Александр Лайк - Синий, как море

Я хмыкнул - точь-в-точь как Данк на пороге часовни.

- Отчего же? Я теперь почти бессилен - есть ли оружие мощнее, чем понимание происходящего? Я на серьезном подозрении - даже у самого себя.

- У тебя осталось умение, - веско сказала Альда. - А знания... Что знания? Знания есть у других. Тебе нужен всего лишь надежный партнер и спутник - он будет для тебя и стражем, и библиотекой. И все станет, как прежде - уже совсем скоро, ведь не так-то и много ты позабыл. Что же до предательства... Если тебе суждено невольно предать Домен, то для этого будет не слишком много удобных моментов - и все они промелькнут в самом ближайшем будущем. Уже через месяц от этого заклятия не будет никакого прока... если у него нет других сторон, до поры сокрытых.

- Наверняка есть, - сказал я мрачно.

- Почему ты так думаешь?

- Ведь это очень мощное заклятие, правда? Если оно так переродило мою сущность, что даже хильфейт не может в ней разобраться?

Альда невесело кивнула.

- Да. Очень мощное.

- Стоило ли расходовать такую мощь лишь затем, чтобы спутать цвета хильфейта и лишить памяти - даже не памяти, ты права, только знаний младшего из принцев Домена? Уж если кого и лишать памяти, то, например, Сагастена - это действительно была бы невосполнимая утрата для нас.

Альда медленно наклонила голову.

- Да. Ты, пожалуй, прав.

- Значит, в нем сокрыто еще что-то, и оно проявится в урочный час. Как бы после этого не рухнули все наши планы - и былые, и нынешние...

- Я буду думать об этом. Тот, кто готов к удару, наполовину отразил его. Ни меня, ни тебя это уже не застанет врасплох.

- Будем надеяться, - сказал я без особого энтузиазма.

Сагастен завершил свою трепологию могучим вывертом из пятнадцати придаточных предложений, призывающих, берущих за живое, вызывающих искренние и взывающих к сокровенным. Я проникся. Балаган, кажется, закрывался.

- Двигаемся ко дворцу? - полуутвердительно сказал я.

Данк остро глянул на меня.

- Чучело неграмотное! Сейчас ты предстанешь перед подданными!

- Сейчас? - болезненно спросил я.

- ...И обратишься к ним со словами приветствия и благодарности, строго сказал отец.

- Боги на небесах!.. - простонал я. - А что, свежеокрашенным это обязательно?

- Не паясничай, - сказала Альда. - Никто не говорит, что это должно быть долго и красиво. Скажи парочку классических формул, а дальше мы все сделаем.

- Но я же не помню классических формул!

- Тогда импровизируй. Только от чистого сердца. Казенщины даже дураки не любят, - посоветовал Данк.

- Где ж я тебе чистое сердце возьму? - проворчал я, потихоньку выдвигаясь вперед.

- Принц Райдок! - возгласил Сагастен. - Сегодня начался твой путь по Синему лучу священной Радуги. Как будешь ты идти по нему? Возвести об этом Домену!

Я шагнул на ступеньки и быстро спустился чуть пониже мага соответственно оказавшись ближе к народу. Поморщился от предвкушения, сжал нервы в кулачок и спрятал в карман нарастающее отвращение.

- Жители Дианара и воины Белого Запада! Синий луч - не самый яркий из лучей Радуги! Но без него Радуга не полна - и я горжусь своим Цветом. Путь мой отныне - путь по лучу. А луч всегда прям, ни хитростью, ни силой его не согнуть. Потому я спокоен за свой путь. И не забывайте: цвета Радуги, сливаясь воедино, порождают Белый Цвет! Потому нет у меня, Синего принца, иной заботы, кроме неустанного служения Белому принцу и Белому домену! Я благодарю всех, кто приветствовал меня.

Так же быстро я поднялся на террасу и занял место подле матери. Внизу ликовали, топали ногами и кричали "Слава Райдоку!" Судя по всему, моя парадная галиматья выглядела достаточно убедительно.

- Нормально, - сказала Альда, как только я перевел дыхание. - Только про Белый Запад ты зря ввернул.

- Почему?

- Это же неофициальный термин. Следует говорить "Белый домен", словно Белого Востока не существует.

- Казуисты. Лицемеры, - сказал я самодовольно. - Великие хранители догм и традиций.

- Что тебе в этом не нравится? - удивилась Альда.

Сагастен поднял руку и заговорил снова:

- На рассвете Синий принц, Повелитель Райдок, покидает столицу. Он отправляется в славный Сапфир, дабы принять бразды правления колоратом. Прими же меч свой, сиятельный Райдок, из рук отца! Прими вместе с добрым напутствием и принеси клятву Домену!

- Можешь не бояться, малыш, - могучим шепотом сообщил Данк. - Это уже совсем просто: надо только повторять слова за Сенрайдом.

- Орбен! - негромко позвал я.

Паж уже приближался к нам. Альда виртуозно скользнула мне за спину и появилась с другой стороны. Теперь Орбен оказался перед просветом в рядах Повелителей, между мной и отцом. Он опустился на правое колено, держа Ванаир на вытянутых руках.

- Меч сиятельного Райдока, Синего принца Домена! - звонко сказал он.

Толпа всколыхнулась и затихла.

Отец взял меч в ножнах из его рук и досадливо поморщился.

- Очень, очень горячие, - горестно шепнул Орбен, незаметно потирая ладони о штанину. Затем он выпрямился, низко поклонился и вернулся в группу придворных.

- Преклони колено, - почти беззвучно сказала мама мне в затылок.

- Какое?

- Балбес! Перед правителем - правое.

Я послушно опустился на правое колено.

Отец, держа ножны правой рукой у самого конца, а левой - возле устья, развернул Ванаир по диагонали, рукоятью в мою сторону, и скользнув пальцами к крестовине, на треть выдвинул клинок из ножен. Потом снова взялся левой рукой за ножны и еще больше повернул рукоять ко мне. Теперь линия клинка соединяла мое правое плечо с правым плечом отца.

- Клянись, сын мой.

- Возьмись за рукоять, - сказала мама.

Я повиновался. Почти забытое ощущение странной могучей силы охватило меня. Да, было сегодня в этом клинке что-то такое, что заставляло отнестись к нему с уважением и осторожностью.

- Клянусь телом и духом, мыслью и словом, знанием и оружием служить Белому домену и Властителю его Сенрайду.

Мой голос разносился над площадью, голос же отца слышал только я.

- Клянусь помыслы и деяния, чаяния и стремления направлять единственно на пользу Домену и во славу Белого принца. Клянусь являться по первому его зову и отправляться в путь по первому повелению. Клянусь сражаться без страха и лености, без жалости к себе и без жалости к врагу. Клянусь хранить честь Цвета и достояние колората, а превыше того - честь Белого принца и достояние Домена. И да будет Властитель Домена властен над жизнью моей и смертью. А если не станет Властителя, клянусь остаться верным Домену. А если не станет Домена, клянусь сохранить верность Властителю. И да будет эта клятва нерушима до конца времен либо до конца дней, мне отпущенных.

- Да будет так, и не минуют тебя почести, не обойдет тебя слава, и не лишишься ты любви моей, - скрепил клятву Сенрайд.