Джонатан Летем - Амнезия творца

Кэйл. Не тот, что обращался к Эверетту с видеопленки, и не наркотический Кэйл, и не Кэйл с лица Илфорда. Настоящий Кэйл. Сломленный болезнью. Еле живой. Жалкий.

Эверетт почувствовал, как его покидает уверенность, утекает, точно вода между булыжниками мостовой. Решимость и гнев сгинули без следа, их сменили усталость и сомнения. Он должен остаться…

Он двинулся к калеке и задел ногой сломанный маятник.

– Не надо, – тихо проговорил Илфорд. – Он слишком слаб. Беспомощен против инфекции. Нельзя дотрагиваться.

Пока Эверетт пробирался по обломкам к темному силуэту калеки, что-то изменилось.

– Не подходи так близко! – В голосе Илфорда всколыхнулся страх.

В кресле на колесиках лежала груда мяса, лишь отдаленно напоминающая человеческую фигуру. Замороженные антрекоты, бараньи котлеты, вырезка… Все – с первого этажа. Из гигантского холодильника.

Но не Кэйл.

Эверетт толкнул кресло, и куски мяса посыпались в пыль, в грязь, на обломки… Только самый тяжелый шмат – огромный кусок грудинки – удержался на сиденье, оставив на кожаной спинке пятно жира и инея.

"Очередная ловушка, – подумал Эверетт. – Всего-то навсего. Илфорд ее подстроил, пока я был в Хэтфорке. Просто на тот случай, если меня не удержат часы».

Или это нечто большее, нечто страшное? Эверетт повернулся к Илфорду.

– Не надо было приближаться, – с горечью произнес старик. – Издали он нормально выглядел. Когда свет подходящий, его можно увидеть… Он возвращается…

– Ты умеешь только делать вещи из людей, – сказал Эверетт. – А наоборот – никак.

Теперь Илфорд был заметно ниже ростом и дряхлее. Голос терялся в шуме дождя.

– Но я пытаюсь, – сказал он. – Все пытаюсь…

– Ты сказал, что убьешь его, – напомнил Эверетт. – Но ведь его тут нет. Тебе некого убивать. И ничто меня здесь не держит.

– Неужели я могу убить собственного сына? – Голос Илфорда задрожал и почти сошел на нет. – Никогда. Как ты мог подумать?..

Эверетт прошел мимо него к двери и лишь на миг задержался в проеме – убедился, что ключ от мотоцикла в кармане.

В Прикрепленном районе в переулке возле бульвара он увел промокшего телевангелиста под навес брошенной лавчонки.

Проповедник недоуменно глядел на него с экрана.

– У меня есть кое-что для тебя. – Эверетт показал пробирку из холодильника Фолта.

– Что это?

– По-моему, тот, кого ты ищешь. Бог. – Эверетт вдавил пробирку в ферропластмассовую ладонь телевангелиста. – Поаккуратней с ним. Храни в сухом, прохладном месте.

– Из какой он категории? – спросил робот.

– Из той, которая тебе нужна, – сказал Эверетт. – Из категории творцов. Понимаю, о чем ты хочешь спросить. Да, он знает, как хочется быть настоящим, а не запрограммированным. Впервые он доступен в таком виде.

Видеолик нахмурился:

– Впервые?

– Да. В мире много ложных богов. Но этот – настоящий.

– Как… как мне прийти к этому Богу?

– Проблема, – согласился Эверетт. – Придется тебе и твоим друзьям хорошенько подумать. Надо его как-нибудь ввести. Пусть он изменит ваши программы.

Он посмотрел на изображение лица и представил вместо него Кэйла с видеопленки, которую смотрел в Вакавилле. Круг замкнулся. И скоро Иди будет права на все сто, если повторит, что Кэйл существует только на экране.

А вдруг роботы поднимутся на гору и убьют Илфорда, когда в них вселится Кэйл?

– Спасибо, – сказал телевангелист.

