Морис Лима - Метро в неизвестность

Кусок каменной иглы ударил тупым концом Ригелю в солнечное сплетение. Тот громко икнул и замер, схватившись руками за место, куда попал снаряд. А внизу продолжалась кровавая трагедия.

Ригель не упал только потому, что отклонился несколько назад, борясь с головокружением. Кроме того, его подпирали сталагмиты.

Так он и застыл, не шевелясь. Дыхание его прервалось. Все внутри было как бы сковано. Даже сердце остановилось. Возникло что-то вроде летаргии.

Нанесенная камнем травма закончило то, что уже подготовили холод и ужасы, воздействовавшие на психику.

Закрыв глаза, похожий на приведение, обращенный лицом к величественной картине Великих пещер, где разыгрался финал трагедии, Ригель стоял, как свидетель самого ужасного события, которое когда-либо могло пригрезиться, не говоря о том, чтобы осуществиться наяву.

А вдалеке ещё долгое время страшно вибрировала почва. Может быть, где-то там освобожденные морские воды катились в бездонные пропасти к вулканам, и природа хотела покончить с тем, что натворила неразумная наука ксюлианских ученых.

На пористом и липком каменном своде родилась капля, повисла и казалось, заколебалась, падать ей или нет. Блестя на кончике маленького острого сталактита она казалась прекрасной жемчужиной.

Наконец, оторвавшись от иглы, капля упала.

Она попала точно на лоб неподвижного Ригеля.

За ней ещё одна...

Еще...

Сто миллионов других...

Капли катились по телу, и каждая, как трудолюбивая пчелка, приносила добычу - немного того минерала, который был в ней растворен. Того самого минерала, который создает в глубинах планеты капризные фигуры, иногда чудовищные, иногда фантастически прекрасные.

@PART = Часть вторая Неизвестность

Глава 1

- А я говорю тебе, Лоло, что это каналы!

Виктор наклонился к огромному экрану звездного телерадара на борту "Молоха" с законной гордостью астронавта, прибывшего на неизвестную планету, явно полную тайн.

Лоэнгрин (которого все звали Лоло) покачал головой. Нет. Он вовсе не считал себя побежденным. По его твердому убеждению, эти странные любопытные линии, расчертившие поверхность Маркаба IV, были чем-то иным. Чем угодно, только не каналами. Они тянулись по крайней мере на пятьдесят тысяч километров по этому странному неизведанному миру. Следует сказать, что не так уж много звездных земных кораблей исследовало этот район космоса. Но с тех пор, как использование фотонных двигателей перевернуло все понятия о межзвездной навигации, световой год потерял свое значение, а удивительная легкость передвижения в подпространстве дала возможность землянам и их союзникам по Солнечной системе смело направлять корабли к далеким созвездиям.

И вот теперь экспедиция под командованием адмирала Бэррила направила свои звездолеты в сторону созвездия Пегаса. Направление приблизительное, конечно. Все, что на обычных картах неба располагается вблизи друг от друга, в действительности может быть разделено огромными космическими пространствами. Тем не менее, мужественные пионеры пересекали эти гигантские пространства, двигаясь с огромной скоростью. "Молох" был небольшим кораблем, хотя и с практически неограниченным радиусом действия. Командовала им доктор Доминик Фло, лиценсиат межзвездных наук. Покинув адмиральский флот, "Молох" продвигался в космосе в направлении ещё не исследованной звезды Маркаб.

Аппаратура гиперконтроля, обладающая высокой чувствительностью, почти сразу обнаружила среди спутников Маркаба планету земного типа с атмосферой, богатой кислородом. Вскоре затем на планете обнаружили и запасы воды.

Наконец "Молох" приблизился к Маркабу IV, и три члена экипажа, компаньоны доктора Фло, собрались в пилотской кабине звездного корабля, рассматривая и изучая с помощью звездного телерадара поверхность планеты.

Виктор, пилот из Парижеполиса, старого города, в прошлом носящего несколько другое название, утверждал, что он только что обнаружил на планете каналы.

- Что бы ты ни говорил, старина Лоэнгрин, это не может быть ничем иным!.. С такого расстояния эти маленькие серебряные ниточки, которые блестят на солнце, выглядят водными протоками!.. Такие ещё существуют в Парижеполисе, а один даже течет неподалеку от моего дома и называется Сен-Мартен!

- Да знаю я, - мягко проговорил Лоэнгрин. - Я ведь учился там в Университете высших межзвездных знаний. Что же, по-твоему, я не знаю канала Сен-Мартен, который реконструировали в 2008 году?

- И ты не видишь, что это совершенно аналогичная штука?

- Успокойся, Виктор, вовсе ничто не доказывает, что эта тонкая серебристая ниточка - канал...

- Ну ты, Лоло, непробиваемый, как древний танк. Это жидкость. Я же вовсе не утверждаю, что это серебро или платина.

- Должен тебе заметить, - продолжал Лоэнгрин, не отрывая взора от экрана, - что твои "каналы" просто нескончаемы... но кое-где они превращаются в более или менее коротенькие черточки, которые скрываются в складках рельефа и...

- Что же они, по-твоему, подныривают под горные массивы? Полагаю, что парни с Маркаба IV, если они существуют, вовсе не глупее землян, венериан или юпитериан, хотя последние и самые медлительные и неуклюжие во всей Солнечной системе.

Но саксонец Лоло упрямо гнул свое, отвергая совершенно неприемлемые, с его точки зрения, доводы:

- Это не каналы... А что касается обитателей планеты... Эта проблема требует самого серьезного изучения. Хотя сам я считаю, что они существуют...

- Откуда тебе это знать, Лоло? Ты ведь даже не взглянул ещё на психометр...

- Да, не взглянул, но планета очень четко расчерчена правильными линиями, и совершенно ясно, что это сделано мыслящими существами, а вовсе не природой.

Виктор насмешливо раскланялся и, подчеркнуто восхищенно посмотрев на своего друга, громко присвистнул.

- Ну, ты силен, Лоло! Кто же научил тебя так хитрить и выкручиваться! Лебедь твой, что ли?!

Эти слова вызвали бледную улыбку на губах белокурого Лоэнгрина.

По воле организаторов экспедиции на этом маленьком кораблике собрались вместе парижанин Виктор, который в свои тридцать пять лет часто и выражался, как мальчишка, да и поступал подобным образом, и мудрый дипломированный психолог Лоэнгрин. Последний, правда, был несколько удивлен подобным подбором экипажа, но впереди у них были месяцы, чтобы как следует познакомиться и даже сблизиться. Виктор работал в полностью механизированной и автоматизированной области. Именно его наука вела вперед "Молох", согласно точным инструкциям доктора Фло и навигаторскому искусству Хосе, капитана этого маленького корабля.

В настоящий момент Хосе от души веселился, слушая разворачивающуюся в рубке дискуссию. Благодаря жизнерадостности Виктора и четкому разумному подходу ко всем явлениям Лоэнгрина, а также прекрасному характеру капитана Хосе все они были связаны между собой крепкой мужской дружбой.