Лертукке - Последняя легенда Анкаианы

- Кто я? - не слыша себя, спросил Энди у брюнета за блестящим стеклом, что отражался вместе с желтой настольной лампой на фоне синего плюшевого дивана. Брюнета, судя по движениям губ, интересовало это же.

- Извращенец, - произнесли у него за спиной негромко, голосом, явно привыкшим тонко модулировать интонациями. Была в этом слове и некоторая небрежность, и приветливость, и даже готовность терпеливо повторить, если переспросят. Поэтому, вместо того, чтобы переспрашивать, гангстер обернулся.

А диван, оказывается, был занят. Положив голову на один подлокотник, а ноги на противоположный, там возлежал бледный юноша в черных джинсах и черной рубахе, расстегнутой на груди. В лице его казался примечательным прямой острый нос и подходящий к нему торчащий вперед почти столь же острый подбородок, что делало его похожим на лису, правда, почему-то, очень поблекшую. Глаза цвета серебристого бархата томно смотрели на Энди.

Энди не стал бы тем, кем он стал, если бы не научился в считанные секунды и проявлять должную выдержку, и подобающе оценивать ситуацию.

- С кем имею честь? - ровно спросил он, подпустив в тон небольшую долю душившего его недовольства. Страх, который пришел, как только Энди осознал все обстоятельства, кажется, получилось скрыть.

- Сосед, - юноша небрежно ткнул себя в грудь пальцем.

Энди усмехнулся.

- А ты, сосед, пожалуй, прав, - кивнул Энди, рассматривая лежащую на спинке костлявую руку своего гостя. Тот тем временем выразительно перевел взгляд на одну из картин Энди, угрожающе накренившуюся над этим самым диваном.

- Извини за некоторую экстравагантность моего интерьера, - медленно произнес гангстер, отворачиваясь и убирая несколько других картин, прислоненных прежде к дивану, в глубь комнаты, - но я не предвидел твоего визита и, как ты понимаешь, не имел возможности как пригласить тебя для беседы в другое место, так и вообще...

Он не заметил, как гость принял приличную позу, примостившись в уголке дивана. Теперь он в упор рассматривал гангстера.

- Оформляя эту берлогу, я сам понимаешь, не стремился к изысканности, - продолжал Энди, - но в техническом оснащении, как мне кажется, ничего не упустил. Каждый, кто появлялся здесь, имел возможность ознакомиться с устройством. Все зависит от того, какие развлечения ты предпочитаешь.

Незваный гость откинулся на спинку дивана, положив согнутую руку под голову, и теперь внимательно следил за капо из-под полуприкрытых век.

- А разве Фил тебе не говорил? - произнес он полушепотом.

Получив, таким образом, ответы на многие интересующие его вопросы, Энди задался еще большим их количеством. В силу привычки он запомнил все, что нес меньше суток назад этот сумасшедший кладоискатель.

- Я, конечно, извращенец, - Энди подмешал в голос справедливой обиды, - но не до такой степени, чтобы интересоваться пристрастиями друзей тех, кого своими друзьями назвать не могу.

...А тому, на диване, захотелось узнать, есть ли на свете хоть кто-то, кого он может так назвать, кроме собственного отражения.

- Кладоискатель перед смертью углубился в метафизику, - сообщил Энди после некоторой паузы, - Какой именно пункт его речи моего гостя интересует?

- Сокровища, - ответил гость. - То, что он мог сказать обо мне, я слышал.

Те качества, которые помогли гангстеру добиться многого, не оставили его даже сейчас, когда в привычный и скучный мир вторглось удивительное, подвинув Энди поближе к помешательству.

- Позволь мне кое-что уточнить, - сказал он, подходя к гостю. Охрану он звать раздумал - тут сыграла свою роль, та же практичность, благодаря которой Фил чуть не стал богачом, и недостаток которой его погубил. Настолько вежливо, насколько сумел научиться за годы своей головокружительной карьеры Энди подержал за запястье беспокоившую его на протяжении всей беседы руку, затем обшарил взглядом комнату.

- Так, значит, ты - Аланкрес, - произнес он. - И это не бред.

Аланкрес между тем размышлял вот о чем: гангстер, несмотря на свои художественные завихи, оказался нормальным и типичным. За одно то, как он вел себя перед лицом такого явления, как Алик (Алика Аланкрес все-таки считал явлением природы, потому что не мог отказать ему в праве на жизнь) он заслуживал, наверно, со стороны некоторых некоторого уважения. Алик решил уважать его до момента высадки на берег с сокровищами, которые, как он чувствовал, были не просто горстью старых монеток. Хотя из всех этих богатств анкаианцу нужна была всего одна вещь, бывшая средь них, если верить Филу. Аланкрес не видел ее с тех пор, как знойным летним днем стоял у окна и, держа ее в руках, переводил взгляд с нее на марширующие по улицам отряды захватчиков. Через день они лишили его дома и семьи, и с тех самых пор он не имел сведений о судьбе этого древнего фамильного украшения золотого кулона в форме объемного ромба из витых тонких пластинок с чем-то непонятным, но необычайно красивым внутри него. Похоже это было на мерцающую белую звездочку, которая, как ему помнилось, каждый раз бывала разной - то она создавала о себе впечатление, что отсвечивает синим, то зеленым, то голубым, оставаясь при этом неизменно белой и словно бы излучая свет и спокойствие... Может быть, так казалось только Аланкресу, но, как бы то ни было, хотелось увидеть ее сейчас. Ведь если она осталась такой же, это будет почти счастье... Даже если для этого придется заключить временный альянс с человеком, которого, как он слышал, побаивается даже мэр, даже если это тот самый, которому ты поклялся отомстить, в чем Алик был теперь уверен.

- Меня зовут Алик, - поправил он.

Гангстер чуть сжал губы, чтоб стало похоже на улыбку.

- Похожий на тебя портрет украшал одну страничку из моего учебника истории с подписью: "Сын Кайерса Гиррана..."

-...Увидите - убейте, - насмешливо продолжил Алик.

- Так ты сын Кайерса? - наполовину утвердительно сказал Энди.

Алик чуть приподнял голову чтоб со спокойным и немного циничным высокомерием взглянуть на гангстера.

- Сын Кайерса умер.

- Так же, как и ты, - констатировал Энди.

10. Договор.

- Сколько ты хочешь? Я оплачиваю разные вещи - молчание, содействие, невмешательство...

Энди расхаживал по комнате в таком спокойствии, какое Алик у людей не привык встречать - он даже чуть не упустил момент, когда гангстер таким же спокойным и рассеянным движением взял со стола филовский серебряный обруч и водрузил его себе на голову, совершенно верно рассчитав, что, заключая сделку, нужно быть свободным от всякого влияния.

- Помимо собственного существования, - заметил Алик то, что Энди обошел.

- С моей стороны, вывод из того, что ты еще не убил меня один - ты заинтересован во мне, - ответствовал Энди. - И будешь до тех пор, пока катер с кладом не причалит. До этого времени я постараюсь себя защитить... Так значит когда я встретил кладоискателя на лестнице, он шел к тебе, внезапно сказал Энди.