Дэвид Карлайл - Острова среди ветров

18 АПРЕЛЯ 2078 ГОДА. ИСЛАНДИЯ, БАЗА ПРОЕКТА.

64є23' С. Ш., 21є13' 3. Д., 150 М НАД УРОВНЕМ МОРЯ.

Доктор наук Лили Карлайл шла по коридору обнаженной, с потолка на нее моросило дождем дезинфицирующее облако.

Пол в коридоре был покрыт тонким слоем ледяной зеленоватой жидкости, которая едва касалась ступней окоченевших ног. С другой стороны прозрачного стекла женщине подмигнул солдат из охраны.

Лили моргнула ему в ответ: отсутствие одежды ее нисколько не смущало. В конце концов, она работала в Проекте уже семь лет. Сначала на Аляске, теперь здесь, в Исландии. И потом Лили знала, что она красива. Ей еще не было и тридцати, стройная, хорошо сложенная, с длинными каштановыми волосами, которые падали на округлые плечи, завивали, от дезинфицирующего средства мелкими локонами.

В конце коридора она положила руку на металлическую пластину, опознавшую ее по отпечаткам пальцев, и дверь с шипением открылась. С другой стороны узкой кабинки была еще одна прозрачная стена и еще один солдат-охранник за толстым стеклом. Лили накрыли лившиеся с потолка потоки теплого воздуха.

Солдат на контрольном пункте взял в руки микрофон:

— Мы почти закончили. Сейчас я отправлю вас на верхний этаж для идентификации, потом еще одна небольшая дезинфекция, и можно будет выходить.

— Ничего страшного, спасибо. Я привыкла.

— Я понял это по записям в журнале. Прошла всего неделя, с тех пор как вы выходили в последний раз. Сколько времени нужно на всю эту процедуру? Час?

— Два с половиной часа, чтобы выйти, и столько же, чтобы войти.

Солдат тихо присвистнул.

— И зачем вам это? У вас ведь внизу все есть, даже бассейн и тренажерный зал!

— Не хватает только солнца, — сказала Лили. — Мне захотелось немного подышать.

В светлых глазах солдата читалось полное недоумение. «Ну и ладно», — подумала Карлайл и улыбнулась.

— Там наверху прохладно, — предупредил солдат. — Восемнадцать градусов.

Для Исландии это почти летняя температура.

Лили была биологом; она специализировалась на экологии и изучала все природные явления на планете, в том числе температурные. Она знала, что температура продолжала повышаться. Виной тому мог быть парниковый эффект, или загрязнение, или… что-нибудь похуже.

Нет, ей не следует даже думать об этом. Все это — ее страхи и ничего больше.

Солдат кивнул ей, и кабинка скользнула вверх, перенося ее на этаж выше.

…Вдалеке слева от нее шумел водопад Глимур. Высокий, поросший травой обрыв скрывал его от глаз, но Лили могла слышать глухой рокот воды, которая падала с почти двухсотметровой высоты.

Смотровую площадку заливало солнце. Сквозь тончайшую подошву одноразовой обуви Лили ощущала медленно разогревавшийся асфальт.

Неподалеку от нее на пустырь опустилась птица, и девушка принялась внимательно рассматривать ее: голубь семенил по асфальту в поисках крошек.

— Чертовы птицы, — раздался голос за ее спиной.

К Лили подошел профессор Кимор и, обхватив ее за плечи, вытянул ногу, чтобы прогнать птицу, но та лишь отпрыгнула в сторону.

— Это Columba palumbus, — пояснила Лили. — Откуда здесь голуби? Они редко залетают сюда, да и то только в самый разгар лета. Эти птицы любят тепло и большие города. Но мы-то с вами не на площади Сан-Марко в Венеции.

— И очень хорошо, — буркнул Кимор.

Профессору было пятьдесят, но выглядел он моложе; мускулистое тело, седые коротко остриженные волосы и даже загар: Кимор все послеобеденное время проводил в подземном солярии Проекта, хотя мог бы найти себе и более полезное занятие.

— Профессор…

— Зови меня Эндрю.

— …Эндрю, меня это начинает беспокоить. Солнце, тепло, голуби. По-моему, все признаки налицо. Что-то идет не так, как положено.

Кимор разразился густым, всегда раздражавшим Лили смехом.

— Все вы, экологини, одинаковые! — сказал он наконец. — Переживаете из-за изменений климата, ледников и прочей ерунды, вместо того чтобы наслаждаться хорошей погодой. Смотри, даже снег растаял. Обидно, что нам приходится сидеть, зарывшись в этой дыре под землей.

Он вытянул руки и снова взял ее за плечи, а Лили с трудом сдержалась, чтобы не возразить, что она эколог и ученый, а не «экологиня». Кимор — скользкий тип, но он — зам Ньюмана. А значит, может помочь ей.

— Я подготовила короткое сообщение для завтрашнего собрания, — сказала она спокойным голосом. — Мне бы хотелось представить научному комитету результаты последнего моделирования на АЛЬФА-12. Могу я рассчитывать на вашу… то есть на твою поддержку, Эндрю?

— Конечно, девочка моя, — широко улыбнулся Кимор. — Что ты смоделировала на этот раз? Вымирание панд? — Профессор, казалось, не замечал ледяного взгляда коллеги и продолжал: — В любом случае я — за тебя. Более того, я предлагаю поужинать сегодня вместе. Только я и ты. В моей комнате. Для тебя это будет прекрасная возможность показать мне доклад. И кто знает, может, мы проведем приятный вечер.

Он подмигнул, и Лили резко отвернулась.

«А этот все об ужине. Какой там доклад! Но всему есть предел».

Голубь лениво вспорхнул в небо и полетел к водопаду.

18 МЕССИДОРА [1] Мессидор — десятый месяц (1/20 июня — 18/19 июля) французского республиканского календаря (1793–1805). 2251 ГОДА. ЧЕРНЫЙ ЛЕС.

47є57' С.Ш., 8°29′ З.Д., 706 М НАД НУЛЕВЫМ УРОВНЕМ.

Деревья были больны. Их стволы расползались тонкими кривыми сучьями, которые тянулись вверх, не давая расти редким молодым веткам без листьев. Лоренцо смотрел на них и думал, что они скорее похожи не на деревья, а на большие, слишком разросшиеся колючки. Он отковырял пальцем и понюхал кусочек коры, покрытой сухим мхом:

— Они мертвы. Это уже дрова, а не деревья.

Его отец Жозе, шедший по склону холма чуть впереди, сделал вид, что не слышит: он давно научился не замечать того, что могло бы умерить его энтузиазм. Тем более что сейчас все его внимание было сосредоточено на палочках, которые он держал прямо перед собой. Когда-то такими гладкими прутьями светлого дерева пользовались лозоходцы; внутри у них был волос единорога, и Жозе говорил, что именно он придавал им способность обнаруживать воду. Лоренцо все это мало интересовало: главное, чтобы прутья делали свое дело.

Они шли быстрым шагом уже шесть часов, и Лоренцо просто валился с ног от усталости. Юноша, унаследовавший от матери высокий рост, стройную фигуру и черные, как ночь, глаза и волосы, несмотря на свои восемнадцать лет, совершенно выбился из сил, в то время как низкий и коренастый Жозе, которому давно минуло пятьдесят, все так же бодро шагал вперед с конденсатором для воды на плечах.