Тимур Литовченко - Число зверя, или Лейтенант дьявола

- Нет, моя жизнь кончена. Он меня разлюбил, он меня ненавидит. Пойду утоплюсь. Или повешусь.

Тётушка Иниль рассмеялась на это легко, совсем необидно и заверила её:

- Глупышка! Когда будешь "серебряную" свадьбу отмечать, помяни меня добрым словом, ладно?

Лейфа молчала.

- Ты её разговорила? - с надеждой спросила Мамочка.

- Какое там! Кремень, а не девка. Упрямая, - поставила весьма неожиданный диагноз Тётушка Иниль. - Толк из неё будет, если только ума наберётся да комплексовать перестанет.

Пока что трудно было увидеть в жалкой закомплексованной худышке "кремень-девку". Если это не комплимент для поднятия духа, если это действительно так, подумала Мамочка, значит, она не ошиблась, взяв Лейфу в отдел вместо Дайры, которая ушла в отпуск по уходу за ребёнком и в ближайшие годы будет занята исключительно его воспитанием.

- А разговорить её я попробую сейчас, - сказала Тётушка Иниль и получив согласие начальницы, обратилась к Лейфе: - Значит, так. Не желаешь признаваться - не надо. Говорить буду я. Я сама всё расскажу. Если я права, ты говоришь. Если же нет... - она немного подумала и заключила: - Если нет, то я ничего не понимаю в людях. Тогда Мамочка может меня уволить. Согласна?

- Делайте что хотите, - отрешённым голосом сказала Лейфа. - А я зарежусь.

Тётушка Иниль засмеялась и начала так:

- Прежде всего, девочка, запомни хорошенько: мужчины очень сильно отличаются от женщин. Они совершенно не то, что мы. Да, разумеется, и мы, и они - люди. Но даже внешне мы, женщины, отличаемся от них, что же тогда говорить о внутреннем? Возьми имиков. Внешне они мужчины, всё их отличие лежит как раз внутри. Итак, мужчины любят совсем не то, что мы, совсем не оттого и не так, отчего и как любим мы. Они стремятся совсем не к тому...

Лейфа бросила на Тётушку Иниль презрительный взгляд. Та среагировала моментально и оборвав на середине последнюю фразу, продолжала:

- Хорошо, хорошо, не буду читать тебе мораль. Я просто веду к тому, что причины тех или иных поступков мужчины совсем не те, о каких женщины думают прежде всего. О тебе и о твоём муже я могла бы сказать старой как мир шуткой: душит, значит любит.

- Ничего себе любовь, - Лейфа ещё теснее вжалась в угол. - Впрочем, не убалтывайте меня. Я придумала: оболью себя бензином и сожгу. У него на глазах.

Тётушка Иниль некоторое время молча изучала насупившуюся худышку, потом возобновила беседу:

- Тогда поговорим по-другому... Расскажу-ка я тебе сказочку, как рассказываю иногда своим внучатам, - она выдержала паузу и совершенно театральным голосом продолжила: - Жила-была на белом свете одна девочка, звали её Лейфой. Была она маленькая, щупленькая, так что даже когда выросла и стала вполне взрослой девушкой, всё равно выглядела как подросток.

Лейфа метнула на Тётушку Иниль странный взгляд. Так обычно смотрят на душевнобольного, который останавливается посреди улицы и неожиданно громко вопит: "Земля имеет форму чемодана!!!" Мамочка также совершенно не понимала, что это Тётушка Иниль затеяла, однако безраздельно доверяя лучшему психоаналитику отдела, предпочитала помалкивать. В конце концов, если с помощью этих глупостей удастся привести Лейфу в норму, почему она должна вмешиваться? Главное для неё - работа, надо заставить Лейфу работать, всё очень просто...

А Тётушка Иниль продолжала свою "сказку":

- И вот посватался к Лейфе добрый молодец лет этак тридцати пяти от роду, почти что вдвое старше её самой. Был он небогат, но полюбил Лейфу всем сердцем, ухаживал красиво, опекал, ласкал, часто сажал к себе на колени, позволял прислоняться головой к его плечу и гладил вот так... - Тётушка Иниль показала, как. Лейфа посмотрела на неё с лёгким удивлением. Мамочка тоже удивилась, но вида не подала, подумала лишь, что Тётушка Иниль, может быть, в самом деле отменный психолог.

