Сергей Казменко - «Если», 1995 № 07

— Похоже, к свадьбе меня не дождутся. — На этот раз Хайнс не улыбнулся.

Но меньше чем через месяц «Галопирующая корова» летела домой. И именно Хайнс, правда, невольно, сделал это возможным. Изучение проектора материи позволило понять принцип его действия, и Хайнс, предприняв отчаянную попытку пошутить, предложил вылепить фигурку последнего обитателя планеты и спроецировать ее на высоте двух миль над плантациями скит-деревьев. Но ему поручили смоделировать нечто совсем иное.

«Галопирующая корова» уже почти достигла исследованной части галактики. Еще две недели — и они будут у форпоста земной цивилизации, на Ригеле. Длинная скелетообразная башня была построена из исковерканных остатков старого корабля. Заработало сканирующее устройство, и генератор материи спроецировал вокруг башни оболочку, смоделированную Хайнсом.

— Подумать только, — говорил Хайнс, блаженно улыбаясь. Он сидел в специальной каюте, где находилось сканирующее устройство и генератор материи, поддерживавший силовое поле вокруг корабля, — две недели, и мы на Ригеле! Два месяца, и мы дома! Два месяца и еще один день, и я женатый человек!

Венворт смотрел на маленький движущийся объект, на котором был сфокусирован сканер.

— Ты странный парень, Хайнс, — сказал он. — У меня такое впечатление, что в твоей голове не бывает мрачных мыслей. Ты знаешь, что погубило эту цивилизацию?

— Снарк? Или буджум? — невинно спросил Хайнс. — Расскажи мне.

— Биологи решили эту задачу, — ответил Венворт. — Чума. Последний бедняга, оставшийся в живых, носил скафандр, чтобы защититься от микробов. Похоже, один из земных кораблей потерпел катастрофу в их звездной системе. Их исследователи нашли его и посадили на поверхность одной из планет. Они узнали много нового, но на борту корабля оказались микробы разных болезней, от которых у них не было иммунитета, от насморка, например. В их телах инкубационный период составил шесть месяцев, и все это время заболевший оставался заразным. Они слишком поздно узнали об этом и не успели установить карантин. Ничего удивительного, что бедняга хотел убить нас! Ведь мы уничтожили целую цивилизацию!

— Очень жаль! — посочувствовал Хайнс. Но тут он взглянул на маленькую движущуюся модель нового корпуса «Галопирующей коровы». — Ты знаешь, — сказал он беспечно, — мне это нравится! Может быть, я и не самый лучший скульптор в мире, но когда мы приземлимся, я определенно стану самым знаменитым!

И он поклонился маленькому движущемуся объекту, у которого были длинный хвост с кисточкой, вытянутая шея и изогнутые рога. Его ноги сгибались и разгибались, сгибались и разгибались.

Корабль теперь уже полностью соответствовал своему имени, когда мерным галопом несся сквозь пустоту космоса к Земле.

Представляем нашим читателям победителя конкурса на лучшее фантастическое произведение «Альтернативная реальность». В состязании приняли участие 25 начинающих авторов. По мнению жюри — членов Московского клуба любителей фантастики, которые оценивали присланные рукописи, а затем лучшие из них предложили на рассмотрение редакции «Если», состав участников на этот раз оказался сильнее, чем в предыдущем полугодии. Это заставило КЛФ рекомендовать журналу сразу четырех финалистов: В. Шмагина (г. Октябринск, Башкортостан), Ю. Соколова, А. Тарасова, А. Лебедева (все — Москва). Редакция признала победителем конкурса тот рассказ, литературная идея которого показалась ей наиболее оригинальной.

Конкурс «Альтернативная реальность» продолжается. Напоминаем, что участвовать в нем могут только начинающие авторы, не имеющие книжных публикаций. Материалы просим присылать в адрес редакции «Если», однако оценивать их будут по-прежнему члены Московского КЛФ.

Объем произведений не должен превышать тридцати машинописных страниц. Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Рассказ очередного победителя конкурса будет опубликован в первом номере будущего года.

Проснулся он рано. Расслабленно лежал, приоткрыв глаза и дремотно изучая грязно-белый потолок; словом, утро как утро… Внезапно он напрягся, еще не осознав, что происходит. Почти машинально поднял руку и коснулся пыльной и шершавой поверхности. Повернулся набок — кровати под ним не было. Он висел в воздухе под самым потолком.

Он посмотрел вниз. Кровать оказалась там, где всегда. Наташка спала тихо и спокойно, как ребенок.

Он вдруг решил, что если Наташка сейчас проснется, то жутко перепугается, и плавно опустился вниз. Это оказалось очень просто: тело было послушным и легким, как во время полетов во сне, и только в голове перестукивались тяжелые свинцовые кубики…

Он размышлял. В последние годы это стало его любимым занятием. Он анализировал свою долгую жизнь, просматривал, как на экране, все свои победы и поражения, ошибки и озарения…

Все было не так уж плохо: развитие в доноре заняло всего лишь двенадцать воплощений. Потом стажировка — сам просил, чтобы ему разрешили стажироваться в различных районах Системы и заниматься разнообразными делами. Впрочем, большинство стажеров так и поступало.

После этого ему предложили поработать арагелом в одном из новых участков Системы. Он с удовольствием взялся за работу первым помощником Наместника. Не каждому молодому Разуму доверяли такой ответственный пост. И уже через два оборота Системы его самого назначили Наместником, а прежнего направили на другой участок.

Когда он перешел работать в Центральный Совет, то вначале растерялся, пораженный масштабом новых задач. Разум, даже и просвещенный, сохраняет способность изумляться. Но работа в ЦС его просто потрясла: какие могучие Разумы, какие проблемы, какие смелые и рискованные решения!.. Не один оборот сделала Система, пока Пиллей освоился на этой работе.

Он хорошо помнил беседы со своим Наставником:

— Ты не должен отвлекаться на абстрактные проблемы, когда включен в Кольцо Совета, — говорил Наставник.

— Но нельзя же все время работать в жестких рамках!

— Подожди, пока тебя введут в Тороид Совета, там и выяснится, насколько развито у тебя абстрактное мышление. Именно там решаются глобальные научные и социальные проблемы. Кольцо Совета — административно-управляющий орган, наблюдающий за порядком. А порядок может измениться только после решения Большого Совета. Но не забудь, в последний раз Большой Совет собирался, когда я еще был в доноре. Тогда все Разумы Системы соединились в Единый Разум, который стремился решить проблему управления Временем. До сих пор мы не имеем власти над ним, хотя давно уже зажигаем и гасим звезды, расширяем нашу Систему, раскрутив ее, чтобы возникающие Разумы нашего класса могли осваивать все новые и новые просторы Вселенной. Но Большой Совет потерпел неудачу — Время не покорилось. Никто не может заглянуть вперед или вернуться назад. Мы живем вечно, задавая себе вечный вопрос: зачем?