Роман Никитин - Пусть люди вымрут!

Когда враг превосходит тебя в чем-то одном — бросай это дело и возьмись за то, в чем его превосходишь ты.

Гиза резко отпустила нож (тот остался в руке у старика) и со всей силы ударила противника коленом в подбородок. Голова седого дернулась, он уронил оба клинка — и невидимые холодные змейки отпустили. Арабеска тут же добавила кулаком в переносицу, и старик вместе со стулом рухнул назад.

− Решил поиграть в колдовство? − звериным хрипом спросила Гиза. Легкие до сих пор не полностью отошли от «змеек». − А я с тобой поиграю в другие игры.

С этими словами Гиза подбежала к встающему старику, перемахнула ногой ему через плечо и зажала шею противника в ножной захват. Миг — и следует изящнейший «кувырок обезьяны». Ее новому телу явно не хватало силы и ловкости, но однажды забитые в разум знания боевых навыков компенсировали нехватку. Враг оказался на полу, с поджатыми под себя руками и по-прежнему в мощном ножном захвате.

И тут ее внутренний голос грянул в полную силу. Воспрянул, пробил тлен былой смерти и встал в полный рост. Гиза узнала все, что должна была, ее память слилась с памятью Марики, ее умения наложились на умение русской девицы — и все стало на свои места. И вспомнился разговор с Миландрой, там, в подземном мире, где черная демоница подарила Гизе еще один шанс остаться в живых.

Гиза-Марика потянулась и схватила колдуна за волосы, запрокинув голову назад. Свободной рукой подобрала с пола нож и снова приставила к горлу старика.

− А теперь без дураков, − приказала девушка. − Говори что знаешь, и помни — Гизада аль Саджах удерживает твое тело, а Марика Игорева дочь Кудаева — душу. Попробуешь врать, и последняя это почувствует. А первая — пресечет. Все понятно?

Старик попытался кивнуть. Он был готов к встрече с молодой, неопытной ведуньей, но не с шайтаном в женском теле. Даже двумя шайтанами.

Медленной рысью, держась на почтенном расстоянии от каравана телег с трупами, два нечеловека двигались за печальным кортежем. Выбравшись из подземелья, они успели застать, как последний из скорбных экипажей покидает замок. Былые пленники метнулись было в крепость, но та оказалась пуста. Первый и второй этажи словно вымерли, и похоже было, что та же судьба постигла и остальные. Только на третьем увидели одного человека, но он уже ничего не мог сказать, поскольку числился трупом. На шее бедолаги здоровели два огромных синяка с двух сторон, и еще небольшая царапинка, как будто кто-то кольнул кинжалом. Глаза выпучены, и в них — первобытный страх и ужас. Словно перед смертью несчастный увидел Преисподню самолично, и что его там ожидает.

Впрочем, ему было чего страшиться на том свете. Тот самый старый колдун, который движением руки вырубил и Флавия, и Мариуса сейчас и находился в холодеющем состоянии. Судя по количеству проклятий, обрушенных на него крудом, ничего хорошего в Преисподней этого человека в самом деле не ожидало. Вампир предложил перерезать старику горло для верности, но Флавий отмахнулся — тот был давно и окончательно мертв.

Больше в замке никого не оставалось. Лишь три лошади, которых почему-то оставили на конюшне. Беглецы оседлали две из них и выдвинулись по следам конвоя.

− Куда мы едем? − поинтересовался Флавий.

Мариус прикинул направление, секунду подумал.

− П-похоже, в Зарнесть.

− Это что?

− Это еще один з-замок времен с-средневековья, − объяснил вампир. − И это мне н-не нравится.

− Что именно не нравится? Эра средневековья или строения этой эры?

Мариус хмыкнул.

− Мне н-не нравится, что м-мы едем именно в З-зарнесть. В-в в-прочем, ты н-не знаешь нашу историю, иначе бы тебе т-тоже не понравилось.

Флавий попросил рассказать, раз уж делать больше нечего. Вампир рассказал.

Зарнесть — один из трех гарнизонных замков, поддержавших Влада Дракона во время междоусобицы за трон короля Романии. Основной резиденцией отцеубийцы была Поенарь, довольно мощная крепость на западе Валахии. Ее полностью разрушили, остались лишь руины.

Из второй Мариус и Флавий только что выехали. Замок Бран служил опорной крепостью, держащей под контролем основной перевал через карпатский хребет Фэгэраш. Этот замок остался цел и невредим.

И наконец, последний из оплотов сторонников графа Дракона (или Дракулы, как его зовут на местном наречии) — древний замок Зарнесть. Построена твердыня на месте нынешней одноименной деревни, но во времена строительства там еще не было никаких селений. Собственно, отсюда и название. Крепость, как и Поенарь, полностью разрушили в ходе войны Дракона, сровняли с землей, и память о ней была проклята навечно.

Но здесь и начинаются странные вещи.

Действительно, крепость была разрушена. Но жители центральной Трансильвании уверяют, то сия крепость цела и невредима. И более того, является в самых разных местах. Впервые она обнаружилась в ста двадцати милях к югу от Быстрицы — небольшого городишки рядом с крупным торговым центром Фэгэраш. Потом призрачный замок видели по ту сторону Скалы Глашатаев — это одинокий выход горных пород в холмах недалеко от Зарнести. Сейчас, вроде бы, замок исчез, но местные уверяют, что под громадой Скалы иногда снова видят каменное строение. Его явление — дурной знак.

− Какие у вас, однако, легенды, − улыбнулся Флавий.

− Это н-не легенда, − возразил вампир. − Это т-то, что т-ты ищешь, но н-найдя, вряд ли в-возрадуешься.

Флавий вопросительно поднял брови. Вампир объяснил:

− Т-ты думаешь, что т-только Рим ищет смутьянов, п-поднявших мятеж? Н-нет, община крудов т-тоже ищет. Я ищу. П-потому и вынужден якшаться с-с с этим вашим В-вождем. Мятеж к-координируется кем-то, к-кто заполучил в руки с-старую, с-страшную силу оживлять м-мертвецов и л-ломать крудов.

− Наследие вашего легендарного Дракулы?

− Нет. Д-дракула не умел оживлять м-мертвецов. Считалось, ч-что это умение умерло м-много веков н-назад.

− А кто им владел до Дракулы? Ну, ведь если сохранились упоминания о нем, то…

Вампир молчал.

Флавий повторил вопрос. Мариус поморщился, но все-таки ответил:

− М-мы и владели.

Кортеж груженых трупами телег действительно следовал в горы. Сначала двигались почти на запад, мимо большой деревни (наверное, и есть та самая Зарнесть), потом дорога забирала к югу. Под вечер на горизонте стали окончательно видны скалистые зазубрины, а когда солнце зашло, горы стояли уже совсем рядом.

Теперь Флавию с вампиром даже не приходилось прятаться от случайных разъездов. Темнота скрыла непроницаемой завесой, и оба лазутчика оставались невидимыми для окружающих, в то время как вереница телег была видна отлично. На каждой второй-третьей повозке зажгли факел, иначе возницам было не разглядеть дорогу.