Морис Лима - Метро в неизвестность

Ригель ответил ей признательным взглядом.

Тки неожиданно вырвался от Виктора, а тот крикнул:

- Ах, ты, противный мальчишка! Ты же можешь упасть!

Но Тки уже бежал один, взбираясь на холм. Все видели, как он остановился на вершине, весь облитый золотистым солнечным светом. Виктор даже не удержался и сказал:

- Посмотрите, он как свежая булочка из самой лучшей пекарни!

Земляне дружно засмеялись. Но Ригель не понял. Он обеспокоенно смотрел на то, что делает ребенок.

А Тки нагнулся и - о, чудо! - сорвал багровый, чем-то напоминающий земную орхидею цветок, которые во множестве росли на поверхности Ксюла.

Доминик, Ригель, Лоэнгрин, Виктор, адмирал, профессор и все остальные застыли от удивления, увидев Тки, подносящего цветок к лицу и разглядывающего его.

Конечно, он ещё не обладал стопроцентным зрением, и цветы, должно быть, казались ему смутными яркими пятнами, дававшими не испытанные до сего времени и странные ощущения.

Взволнованный Ригель, приблизившись, закричал:

- Тки... что ты делаешь... что ты...

Он не решался произнести слово и сделал над собой усилие, чтобы закончить:

- ...что ты видишь?.. Скажи мне...

Ребенок повернулся к нему, лицо, уже нисколько не напоминающее застывшую скульптурную маску, и, протянув цветок с лепестками, окрашенными багрянцем, отобранным у Маркаб-солнца, ответил:

- Я вижу... Я вижу огонь...

Ригель и земляне молчали. Они поняли, что опыт окончательно удался. Инстинктивно и наивно Тки нашел слово, чтобы описать то, что он только что открыл для себя.

Кроваво-красный цвет растения волновал и привлекал его... Ригель испустил глубокий вздох, который, казалось, исходил из самых глубин его души. Вздох облегчения и невообразимого счастья.

Теперь он твердо верил, что Ксюл возродится, а ксюлиане поднимутся на поверхность, чтобы там трудиться и чувствовать любовь к жизни. Ссылке теневиков в недра планеты приходил конец.

И все потому, что ребенок согласился выйти к свету!

КОНЕЦ