Юрий Линник - В начале было время

Радиоастрономы приняли совет Зария. Туманность Ориона была хорошо изученным радиоастрономическим объектом, но на волне 1,618 м она никогда не исследовалась,- астрономы выбирали длину волны, исходя из спецнальных соображений и возможностей радиотелескопов.

Вскоре огромные сетчатые чаши звездных антенн были нацелены на Орион! Зарий выехал в Южную приморскую обсерваторию, чтобы участвовать в исключительно важных наблюдениях: впервые Космос одновременно исследовался через два канала, имеющих совершенно разную природу, - активность времени и радиоизлучение.

Зарин надеялся, что радиотелескопическое подтверждение его данных станет переломным моментом для теории Времени: настороженность сменится вниманием, - и за оглядчивым любопытством последует открытое признание.

И вот все внимание Аламака, все его чаянья и надежды сосредоточились на одной точке, координаты которой были заданы Зарием. Информация выводилась в Главный компьютерный центр планеты, - там она подавалась па огромное .табло, игравшее ту же роль, что и лента скромного старомодного самописца, установленного в лаборатории Зария.

Зарий был готов к неудаче. Ему претило то, что эксперимент получил столь широкую огласку. Впрочем, он понимал это, - ведь впервые Аламак так глубоко и чутко вслушался в Космос. А вдруг у планеты пока еще очень слабый радиослух? Или неверно выбрана длина волны?

Или информация поступает только через хроноскопический канал? Зарий знал, что провал эксперимента надолго задержит признание его теории.

Вскоре на экране появились первые вибрации,-операторы произвели дополнительную настройку, добиваясь четкости, изображения. И вот Зарий увидел знакомую систему линий. Только их трепеты и перевивы сейчас казались еще более изящными. Кривые словно рисовали какую-то музыку, - Зарию чудилось, что он слышит ее звуки. Это была космическая гармония сфер! Зарий безобманно почувствовал, что из космоса звучат позывные.

Они прекрасны, эти звездные голоса. Но пока мы слышим лишь их зыбкое эхо, едва отдающееся в несовершенной технике. Однако Зарий уже предвидел тот час, когда музыка космоса зазвучит в полную силу! - и сердца аламакцев замрут, восхищенные ее совершенством.

Но вот рисунок линий изменился! - через радиодиапазон поступала более сложная информация, нежели та, которую улавливал хроноскоп. Зарий не удивился этому,он предсказывал такую возможность: ведь на радиоастрономию работала вся цивилизация Аламака, тогда как Зарий собирал с миру по нитке, чтобы смонтировать маломощный хроноскоп. И все-таки именно в его маленькой тесной лаборатории была принята первая весть от далекого разума!

Зарий пристально вглядывался в экран, - на нем возникали все новые сочетания линий. Сообщения четко подразделялись на фразы. Строились они различно, но Зарию показалось, что все предложения имеют одну ритмическую основу. Быть может, у них общая семантика?

И только разные способы ее выражения? - как если бы в одном и том же ритме произносились одинаковые по смыслу, но разноязычные фразы.

Догадка Зария подтвердилась, - вскоре специалисты по лингвистике выявили структурное подобие передаваемых предложений. Очевидно, сам способ и характер передачи нес глубокую семантику! Словно автор сообщений хотел сказать: важен не только текст, но и та форма, в которую он облечен, - ключ к дешифровке лежит именно в этой форме. Найти ее было совсем просто, Зарий расположил сходные фразы параллельно друг другу: получилось нечто очень похожее на периодическую таблицу.

Это очень философичная форма. Уже сама по себе, вне своего смыслового контекста, она может многое сказать мыслящему существу. И Зарий мгновенно уловил первый семантический уровень послания! - его авторы повторяют, что закон единства в разнообразии универсален для всего Космоса. Если внешняя несхожесть фраз указывает на момент разнообразия, то аналогия в их построении выявляет структурное сходство, единство. Можно предположить, что авторы послания говорят о некой единой структуре, повторяющейся па разных уровнях организации материи. Что же это за структура? По всей вероятности, она известна жителям Аламака. Даже наверняка известна!

Зарий вспомнил весну в северной Архии. На озере уже показались первые забереги,--и в студеной прозрачной воде закопошились ракушки-катушки, выползшие из ила для того, чтобы погреться на солнце. Зарий всегда любовался спиральным панцирем этих моллюсков. Как изящно закручены их домики! И сколь значителен по смыслу их геометрический план! Зарий видел в спирали лучший образ гармонической асимметрии. Он знал, что в Реке Времени ежемгновепно возникают мириады левозакрученных воронок! - лишь благодаря их динамике возможен переход от мига к мигу. Без этой спасительной асимметрии Время остановится. Если изменить знак асимметрии (конечно, в мысленном эксперименте!), то река Времени потечет вспять: это будет мир с иной логикой и причинностью. Быть может, не менее прекрасный, но очень странный для нас мир! Но одно невозможно: лишить Время асимметрии.

Зарий любил музыку, - в процессности музыкальной формы отражалось течение Времени. Он закрывал глаза,- и видел бесконечное множество радужных спиралей: они скручивались и раскручивались, переходили друг в друга, ритмично пульсировали. Вглядываясь в полученные из Космоса сообщения, Зарий начинал понимать их непосредственное содержание. В этой периодической системе фраз была задана Иерархия Спиралей! - спиральное развертывание галактик; спиральная эволюция элементов; спиральное строение геиокода; спиральная структур;) мышления.

Синтаксис - понятен, семантика - тоже. Теперь путем кропотливой подстановки значений надо было изучить лексику космического языка, - за этот труд взялись представители разных наук: задача требовала комплексного подхода, - в успехе ее решения никто не сомневался. Поэтому интеллект Зария сосредоточился на других проблемах,- он стал думать над тем, как составить ответное послание и отправить его ожидающему Ориону.

Зарий решил обратить на эту проблему общественное внимание. Он поставил своеобразный социологический эксперимент, опубликовав статью, где оптимистически говорил о возможности обратной космической связи. Как и ожидал Зарий, ученые раскололись на две неравные группы: мизерное меньшинство считало, что целесообразно начать изучение возможностей ответа уже сейчас, в рамках имеющихся возможностей. Но остальные решительно протестовали! - мол, Аламак еще не созрел для космического диалога. Кроме того, надо разобраться в намерениях внеаламакской цивилизации: а вдруг голос Аламака привлечет к планете враждебные силы? Это соображение стало популярным, - весть о космических братьях отнюдь не освободила многих аламакцев от чувства недоверия и подозрительности. Аламак еще не опомнился от недавних социальных конфликтов. Теперь эхо этой розни проецировалось на Космос! Однако Зарий был убежден в преодолимости подобных препятствий: он верил в силы добра, доверия и взаимности, - окончательно победив на Аламаке, дух гуманизма этически подготовит планету к прямому контакту.