Лертукке - Последняя легенда Анкаианы

- Когда?

- Позавчера. Я подумал, он к сокровищам идет...

- Он так и не сказал тебе где они?

- Сказал... вчера. Вчера он мне все сказал. Только вот о тебе я забыл спросить, но теперь знаю. Не буду тебя напрягать. Мы поедем на Лат Ла за сокровищами - Анкаиана - земля маленькая, денег на ней умещается немного, лишние не во вред. До этого времени я тебя не трогаю. Я готов не трогать тебя и дальше, если возникнет такая необходимость.

- А возникнет?

- Зависит от тебя. Нравится мне вся эта твоя невидимость, неслышимость, скорость, сила и пристрастие к темному времени суток. Может пригодится, ведь Анкаиана - земля маленькая...

- А материк - земля большая, - буркнул Алик. Он терпеть не мог такой манеры разговора, выставляющей собеседника идиотом, или заискивающим просителем, - А если будешь так со мной говорить, я рискну прибавить к твоим этюдам скульптуру.

Гангстер отвернулся. Алик чувствовал, что тому нравится играть со смертью, возможность которой он полностью осознавал. Редкое сочетание незаурядности характера, интеллекта и любви к риску ... Недалек тот час, когда нынешний мэр скончается, и скорее всего совершенно случайно... Но это Алику безразлично. Все можно было сделать аккуратнее - Алик, по сути дела бросался, очертя голову, в общение с этим человеком. И это вместо того, чтобы уносить ноги. Иначе неинтересно.

- Я б тебя больше уважал, - сказал гангстер с улыбкой, - если б ты рискнул это сделать сразу. Альянс вампира, коль уж он существует, с человеком выглядит странно и не может быть заключен без задней мысли.

- Но я иду на это.

- Ты рад был бы убить меня...

- Когда я сменю место жительства, мне будет абсолютно все равно знаешь ты обо мне или нет. А ты можешь рассказывать сказки, которые всегда были и многим успели надоесть. А по поводу радости - я никогда не испытывал ее от вида призванной мною смерти, это низко.

- А что же ты испытывал?

Алик словно бы не расслышал внезапно прорезавшегося интереса в голосе Энди. Его голос был невыразителен и тих.

- Очарование от величия смерти, которую мне так и не довелось испытать.

Энди какое-то время не отрывал взгляда от направленных в пустоту тусклых, как асфальт, глаз, пока не осознал, что тоже проникся каким-то очарованием. Это было совсем ненужно и раздражало; однако опасности никакой не несло, и Энди пожал плечами.

- Странный ты, - сказал он. - Завтра в полночь на берегу будешь?

- На пристани?

- Это пристань? - усмехнулся Энди.

- Фил говорил: пристань.

- Значит там, - улыбнулся Энди. Он не знал и трети того, что о рассказывал Фил о вампирах.

...Он не знал и трети этого, особенно о манере их общения, но Алик мог быть уверен в том, что он предпримет все, чтобы обезопасить себя.

А когда Алик остановился на лестнице, ведущей вниз, он услышал в только что покинутой комнате то, что ожидал услышать.

Сначала нажимали кнопки. Затем голос Энди произнес следующее:

- Асет? Здравствуй, дорогой... Да вот, как раз сидел и размышлял о добрых корешах... Не гоню. Как сейчас помню - так тронул ты меня, что я месяц мэра за твою шкуру уламывал... И не знал даже... Ну, что ты... Нет, какие расчеты... Я по вопросу... Да, как я слышал, ты когда-то всяческой некромантией занимался... Нет, кроме меня никто... Уже никто. Хм... Очень рад... Нужна консультация... Нет, добрый дядя психиатр ни при чем... Проблем пока нет, но знать хотелось бы побольше...Ну конечно. ..Да, через час. В Колизее...Пока.

Алик усмехнулся. Узнать, так узнать. Узнавай на здоровье... Все и так всем известно. А в Колизей я не потащусь, потому что устал, тем более, что внизу, похоже, сидит милая девочка Кэсси, которая считает, что ее жизнь теперь - мой каприз, и находит это безумно увлекательным, потому что ей нечем больше увлекаться.

Алика привлекали умные, гордые и порочные натуры, но только при необратимо разрушительном способе общения с ними. Употребив же иные способы, он утомлялся. Вот и теперь его тянуло к чему-то простому и милому, например, к Кэсси, которая не знала о том, что с самого начала даже мысль о роковой близости с ней была Алику неприятна и, наверное, удивлялась его лояльности. Впрочем, если ей об этом сказать, она, вряд ли разбирающаяся в сути вопроса, поймет как-нибудь не так (такие женщины способны расценить как недостаток внимания, если, кося толпу автоматной очередью, одну из них случайно пропустишь). По этой и некоторым другим причинам Алик решил общаться с ней, а не выслеживать гангстеров.

11. Впечатление.

Кэсси, отоспавшись за день, ночь посвятила довольно банальному, но в ее ситуации просто необходимому делу - пошла и напилась. После четвертого коктейля она уже была уверена, что Фил был ее судьбой, после шестого - что она никогда не найдет хоть кого-то, столь же благородного, а восьмой коктейль ознаменовался переполнением Кэсси. Поняв, что еще хоть одна лишняя капля заставит ее встать и искать хотя бы выход, что она уже физически сделать была не в состоянии, она отставила пустой стакан и уронила голову на руки. Удивилась, что еще не на стол.

Хотелось, чтоб пришла Оська, или хотя бы Дебил, но очевидно, они забыли Кэсси навсегда и никогда не почувствуют, куда им, что она тут одна, уставшая пить и в еще более похоронном настроении, чем в начале пиршества...

А на улице, куда она все-таки нашла силы выйти, стояла машина, от вида которой Кассинкана частично отрезвела. Злость, поднявшуюся в ней, не остановила бы и самая противно звучащая сигнализация, но вслед за ней из бара показался какой-то подозрительный народ, и, пропустив его , Кэсси вернулась.

Время которое она провела, уставившись в пустой стакан, она не считала.

- Вы не танцуете? - услышала она рядом.

- Никогда, - категорически ответила девушка. Ей показалось, что при этом она слишком энергично кивнула.

- Тогда простите, - грустно сказал приятный голос и его обладатель удалился. Это было ново. Кэсси уже просчитывала в уме варианты его следующего вопроса (благо, чтобы просчитать реплики мужика, который клеится, сильно напрягаться не надо) а этого вот не ожидала... Поэтому даже дала себе труд повернуться и проследить взглядом за уходящим. У него была шикарная фигура. А вдруг, даже при ней, он не дурак, а она его так?! Было от чего прийти в отчаянье. Она уже собиралась выйти и поплакать, как вдруг над пустым стаканом перед ее глазами плавно зависла рука и покрутила его на пальце по столу.

- Что за гадость ты пьешь, - приветливо прозвучал за спиной голос Алика.

- Кто б говорил... - вздохнула Кэсси. Шикарная фигура на сегодня обламывалась.

- Ты домой-то дойдешь?

- Дойду, - Кэсси встала. Мебель была как живая - каждому предмету хотелось куда-то двигаться, и Кэсси решила, что лучше сесть. - Но я туда пока не собираюсь.

- Оно и видно... Хоть больше не пей.