Ольга Ларионова - Вахта Арамиса, или Небесная любовь Памелы Пинкстоун

Мальчишки посмотрели на предынфарктного царя и тоже пожалели его. Но тут в зал ворвались полуголые девчонки лет так по десяти, и начали такое вытворять...

"Пошли отсюда, - сказал Феликс. - Какой-нибудь великий царь, а вон чем занимается. А самого внизу обкрадывают".-"Кто?" - удивился Поль. "А ты что думаешь, те трое - что, в двенадцать камушков играют? Они крадут. И делят".

"А ведь нехорошо, - сказала я. - Мы знаем - значит, вроде бы покрываем. Надо сказать этому дураку. Или написать на стенке - манипулятор есть, люминесцентный мелок - тоже".

Симона замолчала. Все слушали, как маленькие, - раскрыв рты.

- Ну, а остальное вы уже знаете, - закончила она. - Манипулятор был белый, по форме напоминал человеческую руку, и, когда он стал писать оранжевым мелком светящиеся слова: "Взвешено, сочтено, разделено", - тут-то и был с великим царем инфаркт.

Санти наклонил светлую голову к самому столу, восторженно посмотрел на Симону снизу.

- Мадам, - проникновенно проговорил он, - куда бы вы еще ни полетели возьмите меня с собой. Готов следовать за вами в качестве оруженосца, раба, робота...

- Идет, - Симона тряхнула лохматой гривой, -идет. Только это будет пострашнее... Не боитесь?

- Нет, мадам.

- Молодец, мой мальчик. Но мы пойдем сквозь пояс чудовищной радиации... И все-таки не боитесь?.

- С вами, мадам?

- Правильно. Чего же бояться? Мы просто наденем антирадиационные скафандры, возьмем дезактиватор и... накроем его раструбом бортовой дозиметр. Здорово?

Лицо капитана, застывшее в снисходительно-насмешливой улыбке. Круглеющие от страха глазки Мортусяна. Санти поднял пушистые девичьи ресницы хлоп, хлоп, - пленительно улыбнулся:

- А зачем?

- Это-то я и хочу узнать: зачем?

Казалось, Симона сейчас протянет свою огромную лапу, словно папиросную бумагу прорвет синтерикдон и накроет маленького Санти, и он трепыхнется под ней - и затихнет, пойманный...

И тут вскочила Паола. Ничего не пенимая, но инстинктивно предугадывая надвигающуюся на Дэниела опасность, она бросилась вперед, словно воробьишка, растопырив перышки:

- Ой, не отпускайте мистера Стрейнджера, капитан. Честное слово, это плохо кончится. А если он вам не нужен, то лучше оставьте его здесь, на станции...

Все дружно рассмеялись. Все, кроме Симоны. "Господи, да что же я делаю? - неожиданно подумала она. - Что делаем мы с Адой? К чему вся эта мышиная возня с предполагаемой контрабандой, которую мы, наверное, не найдем, потому что ее попросту не существует. А потеряем мы Пашку. Потеряем нашу Пашку. А-нашу ли? Нам казалось, что достаточно прожить вместе несколько лет, как она автоматически станет нашей. А вот вышло - она чужая, и мы для нее - враги. Понимает, что мы что-то затеяли, и готова на все именно на все, на драку,, на предательство, - лишь бы защитить тех, своих. Так что же вы смотрите, Ада, Ира- ида, куда вы смотрите? От нас же уходит человек..."

А Ираида Васильевна с Адой смотрели на Санти. От него действительно трудно было глаза отвести.

- Очень-то нам нужны тут на станции такие - рыжие, - медленно проговорила Симона.

Санти прищурил глаза, поднялся, потянулся - чуть заметно, и все-таки вызывающе неприлично - и, глядя на Симону сверху вниз, ласково сказал:

- Будьте добры, мадам, разрешите мои сомнения: ведь вы во время вашего путешествия думали по-французски или, в лучшем случае, по-русски. Так как же оказалось, что надпись на стене была сделана на арамейском языке?

"Дурак, - подумала Симона, - самоуверенный красавчик. Всем вам наша Пашка совсем не нужна. И всетаки она уходит к вам".

- О черт,-сказала она вслух и резко встала.- И надо же было вам все испортить этим дурацким вопросом. Никуда я вас с собой не возьму.

День третий

НИЧЕГО

Ираида Васильевна быстро вошла в центральную:

- Симона, может быть, вы мне объясните?..

А что объяснять? И как это объяснить - что Пашка, теплый маленький человечек, который умел так незаметно и преданно заботиться обо всех; некрасивый, почти уродливый чертенок - неопытный еще чертенок, застенчивый, - с каждым часом становится все более чужим, и еще немного - и этот процесс отчуждения станет необратимым, потому что в каждом уходе одного человека от другого - иди от других - есть такой предел, после которого возвращение уже невозможно.

- Ираида Васильевна, - устало сказала Симона, - мы имеем основания полагать, что контрольная регистрирующая аппаратура не полностью и не всегда точно записывала процессы, происходящие в кабине корабля.

- Ну, Симона, голубушка, чтобы так говорить, надо действительно иметь веские доказательства.

Симона промолчала. Какие тут к черту веские доказательства - несколько мизерных всплесков на диаграммах да интуитивная уверенность в том, что "Бригантина" - посудина нечистая.

- Мы располагаем несколькими фактами, каждый из которых сам по себе вполне допустим, но все вместе они наводят на некоторые подозрения, четко, как всегда, проговорила Ада. - Во-первых, тяжелые антирадиационные скафандры. Как вам известно, эти неуклюжие сооружения на других кораблях используются сравнительно, редко - в случае непосредственной опасности. А на "Бригантине", на этом благополучном корабле, скафандры надевают в каждом рейсе. Хотя бы раз, - ведь пломба со скафандра, снимается лишь однажды, и мы не можем .проследить, сколько раз он был в употреблении - два или двадцать два.

- Но ведь каждый раз на это имеются причины? - строго проговорила Ираида Васильевна. - Или в бортовом журнале...

- А, бортовой журнал, - махнула рукой Симона. - Там всегда какая-нибудь липа. "Обнаружили в кабине кусочек неизвестной породы". Приняли за венерианскую, полезли в скафандры. Это было во втором рейсе, я, естественно, попросила показать - обыкновенный кварц. Даже слишком чистый для тех, что прямо на дороге валяются. Похоже, из коллекции сперли. Кварц с Венеры. Смешно. Кварц в кабине корабля, который никогда в жизни не опускался на поверхность какойлибо планеты. Тоже смешно.

- А сейчас что?-быстро спросила Ираида Васильевна.

- Якобы получили сигнал с "Линкольн Стар" о полосе радиации.

- Допустимо, - степенно проговорила Ираида Васильевна. - Блуждающее облако. Вполне вероятно. А "Линкольн Стар" запросили?

- Они сигнал подтвердили. Но...

- Но?

- "Чихуа-Хуа" шел в том же секторе. А вот ему сигнала не дали.

- Ну, это их семейное дело. Там, может, защита сильнее.

- Ну да - это же кроха, космический репинчер. И не в этом суть. Подозрительно то, что все эти происшествия случаются только в обратном рейсе. И примерно двенадцать часов спустя после старта с "Венеры-дубль".

- Вce четыре раза? Совпадение.

"Вот уперлась, - с яростью подумала Симона, - и как только ей вдолбить..."

- Да поймите же! - Она стукнула кулаком по плексовой панели просмотрового столика, так что он загудел. - Таких совпадений в природе не бывает! Исключено.