Вадим Бочкарев - Кладоискатель

Яхта вернулась к побережью Испании и бросила якорь у того самого маяка, который обозначал груду хлама на дне. Правда, никто не знал, что увидел там Владимир, никто и не имел права спрашивать — все ждали возвращения Кагановича.

Олигарх приехал через пару дней и сразу всё расставил по местам. Команда получила заслуженных трандюлей за рискованное купание. Владимир был подвергнут строжайшему допросу. Ему пришлось оправдываться и заверять, что никаких позывов к самоубийству не было, а был лишь несчастный случай. Переутомился, три дня нервного напряжения сказались. В конце концов Каганович успокоился и опять нацепил свою неизменную сияющую улыбку.

— Ну ладно, пловец ты хреновый, это мы выяснили. Будем учить. Серёга, кстати, мастер спорта по плаванию, чемпионом Литвы был. Благодаря чему ты и жив. Так что придется тебе с ним в обнимку теперь ходить. Не хочется в обнимку? Меняй ориентацию!

Разговор стал шуточным, завертелся вокруг погоды и женщин, но Владимир видел, как внимательно олигарх следит за ним. Он цеплялся за каждую мелочь, за неровный вздох, отведённые глаза, за неловкое движение руки. И весёлые глаза его вспыхивали тайным тёмным огнем.

«Вот у кого особенное зрение, а не у меня, — подумал Владимир. — Я могу разглядеть сквозь него спинку кресла, стену каюты, палубу. Но не понимаю, о чём он думает. А он знает всё, о чём думаю я».

Он невольно начал разглядывать Кагановича. Светлая рубашка, брюки, ни цепочек, ни колец. Клёпки на рубашке пластиковые. В кармане брюк мобильник, простой какой-то, кажется, «Нокия». В другом кармане кусочек картона, наверное, визитка. У столика стоит кейс. Он с ним пришёл? В кейсе бумаги, ручка, упаковка салфеток, фотоаппарат типа «мыльница». А это ещё что? Коробочка? А в ней… Какая-то печатка, кольцо. Странное… Не золотое. Оно виделось совершенно тёмным, непрозрачным пятном. Удивительная вещь, такие Владимиру ещё не встречались. Любой предмет под его взглядом мог стать прозрачным, превратиться в трёхмерную схему. А тут… Абсолютная, запредельная чернота.

Каганович заметил, как вытянулось лицо собеседника. И повёл разговор в обход.

— Ну ладно, ладно, друг ты мой дорогой. Забудем. Всякое бывает, все под богом ходим… А вот скажи ты мне, что там, у нас под ногами, зачем ты в этом месте маяк запустил? Что нашёл?

Владимир словно разделился пополам. Одна его половина кричала: скажи, что золото тут! Начнутся подводные работы, возня, суета, и ты получишь несколько дней отсрочки, будешь ждать случая, ловить свой шанс и, кто знает, может быть, убежишь, как убегал все последние годы. Но вторая половина думала о той вещице, которая лежала в кейсе у Кагановича. И эта вещица почему-то казалась важнее, чем отсрочка, чем проклятые тонны золота, важнее даже, чем сама его утомительная жизнь.

— Ничего не говоришь. И это обидно. Я-то рассчитывал хотя бы на честный ответ.

— Здесь нет золота, — неожиданно для себя выпалил Владимир. — Здесь груда пустых сундуков. Золота вообще нет на дне бухты.

— Вот это другой разговор.

Олигарх не выказал ни малейшего удивления. Казалось, что Владимир всего лишь признался в давно содеянной шалости, о которой и так всем известно.

— Ты знал про это?

— Конечно.

— А зачем же заставлял меня просматривать дно? На кой чёрт мы тут три дня круги нарезали?

— Володя, не кипятись. Ради тебя все это делалось. Только ради тебя.

— Объясни, я ничего не понимаю.

— Да что тут понимать! Я увёз тебя из Москвы, накачанного снотворным по самое не могу. Голодного и напуганного. Ты смотрел на всех, как зверь. А теперь отдышался и начинаешь нормально разговаривать.

— Вот так отдышался. Чуть не утонул! Между прочим, из-за того, что слишком много разглядывал дно.

— А я тебя не торопил. Я же понятную команду дал неделю назад — балдеть. Хотел, чтобы ты успокоился, перестал оглядываться. И начал нормально работать…

— Ага, понятную команду. Ищи золото или иди на все четыре стороны, в сине море с головой. А сам укатил…

— Ты тут напрягался, а я там напрягался. У тебя есть результаты, и у меня есть. Надеюсь, оценишь.

Олигарх открыл кейс, достал футляр с кольцом.

— Ты даже не взглянешь? Обиделся, что ли? А, да, забыл, что ты и так всё видишь. Как с тобой, однако, тяжело. Всех подряд, насквозь… Какое счастье, что я не женщина. А как женщина может это выносить? Любая должна прямо при первой же встрече дать тебе пощёчину и потребовать жениться!

Каганович начал трепаться в своем обычном стиле, стараясь, видимо, сгладить некую торжественность момента. Владимир сидел молча и не сводил глаз с футляра.

— Всё, всё, молчу, не то по шее получу и подвиг свой не совершу, — заржал олигарх.

— Значит, у тебя была информация, что золота в заливе нет. И ты проверял меня на паршивость.

— Именно так всё и было. А как же? Нельзя без проверки. Мы ж с тобой великое дело затеваем.

— Какое еще дело? Золота нет, значит, нет и великих дел.

Каганович, казалось, стал ещё внимательней. Его холодные голубые глаза медленно выворачивали Владимира наизнанку.

— Нет, золото есть. Просто оно не под водой. Оно закопано на берегу. И мы его обязательно найдём. Очень скоро найдём. Я проверял тебя, точно. И убедился, что имею дело с надёжным партнёром. Но давай немного отвлечёмся. Погляди вот на это.

— Вижу. Странная печатка какая-то.

— Друг мой, эта вещичка может оказаться гораздо ценнее кучи испанских дублонов. Смотри…

Каганович открыл футляр, достал из него массивное серое кольцо. Похоже, старинное, но рисунок печати совершенно чёткий, не пострадавший от времени, как будто сделанный вчера. Вообще, на вид ничего замечательного, если бы не эта странная чернота, абсолютная непрозрачность, неприступность.

— Я выкупил его в новосибирском Академгородке. Сколько заплатил, не скажу, потому что не поверишь. Оно там хранилось в толстом свинцовом сейфе. И всё равно, говорят, целый корпус ловил от него кайф. Глюки были, как будто обкурились все. У некоторых голова болела. А кое-кто от рака вылечился.

— Сплетни?

— Нет, Володя, не сплетни. Стал бы я такие бабки платить… Солидные документы есть, с подписями лучших учёных. Его пытались просветить. Безуспешно. Анализ по изотопам провели, оказалось, что возраст — пять миллионов лет. Сам понимаешь, тогда с палками-копалками бегали и колец не делали.

— Похоже на алюминий?

— Не совсем. Это сплав алюминия и скандия. Технологически непонятный даже сегодня. На рисунке — химера, чудовище с головой льва, телом козы и хвостом змеи.

— Мне кажется, печать может быть крышкой. Оно должно открываться.

— Молодец, хорошо соображаешь. Это крышка. Но открывать её нельзя.

— Почему? Химера выскочит и укусит?