Журнал «Если» - «Если», 2001 № 03

— Порядок, вставайте, — сказал патрульный. — Ушла.

Яненко вскочил, а вот Корсунского, влетевшего в ручей, общими усилиями пришлось ставить на ноги и выпутывать из скользкой и мокрой шубы. Но мокрый банкир был беспредельно счастлив.

— Разве это не по-нашему? Разве не по-купечески? — спросил он Яненко. — Чижов бы иззавидовался!

— Точно… — проворчал специалист по связям с общественностью. Дурное предчувствие не пропадало, а даже наоборот — положило на плечи тяжелые лапы и понемногу разворачивало к себе…

— Вы какой режим включили? Реальный или возвратный? — спросил, вставая, темполовец.

— Возвратный! — гордо отвечал банкир. — Мне для доброго дела горючего не жалко.

Темполовец медленно посмотрел на циферблат наручных часов. И так у него вышло внушительно, что все примолкли.

— А если возвратный… — темполовец выдержал паузу, — то чего же она у вас не возвращается?

Корсунский посмотрел на Яненко.

— Мы сегодня на заправке были? — спросил он.

— Какая заправка? Мы же собирались только к Тестову и обратно! Я же тебе кричал!..

Лишь теперь Яненко понял причину своей тревоги, но ему уже мерещилось, что он действительно предупреждал банкира о горючем.

— А, чтоб!..

Темполовец неторопливо повернулся к патрульному.

— Ну и где сейчас эта «тройка»?

— Если выпустила пассажира и отправилась назад в режиме автовозврата… — патрульный задумался. — Она могла взять курс на исходную точку. Вы с какой базы стартовали?

Это адресовалось к Яненко и Корсунскому.

— У нас автономный гараж под «Аскольдом», — ответил Яненко.

— Частный мини-канал, что ли?.. Ну, так эта ваша жестянка могла заглохнуть и вывалиться из канала где угодно! В том числе — не дойдя до пункта назначения.

— Сашка, ты какой курс автовозврата поставил? — негромко спросил Яненко. Вся надежда была на то, что у банкира хватило ума пометить при настройке режима на табличке графу «последняя остановка». Но ума, естественно, не хватило.

— Обычный, — недоуменно отвечал Корсунский. — «База».

До него все еще не доходила несуразность ситуации. А вот Яненко уже понял, что «тройка», скорее всего, пропала безвозвратно. И не только она.

— Так. А какой вы поставили конечный пункт? — продолжал невозмутимый темполовец.

— Он сказал, что сам поставит! — брякнул Корсунский.

Патрульный и темполовец переглянулись.

И младенцу было ясно, что между патрулями на каналах и оперативниками Темпола существовал миллион разногласий, что счеты сводились утонченными методами, но сейчас в глазах у патрульного и темполовца было прямо-таки трогательное единодушие.

— Как же это вы?.. — шепотом, словно тяжелобольного шизофреника, спросил патрульный. — Как же он теперь оттуда выберется?..

Корсунский окаменел.

— Мы все понимаем! — ринулся на помощь банкиру специалист по связям с общественностью. — Мы нарушили правила! Правила — это свято! Готовы заплатить штраф в любых размерах! Сашка, сколько у тебя наличных?

Стало быть, составляем протокол… произнес патрульный, всем видом показывая, до чего же ему не хочется заниматься этим муторным делом.

— Какой протокол? — с лета понял Яненко. — Еще не хватало сидеть в грязном овраге и писать бумажки! Мы сейчас все оплатим, а если понадобится потом что-нибудь подписать — охотно подпишем. И по вашему ведомству тоже!

Это уже адресовалось темполовцу.

Корсунский меж тем доставал деньги из заднего кармана брюк. Не считая, он спрессовал зеленые бумажки в стопочку и отдал ее Яненко.

— Вот…

Яненко также наугад разделил стопочку на две равные части и ловко вручил их патрульному и темполовцу.

— Но… — заикнулся было патрульный. Темполовец же привычным движением отправил деньги в нагрудный карман.

— Все о'кей! — заверил их Яненко. — До ближайшей станции Хронотранса подбросите?

— Код своего гаража знаете? — спросил темполовец.

Обратно добирались молча. Трогать сейчас Корсунского не стоило. Темполовец прекрасно это понимал. Высадив угрюмых пассажиров в подвале «Аскольда», он кивком попрощался, всем видом давая понять, что на сей раз дело замято, но впредь он будет иметь их в виду.

Корсунский и Яненко поднялись наверх, причем банкир молча вышагивал впереди, а подчиненный, волоча две мокрые и грязные шубы, сзади.

Свой груз он доволок до гардеробной и свалил на пол — не в шкаф же вешать! А потом с трепетом шагнул в кабинет, готовясь к тому, что сейчас встретит первую, самую крутую волну шефского возмущения.

Отрадно во всей этой истории только одно — Наденька ничего не видела и не слышала, иначе бы уже сейчас весь «Аскольд» тихо кис со смеху.

Из окна кабинета хорошо просматривался Кремль и все, к нему прилегающее. Корсунский, уже без сюртука, делал вид, будто на исходе обеденного перерыва решил насладиться видом. И вдруг шарахнулся от окна, отмахиваясь от пейзажа рукой.

— Саш, ты чего? — кинулся к нему Яненко.

Банкир устремил палец в сторону собора с разноцветными куполами:

— Это же он! Василий! Блаженный!

— Совсем у тебя крыша съехала, что ли? — прикрикнул на шефа специалист по связям с общественностью.

Но на всякий случай опустил белоснежные жалюзи.

— Лопнуло мое терпение, — сказал он. — Завтра же с утра сам еду и выбираю новую машину.

— Хрен с тобой! — решительно ответил банкир и вдруг заорал: — Только не вздумай экономить! Какую ты мне дрянь с утра подсовывал? Чтоб последнюю модель со всеми примочками и прибамбасами! Что мы, нищие?!

— Будет сделано! — радостно отрапортовал Яненко.

В прошлом году авторы журнала с разной степенью серьезности дважды пытались классифицировать отечественную фантастику: критик Д. Володихин использовал для этого танцевальные сравнения, писатели М. и С. Дяченко углубились в мир друзей человека. Теперь за дело берется брат известного фантаста, профессиональный психотерапевт… Но не пугайтесь, речь пойдет совсем не о том.

Вы не пробовали спросить у писателя-фантаста, как он пишет? Уверен, в ответ вы услышите какое-то недовольное и невнятное бурчание или витиеватые рассуждения о природном даре, таланте от Бога и т. п. Оставлю пока в стороне понятие «талант» (между прочим, последние исследования в области психологии доказывают, что стратегии мышления талантливых и гениальных людей можно научиться). Я хотел бы рассмотреть творческий процесс написания фантастического произведения как врач-психотерапевт, ряд лет занимающийся таким направлением психологии, как нейролингвистическое программирование (NLP).

Меня давно интересовало, в чем причина «малой читабельности» и непопулярности одних авторов (которых критика, однако, характеризует как талантливых) и, наоборот, поразительного коммерческого успеха других писателей.