорить.

— Но человек-то борется с природой!

— Гордыня, гордыня… — по-монашески забормотал Костик, запахиваясь и натягивая поглубже лыжную вязаную шапочку, отчего и впрямь стал похож на инока. — Привыкли, понимаешь, звучать… Природа вывела человека с единственной целью — прекратить оледенение. И что бы мы там о себе ни мнили… царь природы, венец творенья… задача наша одна: понизить содержание кислорода в воздухе. Ничего, справляемся… пока. Полярные шапки тают, уровень океана повышается…

— Справляемся — во вред себе?

— Естественно… — В желтоватом мерцании свечи Костик вытянулся в рост, окончательно уподобившись схимнику во гробе. — Любое лекарство справляется с болезнью во вред себе.

— Кому это себе?

— Лекарству. Или ты хочешь оспорить жертвенную сущность таблетки?

Мурыгин подумал, посопел.

— То есть справимся — вымрем?

— Скорее всего…

— Просто так языком треплешь или что-то из этого следует?

— Следует, — произнес Костик, неподвижно глядя в драный потолок. — Сдается мне, что дачник наш, скорее всего, местный. Не из какого он не из космоса, а с самой что ни на есть Земли. Соседушко. И явно не хочет приносить себя в жертву природе. Иначе зачем бы ему исправлять то, что мы наворотили? Хотя бы на таком пятачке…

— Минутку! — Мурыгин приподнялся на локте. — Если он с Земли, то почему же раньше ничего подобного не случалось? Раньше-то он где был?