Вадим Бочкарев - Кладоискатель

Владимир, можно сказать, разбогател. Купил паспорт с более-менее похожей фотографией, завёл пластиковую карточку и положил туда почти все деньги, оставив в кармане безопасную мелочь. Совесть его нисколько не грызла.

Купил и телефон, но воспользовался им лишь один раз. Вся Москва была обвешана рекламой новой партии: Каганович противно улыбался с баннеров, призывая к здравому смыслу. Увидев номер автоответчика, Владимир тут же набрал его и оставил сообщение для олигарха. А телефон выбросил.

— Володя, оторвись от монитора, пойдём, всё готово.

Маша хорошо подготовилась: подкрасилась, завилась, надела розовое платье. Моложе стала лет на десять. «Вполне ещё ничего», — подумал Владимир, следуя за ней к столу.

Она даже успела принести еловых веток и сделать из них букет. Как трогательно… Только русские женщины так могут — всего за час создать уют в доме, накрыть стол, соорудить ёлку, причёску и кучу салатов. Да, это не холостяцкие макароны!

В телевизоре появился президент. Значит, пять минут остаётся. Ну что ж, наполним бокалы.

— С Новым годом, Маша!

— С Новым годом, Володя.

Чокнулись, выпили. Послушали гимн и убрали звук. Нужно было поговорить.

— Я уже рассказывала, что род у нас очень старый. Самая первая прапрапрабабка, о которой есть сведения, жила, между прочим, в Москве. Была вхожа в Кремль и многих там вылечила. В 1654 году была страшная эпидемия моровой язвы. Тогда она и прославилась своими способностями. Но тут как раз начался раскол церкви. Из Москвы погнали всех русских книжников. А также всех лекарей, гадалок, бесноватых. Протопопа Аввакума сослали в Тобольск, а Марфу, мою пра-пра, на Урал. «Изгнание бесов», так тогда назывался заговор, запретили. Внучка той Марфы вышла замуж за марийского крестьянина… Потом много ещё было интересного, всё и не расскажешь. Но началась наша семейная профессия совсем не с тёмных сказок, а с самой лучшей библиотеки. Те книги, по которым училась моя пра-пра, были собраны русскими царями начиная с Ярослава Мудрого.

— Неужели в те времена существовали книги по медицине? Я имею в виду серьёзные книги, а не сказки. Ведь тогда не было антибиотиков, анестезии…

Маша рассмеялась:

— Да кто ж тебе такое рассказал? Всё было, и более того было. Анестезия, говоришь… Дай-ка мне руку свою.

Маша взяла кухонный нож, несильно провела по ладони Владимира кончиком.

— Чувствуешь?

— Да.

— А теперь?

Она взяла его за мочку уха и провела ножом по ладони ещё раз, видимо, крепче. Получилась царапина, выступила кровь. Но боли не было.

— Ничего себе. Ты так вообще мне руку отрежешь, а я и не замечу.

— Можно и так. А можно и по-другому.

Маша подула на порезанную ладонь и что-то прошептала. Кровь тут же свернулась, и буквально на глазах царапина затянулась, заветрела, как будто сделана была неделю назад.

— А ты говоришь — анестезия. Это сейчас про неё ничего не знают. Но я не о том хотела рассказать…

— Да, наверное, это как-то должно быть связано с кладами?

— Давай шампанское допьём. А то я никак не соберусь с мыслями.

— Павел Алексеевич, простите, что отрываю…

— Санёк, я же сказал, в любое время!

— Я проверил входящий и исходящий трафик, сравнил величину пакетов и скорость…

— Александр, ты сволочь! Говори быстрее, где?

— Куменский район Кировской области.

— А точнее?

— Пока невозможно, Павел Алексеевич. Если ещё раз выйдут на связь, тогда — может быть…

— Санчос, ты гений! Завтра зайди в приёмную, получишь гонорар. А сейчас быстро отправь туда письмо. Записывай текст: «С Новым годом, Владимир! Как жаль, что приходится встречать его в одиночестве». Подписи не надо.

— А как ты узнала, что это я?

— Точно так же, как и бабушка. На тебе печать.

— Я что-то не вижу никакой печати.

— Ты видишь сквозь землю, а я — сквозь душу.

— Маша, не темни, расскажи подробнее. Я и так запутался. Все эти гонки, моря, клады, золото… Я не знаю, как жить дальше, куда идти… Каждую ночь приходит химера и ведёт меня. Она идёт по пустыне, я за ней, потом она взлетает, а я не могу. Она чего-то хочет от меня. Но что я должен сделать?

— Сейчас, Володя, погоди. Видишь ли, на нашей планете много разных кладов…

— Да, даже гораздо больше, чем можно себе представить.

— Но не все эти клады оставлены людьми.

— И это я уже понял. И такой клад был у меня в руках. На пальце носил. Но в чём смысл? Кто их оставил? Зачем?

— Не знаю. Ты задаёшь слишком сложные вопросы. Знаю только, что такой клад попадает в руки к человеку очень редко. Тогда я вижу, что человек особенный. С печатью…

Владимир запутывался всё больше. На улице падал пушистый новогодний снежок, в телевизоре беззвучно кривлялись артисты, на столе стояла пустая бутылка из-под шампанского. Напротив сидела женщина, уже не казавшаяся чужой. И ничего невозможно было понять… Что делать? Вернуться к Кагановичу, раскопать с ним всё золото, какое есть на планете? Пусть он станет триллионером, чёрт с ним! Остальным всё равно перепадёт. Или же следовать за химерой, пытаться взлететь за ней в облака, разгадать, в чём смысл старых сказок, мистических бредней? Кольцо, блин, печать, клады небесные… Как всё это глупо!

— Хорошо, пусть печать. А на ком ещё были такие печати?

— Я не видела таких людей. Скорей всего, они появляются очень редко. Но на портрете, например… Леонардо да Винчи.

— Ну и что же за сокровища он получил?

— Сокровища — это ведь не только золото. Вернее, это совсем не золото. Одному для счастья нужен миллиард, а другим… Вот ты никогда не задумывался, как могли в древнем Египте открыть электричество? В пирамидах недавно нашли аккумуляторы. Налили в них уксуса, и они стали давать ток, через три тысячи лет! Египтяне не могли сделать их просто так, из ничего. Не было тогда нужных знаний. Кто им объяснил? А Леонардо… Откуда он взял, например, чертёж вертолёта? И многое другое… Есть и ещё примеры в истории. Как Демокрит в древней Греции увидел атомы и рассказал о них? Каким образом, объясни?

— Ну, я никогда не думал на такие темы. Человечество развивается неравномерно.

— Нет. Человечеству иногда делают подарки.

— Но кто? И зачем? Пусть бы всё шло своим чередом. Я не очень верю в прогресс. Что мне от него? Крутой телефон и часы с телевизором? Мне нужно счастье. Мне хочется, чтобы вокруг были друзья. Чтобы любовь была…

Маша надолго замолчала. Потом посмотрела на часы, выключила телевизор, встала.

— Знаешь, Володя, я больше ничего не могу тебе объяснить. Моя пра-пра-пра знала больше. Была одна книга… Называлась «Великие жертвы». Она её читала в той самой царской библиотеке. Написал книгу греческий мудрец Анахарсис. Там на самой первой странице была история про небесные клады. Но давно уж нет ни бабки моей, ни книги, ни библиотеки. Ничего теперь не найдёшь. Давай ложиться спать. Завтра на кладбище пойдём, так что подниму рано.