Журнал «Если» - «Если», 2011 № 09

Пожалуй, если бы Константина Березина спросили, какие мгновения своей жизни он желал бы пережить вновь, — он не нашел бы, что ответить. Но без всякого колебания уверил бы любого: он ни за что не согласился бы вновь вернуться в один из тех дней, когда, засыпая, каждый раз надеялся увидеть во сне знакомую комнату и ее робкого постояльца. Увы, он спал без снов и наутро, разбитый и измученный виной, курил на кухне, садился за бумаги покойного дяди, рассеянно отвечал на телефонные звонки — и ждал, когда наступающий вечер хоть на несколько мгновений успокоит сердце промельком напрасной надежды.

Так прошел почти месяц. А потом Березин начал привыкать. Он уговаривал себя, что, возможно, Илье так будет лучше. И что ему, Березину, неплохо бы тоже забыть обо всем и окунуться в работу.

Видимо, с разрушением камер связь, принесшая ему и его новому другу столько приятных минут и ставшая причиной страданий, распалась. Возможно, последние оплавляющиеся под землей кристаллы еще позволили ему вернуться в прошлое и вытащить Илью из-под завала. Но на этом все.

Березин заставлял себя верить, что его друг здоров и счастлив в кругу близких. Пытался представить себе Илью сидящим за чаем с Натальей Михайловной и хлопочущую вокруг него квартирную хозяйку.

«На все воля Божья», — невесело подумал он, забираясь прямо в халате под одеяло. На улице похолодало, и в воздухе уже чувствовалось стылое дыхание осени. Березин поежился и, глядя в окно на блестящие от дождя ветки лип, подумал: как легко он, однако, привык к чуду, как просто принял саму возможность переходов во времени. Каким оказался доверчивым. Удивительно доверчивым. Что здесь, в будущем, что там, в прошлом — где он был Ильей Яковлевым, маленьким чиновником из комнатки с одним окном.

Стук дождя стих, сменившись едва слышным потрескиванием свечного нагара. Дохнуло теплом. Березин приоткрыл глаза — и тотчас вскочил с радостным вскриком. Возле постели, где он спал, на краешке кресла сидел Илья Александровичу весело смотрел на него.

Во внешности Ильи многое изменилось — стал он бледнее, черты лица заострились, а между бровями залегла едва заметная складка. Когда он протянул навстречу другу худые руки, стало заметно, что пальцы его дрожат. Он поспешно уронил ладони на колени.

Березин подскочил к нему и горячо обнял.

— Извини, Константин Петрович, что заставил тебя поволноваться обо мне, — прошептал, улыбаясь, Яковлев. — Совсем ты расчувствовался, а посланцам из грядущего сие едва ли пристало. Право, если бы знал я, голубчик, что ты будешь так убиваться, то ни за что не согласился бы на лекарства.

— Какие? — спросил Березин, замечая следы болезни на лице друга.

— Откуда мне знать, — отмахнулся Илья, — разве я доктор? Но поговаривали, что на мне испытывает Матвей Родионович какие-то впрыскивания по собственной новейшей методе. Помню лишь, от них становилось мне так покойно, все вокруг делалось безразличным, что вовсе мне не свойственно.

— Как я рад, Илья Александрович, как рад, — прошептал вполголоса Березин, вглядываясь в бледное, но живое знакомое лицо.

— Ну, батюшка, эка ты, — укоризненно покачал головой Илья. — Ведь у нас с тобой дело есть большой важности. Я давеча в лечебнице много передумал. Ведь покойный свет Яков Вилимович легок был на подъем, всю Россию-матушку изъездил, многие европейские земли посещал… Мог он и там какие-нибудь хрустальные комнаты оставить. И наше с тобой первейшее дело все тщательнейшим образом узнать…

Видимо, в это мгновение какое-то ночное насекомое неосторожно коснулось пламени свечи. Она вспыхнула, и тишина отозвалась мелодичным стеклянным звоном.

Одним серым ноябрьским днем я сидел в конторе своей фирмы «Мартин и Мартин, экстрасенсорные расследования», уставившись в хмурое, темное небо за окном, когда дверь отворилась и вошел посетитель.

Он был одет в темно-серый костюм-тройку и держал в руке портфель, за который какой-то аллигатор заплатил высочайшую цену. Судя по визитной карточке, звали его Стивен Престон Джеймс, он был поверенным в суде, а его контора располагалась в Гринвуд-Фоллс, штат Вирджиния. Мне нравятся клиенты, у которых в друзьях числятся братья Брукс, так что я махнул рукой, указывая на самое удобное кресло.

— Готов поспорить, что вы пробегаете по семь миль каждое утро, — заметил я, разглядывая его сухощавое загорелое лицо и поджарую фигуру.

— Езжу на велосипеде. Меньше нагрузки на коленную чашечку. И по десять миль, не по семь.

— Ничего себе! — восхитился я. — У меня в ванной, конечно, стоит велотренажер, но я только вешаю на него полотенца. Итак, зачем же вам понадобился детектив-экстрасенс?

— Видите ли, я в духов не верю… — агрессивно начал он.

— И это, в общем-то, правильно. Знали бы вы, сколько времени я трачу на то, чтобы объяснить людям, что в Амитивиле призраков нет, а все дело в белках на чердаке. У службы отлова бродячих животных из-за меня много работы.

— Я не живу в Амитивиле, — сказал он. — Мой адрес: Меррит-стрит, дом четыреста девятнадцать.

— Ага, — проговорил я с интересом. — Кажется, я начинаю понимать.

Он угрюмо кивнул.

— Вижу, вам знаком этот дом. Похоже, в этом треклятом городишке о нем знают все, кроме нас с Альсатией.

— С Альсатией?

— Моя жена, — пояснил он, протягивая мне кожаный бумажник с тиснеными золотом инициалами, где оказалась фотография женщины с детьми. Они выглядели точь-в-точь так же, как все жены и дети в мире.

— У вас замечательная семья, — тактично заметил я, возвращая бумажник.

— Спасибо. Дети, вот что меня беспокоит. Они пока еще не видели это… э-э… это… э-э…

Слово «привидение» застряло у него в глотке, так что я подал ему руку помощи.

— Проявление непознанного?

— Именно, — с облегчением подтвердил он. — Проявление непознанного. И я предпочел бы, чтобы они его и не увидели. Пока что оно показывалось только около полуночи, когда дети уже в постели, но кто знает, что будет дальше! Есть ли хоть какие-то шансы, что вам удастся от него избавиться?

— Я могу лишь попытаться. Моя такса — пятьдесят долларов в час, — добавил я, ожидая встретить его презрительный взгляд. Сам Стивен Престон Джеймс, должно быть, брал по меньшей мере двести пятьдесят.

— Это немало, — солгал он, — однако, судя по всему, специалистов вашего профиля почти не найти, несмотря на всю эту ерунду, которую показывают по телевизору про охотников за привидениями. Так что, похоже, деваться мне некуда.