Журнал «Если» - «Если», 2011 № 08

Временами по интонации текст напоминает постапокалиптические романы Харлана Эллисона, Пирса Энтони и Стерлинга Ланье. Опасные странники, вооруженные револьверами и винтовками, гуляют по пустыне. Одиноких путников поджидают банды людоедов и недобитые роботы-убийцы, мерцают странным светом руины давно ушедшей цивилизации. Мы встречали эти образы у Брэдбери и Ефремова, Ли Бреккет и Уильяма Моррисона, видели в графических новеллах. И все же Хорсун делает это по-своему. Элементы вестерна для него скорее литературная игра, чем безоговорочное стилистическое решение. Страшный стрелок Иван Хлыстов похож на мерзавцев Дикого Запада лишь отчасти. Его сущность куда ужаснее. Кроме того, писатель со свойственным ему вниманием к мелочам не дает нам забыть, на какой планете происходит действие. В связи с отсылками и аллюзиями интересен своеобразный художественный ассонанс между разными образами книги. Вот матросы, разгоряченные алкоголем и застарелой ненавистью к господам, бунтуют против власти офицеров, а вот словно гротескное отражение того же недуга — группа людоедов, опустившихся до создания первобытного культа умерщвления и поглощения. Вот зараженный инопланетным симбионтом индивид, методично уничтожающий себе подобных, и тут же — простой энкавэдэшник, расправляющийся с людьми по собственному желанию. Галерея двуликих образов.

Несмотря на тщательно сконструированную правдоподобность, в «Ржавых землях» появляется не характерный для Хорсуна авторский волюнтаризм в отношении судьбы некоторых героев. Писатель начинает жестче проявлять себя, выстраивая событийную и вероятностную структуру сюжета не как отстраненный конструктор Вселенной, но как сила, которую в отдельных случаях можно назвать провидением. Время от времени он буквально вытаскивает своих любимцев из огня. Может, в этом отступлении от диктата фактов и условий автор демонстрирует свой собственный выбор в пользу человечности…

«Ржавые земли» — это очень вещественная, пугающая и захватывающая история. Автор словно говорит нам: да, реальность сурова. Однако в ней есть место добру.

Николай КАЛИНИЧЕНКО

Москва: Эксмо, 2011. - 416 с.

(Серия «Стрела времени»).

10 100 экз.

Приключения телепата Регины ван Фрассен наконец достигли финала. Недрогнувшей рукой автор провел свою героиню через три сакральные ипостаси: девушка, женщина, мать. Пристальное внимание писателей к социальной линии обусловлено гендерно. Нельзя создать полноценный, не карикатурный женский образ без печалей и радостей бытовой жизни, в которую прекрасная половина человечества традиционно вовлечена глубже и серьезнее мужчин. Вот почему на фоне событий глобальных, космических, не уступая, а иногда и затмевая их по значимости, проходят дела частные, семейные.

Читателей словно подводят к вопросу о равенстве между внешней и внутренней вселенной. Для телепата, способного проникать под «шелуху», — это и не вопрос вовсе, а данность. Для писателя-хирурга, сшивающего реальное и сверхреальное, тождественность вещественного и ментального, — важный механизм, способный трансформировать произведение из одной жанровой ипостаси в другую.

Для финальной сцены литературного действа авторы выбирают необычный мир на окраине Ойкумены. Город Шадруван, словно вышедший из арабских сказок (тут Олди — любители восточной экзотики — «оторвались» по полной), задает тертой в разных передрягах женщине-психиру неожиданные загадки. От решения этих шарад в итоге зависит не карьера и даже не жизнь героини, но нечто более важное. Что ж, ради меньшего, наверное, и повествование затевать не стоило.

Литературную работу Г.Л.Олди можно назвать «оправданием чуда». Они делали это в мифологической реальности, в своих мистических произведениях, старались на полях фэнтези. И вот теперь мы видим продолжение в космической фантастике. С одной стороны, задача выглядит сложнее: непривычные условия, жанровые ограничения и назойливые «космоштампы». Но если взглянуть на это иначе, именно в жесткой, суровой среде и рождалось настоящее, неподдельное чудо.

Николай Калиниченко

Москва: Эксмо, 2011. - 416 с.

(Серия «Русская фантастика»).

6000 экз.

В новую книгу известного петербургского писателя вошли три текста: повести «Мелодия мотылька» и «Мир иной», впервые опубликованные в «Если», а также футурологический трактат «Звезды и полосы». На страницах сборника происходит страшная борьба между Столяровым-писателем и Столяровым-политологом.

Столяров-писатель (одно из главных имен славной «Четвертой волны»!) ничуть не утратил прежнего таланта, напротив, художественная сила его с годами только растет. Маленькая повесть «Мелодия мотылька» сделана изысканно и бьет в сердце с неотразимой силой. Она представляет собой красивую реплику на рассказ Хемингуэя «Мотылек и танк». Мотылек — трепещущая тонкость человеческой души со всеми переливами чувств, мечтаний, любви и печали. Танк у Хемингуэя — железный рокот войны, бронированный таран, с которым сталкивается мотылек; у Столярова же это рационализированная подлость корпоративной этики, столь же свирепо губящая «мотылька», как и война. «Мир иной» дан в расширенном и переработанном варианте, отличном от журнального. И пронзительное горе людей, бежавших от серого современного мира, чтобы основать в виртуальности новый прекрасный мир, создавших уютное место обитания, но настигнутых грохочущей, разрушительной цивилизацией, переложено здесь публицистическими пассажами, которые снижают эмоциональную силу вещи.

«Звезды и полосы», хотя и названы повестью, к художественной литературе имеют косвенное отношение. Это слегка беллетризированный сценарий разрушения США, падения правительства в России и вторжения принципиально нового устройства мира из будущего в настоящее. Если Столяров-писатель — настоящий мастер, то Столяров-политолог — в лучшем случае, человек острого ума и большой начитанности. Два несопоставимых уровня! Совместив их, автор отчетливо показал, где его сила, а где — слабость.

Дмитрий Володихин

Москва — СПб.: Эксмо-Домино, 2011. - 464 с:

Пер. с англ. Д.Могилевцева.

(Серия «Черная фэнтези»).

4000 экз.

Глен Кук — живой классик «черной фэнтези», давно и преданно любимый немалой частью российских ценителей жанра. В то же время внесерийным его романам по части изданий и переизданий везло у нас гораздо меньше, чем культовым «Приключениям Гаррета» или «Черному отряду». Справедливости ради скажем: и сам автор такой формат не слишком жалует — самостоятельные, внецикловые романы можно пересчитать по пальцам. К таковым относятся и два давних романа — «Меченосец» (1982) и «Песнь крови» (1990).