Джефф Райман - Детский сад

Милена смотрела на белый кирпич стен, на голый электрический свет.

— Что значит «рак»? — не поняла она. — Как такое вообще возможно? Рака нет, он вымер.

— У тебя нет Леденца, — пояснила Рут. Подойдя к сидящей на единственном стуле Милене, она с одышкой опустилась на одно колено и взяла ее ладонь в свою. — Ты можешь играться с генами, радость моя, переставлять их с места на место. И вот ты их перебирала, перебирала, покуда не нашла ген, который сделал транскриптазу нового рода. Она передалась по ступенькам спирали и растворила вокруг них защитный сахар.

— Нет, этого не могло быть, — категорично заявила Милена, вынимая из ее ладони свою.

— Да ты не знала. — Губы у Рут сложились печальным сердечком. — Не знала, что ты именно делаешь. — Потянувшись, она попыталась погладить Милену по голове. Та уклонилась. — Мы как огромный океан, на котором качается утлая скорлупка. Скорлупка — это то, что мы про себя знаем. А сам океан — он там, внизу.

— Вздор какой, — фыркнула Милена и попыталась было встать, но Рут удержала ее за плечи.

— Нет, лапка, не вздор. — На лице у нее читалась вполне искренняя симпатия. — Ты взломала код Леденца, а затем, чтобы все мы могли видеть, изменила себе гены так, чтобы в них смог вернуться рак. Ты как та героиня из книги, что ради спасения людей навлекает опасность на себя. Ты как будто позвала: «Рак! Видишь, вот она я, Милена!» Ты воскресила рак и навлекла его на себя, чтобы спасти нас, чтобы мы все могли жить!

Милене кое-как удалось оттолкнуть ее от себя. Встав, она двинулась к выходу, будто это могло помочь ей уйти от того, что с ней случилось.

— Благодаря тебе мы теперь все можем доживать до старости! — радостно голосила Рут. — Сможем видеть, как растут наши детки!

— Я не хочу, чтобы люди доживали до старости! — почти кричала Милена. — И я ненавижу детей! Ну за что, за что на меня эта напасть, а?!

— Мы сможем скопировать этот новый ген, который ты создала. Мы добавим его в новые ретровирусы и сможем всех вылечить!

— Это после того, что вы уже успели натворить за все это время?! — Милена, стиснув кулаки, потрясала ими перед Рут. — Ты все еще несешь мне эту околесицу после того, что вы уже успели понаделать! Кто знает, может, в этот раз вы им вообще всех погубите! — крикнула она и, отвернувшись, обхватила себя руками за плечи. — А я? Что же будет со мной?

Слышно было, как Рут шурша поднимается на ноги и, с присвистом ерзая ляжками, спешит к Милене. Теплыми пухлыми ладошками она со спины обняла ее за плечи, прижалась рыхлыми подушками живота и грудей.

— Милена, лапонька моя! Не переживай, деточка, не беспокойся. У нас есть вирусы, блокирующие новые кровеносные сосуды. Есть гены, прекращающие ненужный рост. Мы их введем тебе, и тебе полегчает.

— Вы что, хотите меня превратить в еще одну Люси? — холодея от одной этой мысли, вскрикнула Милена, вырываясь из назойливо участливых рук.

— Мы не можем сказать точно, как будут развиваться события, — ответила Рут, качая головой.

— Я не хочу быть как Люси! — объятая кромешным ужасом, замотала головой Милена. Не хватало еще дожить до того, чтобы не узнавать и не помнить о мире ничего, кроме того что все и вся, кого ты знала и любила, мертвы. Милена от отчаяния впилась себе ногтями в голову.

— Ч-ш-ш, ч-ш-ш. Ну не хочешь, ну и не надо. Подумаешь, ведь все в твоих руках. Ты же можешь изменить свои клетки, все у себя переставить, что-то подрезать, что-то добавить. Ничего из того, чего ты сама не хочешь, с тобой не случится. Ты же Милена, у которой есть иммунитет.

— Какие? Какие у меня разновидности рака?

Рут беспомощно развела руками.

— Говори сейчас же!

— Все, — совершенно спокойно ответила Рут. — Все, о которых только известно.

Комната вокруг словно зашипела, будто стены продырявились и из них начал выходить воздух. Вирусы тут же пришли на помощь, со злой беспечностью разворачивая в уме обширный перечень:

«Кожа — сквамозный эпителий, базальный, с пигментными клетками — сквамозная и базальная карцинома, злокачественная меланома;

Пищеварительный тракт — сквамозные эпителии губ, рта, языка, с воспалением пищевода — сквамозная карцинома;

Пищеварительный тракт — столбчатый эпителий желудка, тонкая и толстая кишка — карцинома…»

Милена поймала себя на том, что хихикает.

— А не многовато? — мелко тряся головой, спросила она. — Может, было бы достаточно чего-то одного?

«Нет, — отозвались вирусы. — Надо было восстановить весь баланс целиком. А для этого надо было воссоздать все разновидности рака».

— Лапонька, душенька моя, мы все будем с тобой, все-все, — растерянно увещевала ее Рут. — И Терминалы и Ангелы, мы неотлучно будем с тобой. Будем помогать тебе бороться, петь в самом твоем сердце, твоей кровушке.

«Носоглотка, гортань и легкие — бронхиальный эпителий — карцинома…»

— Надеюсь, раку нравится музыка, — сказала Милена. Ее трясло, как от смеха. Она обнаружила, что прижала ладони к лицу. На носу ощущались мелкие угорьки.

— О Милена, если б ты знала, как мы тебя за все это обожаем!

— Да уж, для меня это в корне меняет дело, — съязвила Милена. — А то я все думала: зачем это индианки из племени майя позволяли сбрасывать себя со скал? Теперь мне понятно: чтобы все их за это любили.

— Тебя никто не будет сбрасывать со скал. Ты непременно выздоровеешь! — с болью воскликнула Рут.

«Система мочеиспускания, включая мочевой пузырь, — уротелиальные клетки — карцинома…»

— Ага, — усмехнулась Милена.

— Главное — в это поверить, — настаивала Рут.

«Твердые эпительные органы — эпителиальные клетки печени, почек, щитовидной и поджелудочной железы, гипофиза и т. д. — карцинома…»

— Заткнитесь! — рявкнула Милена вирусам, чтобы те наконец смолкли. Рассказать ей о назначении каждого гена, каждого из протеинов могли именно они, и лишь тогда она могла что-то предпринять. На миг возникло какое-то подобие стоп-кадра, вслед за чем развертывание перечня продолжилось: видимо, она подсознательно хотела узнать все до конца.

— Ну, так как вы собираетесь меня вылечить? — осведомилась она.

— Первым делом вы перебираетесь в госпиталь, в больницу Святого Фомы. И там живете — ты и мистер Стоун; он беременный, ему это тоже на пользу. Затем мы приступаем, участок за участком. Прежде всего, начинаем с блокировки кровоснабжения. Затем вводим ретровирусы, которые заносят в опухоли супрессант, подавляющий их рост. Они начинают регрессировать.

— Сколько времени пройдет, прежде чем я поправлюсь?

На лице Рут опять проглянула беспомощность.

— У нас нет опыта борьбы с раком.

— То есть не знаете.

Рут молча покачала головой.

В животе Милена ощутила тошнотную слабость и вынуждена была сесть на тот единственный стул.