– Пожалуйста.

Робот твердым шагом ушел под дождь. Эверетт проводил его взглядом и вернулся к мотоциклу.

Через десять минут грандиозный мост остался позади, небоскребы близ него исчезли из виду. На оклендских холмах Эверетт выехал из-под дождя. Он без остановок несся по пустой автостраде, пока в нескольких милях от Вакавилля не кончился бензин.

Он бросил мотоцикл и пошел пешком. Как в прошлый раз.

Все изменилось. Он сразу это заметил. Никто вокруг не выглядел нормально. Точно в зеркалах комнаты смеха – один длинный и тощий, как жердь, другой – коротышка, этот – невероятный толстяк, тому не хватает конечности, а то и двух. Вон тот – альбинос, а там – карлик. И ни одного знакомого лица. И ни одной правильной пропорции. Даже голова разболелась от всего этого безобразия.

Прохожие жались к стенам домов, словно сомневались, что имеют право здесь находиться. Старались не смотреть в глаза друг другу. И Эверетту.

Смеркалось. Он добрался до деловой части города и обратился к жуткой толстухе, сидевшей на скамье в сквере. Она глянула на него поверх комиксов (с нормальными, прекрасно сложенными правительственными звездами); глазки, утопленные в слое жира, тупо заморгали. Но все-таки она показала дорогу к зданию, где тестируют на везение.

Он нашел офис Кули, но хозяина не застал. Его встретила секретарша – сложное сооружение из костей и кожи на тощих, ссохшихся ножках. Она ощупала его подозрительным взором, а когда он представился именем Хаос, у нее брови полезли на лоб.

– Хочу спросить, куда переехала Иди Биттер, – сказал он. – Где она сейчас живет.

– Сначала надо поговорить с мистером Кули. Ему следует знать, что вы здесь.

– С Йаном я после поговорю. Он сумеет меня разыскать.

– Извините. – Она указала на дверь. – Подождите там, пожалуйста.

Эверетт вышел в приемную, и на него уставился сморщенный человечек – он ждал, робко примостясь на краю скамьи. Эверетт кивнул, человечек ответил тем же. И улыбнулся.

– Вы симпатичный, но я вас не люблю, – проговорил незнакомец.

– Что? – опешил Эверетт.

– Вы симпатичный, но я вас не люблю. Я вас даже не знаю. Почему?

– Вы о чем? Не понимаю.

– Вы пришли, потому что вас хотят сделать знаменитостью. Так?

– Нет.

– Ну, не будьте такой букой. Наверное, надо попросить у вас автограф. Скоро вас начнут показывать по телевизору. И девушки будут от вас без ума. Мы все вас полюбим.

– Не полюбите. Вы ошиблись.

– Ах вот как? В таком случае вас ожидают неприятности. Если вы – не из них, выглядеть так хорошо – против правил.

Беседу прервал скрип секретарских костей и гулкий стук уродливых ног-ходуль. Дама злобно посмотрела на Эверетта и карлика.

– Держите. – Она сунула Эверетту лист бумаги.. – Я позвонила мистеру Кули. Можете идти. Здесь адрес. Мистер Кули сказал, что завтра с вами увидится. После того, как вас приведут в норму.

– В норму? Она насупилась:

– Послушайте, мистер Хаос, я не знаю, кем вы себя мните. Но вы проявляете очень мало уважения… к нашим порядкам.

– Я нездешний.

– Вижу.

– У меня к вам несколько вопросов…

– Приберегите их для Йана. Всего хорошего. – Она повернулась и удалилась на негнущихся ногах.

Он отправился на восточную окраину. За спиной низко висело оранжевое солнце, впереди в окнах полыхали его отблески. Он шагал по спокойным и уютным улицам – чем дальше от центра, тем меньше административных зданий и больше жилых. Он нашел указанный на бумажке адрес – роскошный дом с выступающим над парковочной площадкой вторым этажом. И увидел на площадке микроавтобус Иди.