Лавр Сивер - Авария или В ожидании чуда

Кормили на полигоне сносно, но гораздо хуже, чем в учебном полку. Повара на полевой кухне, где Виктор со старшиной получали обеды, были никудышные. Два каких-то зачуханных солдата родом из Средней Азии и повариха неопределенного возраста, вечно дрыхнувшая в грязной и рваной палатке. Краем уха Виктор как-то услышал, как офицер гонял этих поваров за то, что испортили масло и украли консервы.

Потому, наверное, на следующий день еда была по-настоящему отвратительна, воняла протухшим маслом, которое-таки засунули во все что готовили, а повара огрызались и вели себя по-хамски. Никаких последствий для них это не вызвало. Наверное, никто из начальства не ел то, что они готовят для солдат, а бойцы никому не жаловались.

Виктор после «учебки» получил звание младшего сержанта, чем был в известной мере горд, при случае красуясь перед зеркалом, хмуря брови и посматривая на свои погоны, когда никто не видит. Учили их на совесть, сержанты в учебной роте были, те еще, сволочи, но дело свое знали. За полгода Виктора и таких же, как он, балбесов измучили, затренировали, заинструктировали так, что все, чему их учили, отлетало от зубов и делалось на автопилоте. Так что, момент расставания с учебным полком был сродни школьному выпуску, полон радостного ожидания лучшей, спокойной и самостоятельной жизни. А на деле вышло вон оно как...

Вот и сейчас, надежда откосить от разгрузки не сбылась. Навстречу, выползая из-за посадки, потянулось стадо третьего взвода. Видно, нюхач у них завелся, - с досадой подумал Храмов, -за километр учуял обед, потому что увидеть или услышать оттуда подъехавшие машины было определенно невозможно.

- Эй, Хромой! - крикнул из нестройных рядов бредущего воинства высокий парень с серпообразным подбородком и поеденным оспой лицом - явно второго года службы, - че на обед?

- Товарищ младший сержант, - спокойно сказал Виктор.

- Че? - скривился поеденный.

- Что на обед, товарищ младший сержант, - повторил Храмов, глядя в глаза наглецу.

- Я те объясню, кто ты есть, - пообещал поеденный, подступив к Виктору.

Произошла короткая схватка, в результате которой Виктор получил по уху, а его противник ушиб зад, угодив им прямо на кочку из засохшей грязи, в изобилии присутствующей на полевой дороге. Светловолосый парень, шедший вместе с другими пацанами третьего взвода, подбежал к поеденному и за шиворот оттащил его от Виктора. Затем, приказал всем топать к машинам, а сам осмотрел голову Виктора.

- Все-таки зацепил маленько, гад! - сказал он, сосредоточенно глядя на Витькино ухо, - ничего, жить будешь.

Только сейчас Виктор заметил на погонах белобрысого такие же, как у него, желтые лычки младшего сержанта. У него почему-то промелькнула мысль, что такой «матерый» авторитетный командир мог бы быть уже и повыше в звании.

- Серега, - представился белобрысый, протягивая руку, и кивнул в сторону удаляющегося стада сильно смахивающих на репинских «бурлаков на Волге» грязных, волочащих по степи пыльные сапоги парней в рваных растянутых майках, - замкомвзвода я у них.

- Витя, - пожимая протянутую руку, ответил Храмов.

- Ты только из «учебки»?

- Да, - Виктор невольно ощупывал и тер ушибленное ухо.

- А я полгода назад как выпустился, - немного помолчав, сказал Серега, и добавил, - ты правильно сделал, с ними только так. Не то, втопчут в грязь, так и будешь «Хромым» ходить, подтирать за ними. Ладно, вставай, пойдем.

- Полгода? - удивился Виктор, - а я думал ты уже на «дембель» собираешься... Ну, в общем, спасибо.

Спасибо отработаешь, - ухмыльнулся Серега, - мне нужен командир второго отделения, пойдешь? - Пойду, - без раздумий ответил Виктор.

Этот крепкий парень ему сразу понравился. С таким, показалось, можно горы свернуть. Рядом с ним постоянно и явственно ощущался эмоциональный подъем. Было без всяких слов понятно, что за тебя он кому угодно шею свернет, но и от тебя ждет того же.

- Я попрошу ротного, - сказал Серега, - он мне не откажет. Ты главное, не виляй потом.

Виктор кивнул, давая ясно понять, что кто-кто, а он никогда так не поступил бы, и ускорил шаг. На дороге корячились несколько ребят, разгружая машины. Глядя на их натужные, в грязных потеках, усталые лица, ему стало стыдно за недавнее желание увильнуть от разгрузки.

- Эй, братва, посторонись! - весело крикнул он, подставляя плечо под очередной ящик, и тут же осел под его тяжестью, - черт, чего они, чугунных чушек туда наложи что ли?!

Словом, служба налаживалась. Вот только...

На Ритин день рождения, отмечаемый на широкую ногу, подруга вместе со своим парнем привела некоего Антона. Окончив институт, с недавнего времени он работал тренером в местном спортивном клубе. Веселый, жизнерадостный Антон привлек Риту совершенным отсутствием проблем, он был вежлив, галантен и надежен. По сравнению с «голытьбой», ее ровесниками, в том числе и с Храмовым, он выглядел взрослым мужчиной.

Рита еще не знала, что Антон занимался не совсем благими делами, вернее будет сказать - совсем не благими. Начал он с составления протекции окрестным кооператорам, пользуясь авторитетом матери - партработника одного из районов, он загонял их в долги и облагал данью. Ну, а потом, когда набрался опыта, занялся и другими весьма доходными делами. Глядя со стороны и не догадываясь о подробностях насыщенной деловой жизни Антона, все только умилялись его основательности.

Пленяющая красотой и утонченными манерами, Рита, в свою очередь, тоже понравилась Антону. Попробовав взять сердце девушки штурмом он, как и следовало ожидать, потерпел фиаско и решил за ней поухаживать более настойчиво. Он водил ее в кино, откармливал мороженым, частенько караулил ее у школы и подвозил до дома на белом почти новом форде с тонированными стеклами.

Решив, что ничего предосудительного в этом нет, тем более что Антон бросил попытки и пока не настаивал на каком-либо развитии отношений, Рита чинно садилась в машину и ехала с ним до дома. Одноклассницы, сгорая от зависти, изо всех сил изображали занятость разговором, и демонстративно отворачивались.

Родители Риты жили не богато, но, каким-то образом, ни в чем не нуждались. Одевались очень прилично и питались не плохо. Отец, несмотря на то, что был на пенсии, как и прежде, по два раза в год лечился в санатории, мама трудилась в местном краеведческом музее, впрочем, ее заработка хватало разве что на проезд. Антон изредка бывал у них, интересовался здоровьем отца, предлагал помощь, если что, как говорится. Его деликатно благодарили, было видно, что в помощи они не нуждаются. Внешне симпатичный, слегка картавящий, чернявый Антон нравился Ритиной матери и, несмотря на отношения дочери с Виктором, она привечала Антона, слушая его рассказы о том, как прекрасно они с Ритой проводят вместе время. Мать не смущал не свойственный русскому человеку какой-то избыточный прагматизм Антона.