- Ему нравилось, что его невеста носит длинные волосы, которые он любил сам заплетать ей в косички. Он водил Лейфу на аттракционы, покупал маленькие шоколадки. И ещё иногда шутливо похлопывал по попке. Вот так.

Удивление в глазах заплаканной худышки росло всё больше. Из угла она не выбралась, но повернулась лицом к рассказчице и слушала очень внимательно.

- Кстати, когда Лейфа делала что-нибудь не так, например, пришивала пуговицу ниткой не того цвета, он покрикивал на невесту: "В угол поставлю!" Вот как сейчас ты стоишь.

- Откуда вы знаете? - быстро спросила Лейфа. Тётушка Иниль рассмеялась, но ничего не объяснила, а вместо этого сказала:

- Но теперь мне надо кое-что уточнить. Скажи, сколько старших жён у твоего мужа? Одна или несколько?

В глубине глаз Лейфы что-то мигнуло, но она промолчала.

- Ладно, не говори, я и без тебя знаю, что одна, - сказала Тётушка Иниль.

- А раз знаете, зачем спрашивать, - проворчала Лейфа. Мамочка хотела что-то сказать, однако Тётушка Иниль сердито зыркнула на неё (мол, видишь, девочка втягивается в разговор, не вмешивайся).

Мамочка промолчала. Но между прочим, всё это дело: муж, жена, вторая жена семья, ссоры, дрязги, побои - по вполне понятным причинам было крайне неприятно. В голове время от времени проносилась мысль: "Какие же они мерзавцы, мужчины эти!" Но ради спокойствия и счастья своих "детушек", которые были для неё почти как родные, а также ради сохранения на должном уровне их трудоспособности (в чём Мамочка не любила себе сознаваться) периодически приходилось собирать нервы в кулак и присутствовать при подобных разговорах. Что поделаешь! Хорошая мать непременно должна чем-то жертвовать, забывать о своих антипатиях, подчинять собственные интересы интересам детей...

Мамочка даже подыгрывала "десятницам" и доморощенным психоаналитикам, как подыгрывала сейчас Тётушке Иниль, то есть напускала на себя умный вид, важно кивала, поддакивала, вставляла ничего не значащие фразы и замечания, словно всё говорившееся не составляло для неё ни малейшей тайны. Здесь важно было не говорить слишком много, чтобы не попасть впросак.

- Сразу видно, что тебе не рассказывали в детстве сказок. Или почти не рассказывали, - между тем продолжала Тётушка Иниль. - Иначе ты знала бы, что по ходу можно перебивать рассказчика, задавать вопросы, а не просто молча слушать...

- Да-да, я тоже хотела сказать... - поддаваясь непринуждённой манере психоаналитика, заговорила Мамочка. Скорее всего, она сказала бы совсем не то, что нужно. Но Тётушка Иниль была начеку. Ни капли не смущаясь, она перебила начальницу и вернула разговор в нужное русло:

- ...сказать, что пора возвращаться к нашей сказке о злой старшей жене или о недоброй мачехе, это уж кому как нравится.

Поняв свою ошибку, Мамочка прикусила язык и решила пока что не вмешиваться.

- Так вот, продолжим. Добрый молодец женился на Лейфе, и всё у них поначалу шло хорошо. Старшая жена замечательно относилась к Лейфе, не обижала и охотно взяла на себя руководство молодой во всех сферах, касавшихся дома и мужа. И вот от чистого сердца, движимая лишь желанием помочь, она научила Лейфу: мужчина - наш господин; всё, что бы он ни сделал, нужно принять и перенести как должное. Требовать же чего-либо для себя просто неприлично, а переносить неудобства и невзгоды надо молча, как и подобает порядочной женщине, потому что надоедая жалобами и слезами, бунтуя и вообще бурно выражая любые чувства, жена лишь раздражает мужа. А ведь Лейфа не хочет сама разрушить своё счастье!