Журнал «Если» - «Если», 2003 № 12

Казалось, что этот слой тянется вниз бесконечно. Еще ни один зонд или прокси не достигал дна рифта, до которого оставалось еще более тридцати километров. Микроскопические чешуйки железно-серных комплексов, отслоившиеся клетки, извергнутые шарики углеродных соединений и другие летающие частицы парили, словно туман или снег, а вакуумные организмы образовывали наросты и ажурные сетчатые структуры из нитей восстановленного металла, которые из-за какого-то фокуса сверхпроводимости создавали в радиодиапазоне широкополосный электромагнитный резонанс, пульсирующий подобно медленному биению гигантского сердца.

Все это забивало помехами канал «телеприсутствия» между операторами и прокси. Только что Маргарет «видела» панораму шириной в 320 градусов «глазами» микроволнового радара малютки-прокси, чувствовала, как вакуум непрерывно «высасывает» ее оболочку, ощущала резкий запах чрезвычайного холода (всего на тридцать градусов выше абсолютного нуля) и сложный вкус вакуумного смога (подгоревший сахар, горячая резина, смола), слабые струйки водорода, выбрасываемого из складчатого сопла прокси, когда та поддерживала ориентацию относительно поверхности скалы во время спуска, сжав тугой клубок щупалец вокруг клина релейного передатчика. А через секунду оказывалась в своем теле, лежащем внутри операторского кокона в теплой темноте — в глазах мелькают фосфены [5] Фосфены — световые вспышки и пятна, видимые в полной темноте или с закрытыми глазами. Возникают из-за различных воздействий на глаза и оптический нерв. Простейший способ их увидеть — опустить веки и слегка надавить на глазные яблоки пальцами. , а в ушах звучит «белый шум», пока блок связи подыскивает работающую частоту, связывается с прокси, и — щелк! — она снова опускается в провал между розовыми скалами.

Сработал сигнал экстренного вызова, вспыхнув по панораме белыми звездочками.

— Вас вызывают, босс, — прозвучал голос ее заместителя, Эрика Керенайи.

Маргарет заблокировала и сигнал, и звуковой канал. Она уже спустилась на километр ниже своего предыдущего рекорда и хотела опуститься как можно ниже, прежде чем закрепить телеметрическое реле. Развернув прокси по продольной оси, она увеличила рабочую амплитуду микроволнового радара. Далеко внизу стали различимы холмики и бугры, прилепившиеся к плоской поверхности скалы, тек-стурированные выступы, напоминающие мозговой коралл, бессистемно ориентированные кратеры. И что-то еще — облака органических веществ. Возможно, это…

Снова экстренный вызов. Эрик отключил ее блокировку.

Маргарет выругалась и подлетела к скале, распрямляя щупальца и всаживая клин передатчика в розоватую шершавую поверхность, покрытую черными сосочками и напоминающую гигантский язык, мгновенно примерзший ко льду. Реле автоматически выстрелило якорные зацепы. Отдача отшвырнула малютку-прокси, заставив ее кувыркаться, пока она рефлекторно не стабилизировалась, ловко выпустив струйки газа. Картинка забилась пятнышками помех, восстановилась, но связь тут же полностью прервалась. Маргарет нажала клавишу, превращающую кокон в кресло. Закрывающая лицо маска автоматически поднялась.

Перед ней стоял Эрик Керенайи.

— Босс, с вами хочет поговорить Дзю Шо. Немедленно.

Работу им предложили в форме «закрытого контракта». Точную информацию о том, в чем эта работа будет заключаться, ученые получили, только когда хабитат — космическое поселение — уже отправился в путь. Но всем установили хорошие оклады и пообещали щедрые премиальные после завершения, и Маргарет Гендерсон By, выиграв конкурс на этот контракт, прихватила с собой большую часть своих коллег с предыдущей работы и стала лелеять робкую надежду, что это событие наконец-то переломит тяготеющее над ее семьей невезение.

Ученые оказались на «Ганапати», новом хабитате, основанном в результате альянса двух старейших патрицианских семей Содружества. Он имел стандартную конструкцию: базальтовый астероид, выжженный изнутри гигаваттным рентгеновским лазером. Выброшенные через сопла остатки испаренной породы придали глыбе вращение, обеспечивающее на внутренней поверхности «оболочки» силу тяжести в две десятых от земной. На условной корме расположились заводы и мощные двигатели, Имея арендованные устройства искусственного интеллекта для перемалывания информации и фабрики, синтезирующие экзотические пластики из биомассы сахарного тростника и масла генетически усовершенствованного рапса, хабитат получал доход, вполне достаточный для выплаты процентов по займу на свое сооружение, взятому на бирже Содружества, но слишком скромный для привлечения новых граждан и рабочих. Он все еще не был окончательно оборудован, а население составляло лишь треть от оптимального.

Его Звездная Палата — молодая, амбициозная и нетерпеливо стремящаяся обрести независимость, от своих семей — решила сыграть по-крупному, И теперь они гнались за легендой.

Восемьдесят лет назад на астероиде, расположенном на внешнем краю Пояса Куйпера, был начат эксперимент по ускоренной эволюции хемоавтотрофных [6] Автотрофы — организмы, синтезирующие из неорганических веществ все необходимые для их жизни соединения, используя энергию фотосинтеза (все зеленые растения) или химических реакций (хемотрофы). вакуумных организмов. Экспериментом управляла холдинговая компания, зарегистрированная на Ганимеде, но ее истинным тайным владельцем был Демократический Союз Китая. В те дни компаниям и правительствам Земли было запрещено действовать в Поясе Куйпера, который считал своей собственностью и яростно защищал некий внеземной картель. Его гегемония завершилась после Тихой войны, однако эта же война уничтожила и все архивы эксперимента. Даже Демократический Союз Китая исчез с карт, поглощенный Тихоокеанским Содружеством.

В Поясе Куйпера насчитывалось более пятидесяти тысяч объектов с диаметром свыше сотни километров и миллионы более мелких, а плоскость их орбит растянулась между орбитами Нептуна и Плутона. Где-то среди них и затерялся экспериментальный планетоид Энки, названный в честь одного из вавилонских богов творения. Энки стал легендой, подобно Детскому хабитату, комете-призраку, пиратскому кораблю с экипажем из оживленных мертвецов или раю для рабочих на Зелени Фиддлера.

А затем, через сорок пять лет после окончания Тихой войны, некая охотница за информацией накопала ее достаточно, чтобы реконструировать эксцентрическую орбиту Энки. И продала эти сведения «Ганапати». Хабитат купил рабочее время массива телескопов на Уране, исследующего дальний космос, и убедился, что планетоид действительно находится там, где ему следует быть: чуть далее семи миллиардов километров от Солнца на момент наблюдения.