Клиффорд Саймак - «Если», 1994 № 07

Наконец из своего укрытия, затравленно озираясь, выбрались низовики и принялись уничтожать следы смерти. При виде этих добрых созданий, верных своему «профессиональному долгу», у Дэймона впервые за целый день чуть-чуть потеплело на душе.

Как и все, кого согнали в доки, Дэймон и Джош вздремнули, свернувшись калачиком в нише. Время от времени ком будил их докладами о восстановлении порядка на том или ином участке и обещаниями вскоре доставить пищу.

Пища. Мысли о ней стали навязчивыми. Дэймон не жаловался, однако чувствовал, как слабеют от голода его руки, сомкнутые вокруг колен. «Слабость», — подумал он, жалея, что не успел позавтракать, да и пообедать, и поужинать… До сих пор в его понимании голодом было ощущение, возникавшее к вечеру хлопотного дня, если он пропускал обед. Пустяк. Неудобство, но не более того. А сейчас — другое… Оказывается, голод снижает сопротивляемость, глумится над рассудком, выставляет напоказ немощь, о которой ты, быть может, не подозревал… Если Дэймона и Джоша опознают и схватят, то это, весьма вероятно, случится в очереди за едой. Но очереди не избежать, иначе — смерть от истощения. Это становилось тем понятнее, чем острее пахло в доке пищей, чем беспокойнее вели себя остальные. И вот наконец появились аварийные кухни, точнее, раздаточные тележки, которые тащили низовики. Их сразу обступили голодные, поднялись шум и суета, но солдаты, сопровождавшие каждую тележку, быстро успокоили толпу.

Тележки приближались. Дэймон и Джош поднялись, но выходить из ниши не спешили.

— Я прогуляюсь, — сказал Джош, — а ты побудь здесь. Попробую взять на двоих, скажу, что у меня ранили друга.

Дэймон отрицательно покачал головой. Так рисковать — глупо, противоестественно… но вряд ли их — грязных, потных, нечесаных, в окровавленных комбинезонах, — кто-то сумеет узнать. И если боязнь ножа подосланного убийцы или выстрела десантника не позволит ему пройти через док, то он наверняка спятит.

Похоже, у раздачи не спрашивают удостоверений. Да пусть бы и спрашивали — у Дэймона три карточки, плюс его собственная, которой он, разумеется, воспользоваться не рискнет. У Джоша две чужие карточки, но на обеих фото не имеют даже отдаленного сходства с его лицом.

Казалось бы, чего проще — на глазах у солдата подойти к тележке, взять сэндвич и пластиковый контейнер с чуть теплым фруктовым напитком, и сразу — обратно. Но к двери бара Дэймон возвращался, как охотник с удачного промысла — распираемый гордостью. Он на корточки, а чуть позже рядом опустился Джош.

Вот ведь удивительно: едва притупились голод и жажда, как возникла иллюзия, что самое страшное позади. И еще одно ощущение: будто Дэймон перенесся в какую-то чужую реальность, где привычные рефлексы человеку ни к чему, а нужна лишь звериная настороженность.

Внезапно по доку раскатился щебет хиза — уборщик издали перекликался со своими сородичами у раздаточных тележек. Дэймон опешил: низовики, когда кругом все спокойно, ведут себя очень тихо.

Солдат у тележки вздрогнул и вскинул ружье. Но тревога оказалась напрасной, его окружали только тихие, запуганные люди и озабоченные круглоглазые низовики, уже вернувшиеся к своим делам. Доев сэндвич и осушив контейнер, Дэймон проводил взглядом тележку, которая, погромыхивая, удалялась мимо внутренней стены к зеленой.

К ним приблизился низовик с коробкой, наполненной пластиковой посудой, и требовательно протянул руку. Джош отшатнулся, а Дэймон бросил свой контейнер в коробку и встревоженно поднял глаза, ощутив на своем запястье чужую ладонь.

— Ты — Константин-человек?

— Уходи, низовик, — хрипло прошептал Дэймон, — и не говори больше моего имени вслух. Меня убьют, если узнают. Молчи и уходи побыстрее.

— Я Синезуб. Синезуб, Константин-человек.

— Синезуб? — Дэймон сразу вспомнил туннели и раненого сезонника. Жилистые пальцы хиза крепче сжали его руку.

— Низовик имя Лили послать от Солнце-Ее-Друг ты имя Лисия. Она послать мы делать Лукасы тихо, нет приходить она-место. Любить ты, Константин-человек. Лисия-она безопасно, низовики все кругом она, делать она безопасно. Мы привести ты, ты хотеть?

На миг Дэймону отказало дыхание.

— Жива? Она жива?

— Лисия-она безопасно. Послать ты прийти, делать ты безопасно с она.

Схватив мохнатую лапу и глядя в круглые темно-коричневые глаза, он попытался собраться с мыслями. Низовик что-то лопотал, но Дэймон не понимал ни слова из туземной речи. Наконец он грустно покачал головой.

— Нет. Нет. Мне нельзя к ней. Это опасно. Люди-ружья, понимаешь, Синезуб? На меня охотятся люди. Скажи ей… скажи, что я в безопасности, что я надежно спрятался, что Элен улетела на корабле. У нас все хорошо. Синезуб, скажи, я ей нужен? Нужен?

— Безопасно она-место. Низовики сидеть с она, все низовики Верхняя. Лили с она. Атласка с она. Все-все.

— Передай ей… Передай, что я люблю ее. Что у нас с Элен все хорошо. Люблю тебя, Синезуб.

Его стиснули коричневые руки. Дэймон тоже порывисто обнял низовика, затем тот призраком выскользнул из ниши и побрел прочь, собирая по пути мусор.

Дэймон огляделся по сторонам — не наблюдает ли кто? — но встретил только озадаченный взгляд Джоша. Опустив голову, Дэймон потерся мокрой щекой о руку, покоящуюся на колене. Анестезия радости проходила, возвращался страх. Ибо ему снова было за кого бояться. За человека, еще способного испытывать боль.

— Мать? — спросил Джош. — Вы о ней говорили?

Дэймон молча кивнул.

— Я рад, — с теплотой в голосе произнес Джош.

Дэймон снова кивнул. Он старался размышлять спокойно и здраво, но чувствовал, что рассудок не выдерживает.

— Дэймон…

Он поднял голову и проследил за взглядом Джош а. Со стороны зеленой, из-за изгиба внутренней стены, строем выходили солдаты. Вид у них был более чем решительный. Спокойно, даже равнодушно, Дэймон поднялся, отряхнул комбинезон и повернулся к доку спиной, чтобы прикрыть собою друга. Джош тоже встал.

— Похоже, в зеленой уже навели порядок.

— Все в порядке, — твердо произнес Дэймон. До сквозного коридора было недалеко, к тому же не только они побрели к выходу из дока.

На углу Дэймон и Джош зашли в общественный туалет, справили нужду и обычным шагом двинулись по сквозному. На всех перекрестках вблизи дока стояли часовые. Но они ничего не делали, только наблюдали.

Дэймон и Джош прошли чуть дальше и остановились возле комптерминала.

— Загороди меня.

Джош послушно загородил собой Дэймона от часовых.

— Надо взглянуть, что это за карточки, сколько денег на счетах, кем были прежние владельцы.

— Одно я знаю наверняка, — тихо промолвил Джош, — что со станционером меня не спутаешь. Да и твое лицо…

— Для того чтобы нас выдать, надо вступить в контакт с военными. Будем надеяться, что никто этого не пожелает. — Дэймон вставил карточку в паз и нажал несколько клавиш.