Журнал «Если» - «Если», 2011 № 10

За отсутствием иных общедоступных развлечений люди шли в театр и отнюдь не ради катарсиса «по Аристотелю». Подавляющее большинство зрителей были даже неграмотны. Призраки, ведьмы, драки на мечах — вот что привлекало публику (и продолжает это делать в фильмах спустя четыреста лет). К тому же Бард говорил со зрителем на его языке, даже разыгрывая драмы из жизни коронованных особ. Это иронически обыграно в известной экшен-комедии Джона Мактирнана «Последний герой боевика» (1993), где в одном из эпизодов Арнольд Шварценеггер в образе Гамлета достает пистолет-пулемет, а затем просто взрывает Эльсинор.

Но постановки «Глобуса» можно сравнить даже не с современными блокбастерами, а, скорее, с продукцией категории «Б» для открытых автомобильных кинотеатров «drive-in». Ведь в «Глобусе», как и в большинстве тогдашних зрелищных заведений, не было даже посадочных мест. Декорациями зрителей тоже не баловали. Поэтому скепсис образованных современников выходца из Стратфорда-на-Эйвоне вполне понятен и объясним не только завистью. Более того, «Гамлет» и другие пьесы относились не столько к трагедии, сколько, как тогда говорили, к «кровавой драме».

Не удивительно, что среди желающих осовременить пьесы находятся и те, кто старается показать весь тот «сор», из которого растут, не ведая стыда, шекспировские стихи. Наиболее хлестко это вышло у известного деятеля кинотрэша, идеолога «плохого кино» Ллойда Кауфмана. Вышедшая в 1993 году «грайндхаусная» лента «Тромео и Джульетта» Ллойда Кауфмана и Джеймса Ганна стала на десятилетие визитной карточкой студии «Трома». Одновременно она может считаться самой абсурдной постановкой классической трагедии. Верону заменяет постоянное место действия фильмов студии — город Тромавилль, вместилище всех мыслимых пороков. Вызывающе дешевые спецэффекты. Насилие, секс, наркотический угар. Здесь из канализации вылавливают мутантов, а Джульетта под действием рокового снадобья не засыпает, а превращается в монстра. Не обошлось и без «хэппи-энда», если язык повернется так назвать инцест между героями… Тем не менее «Тромео и Джульетта» получил приз как лучший фильм на фестивале фантастики и фэнтези в Риме.

Коснулось «печальной повести» и набирающее популярность направление «мэш ап» (сам термин пришел из музыки), которое совмещает классические сюжеты с каким-либо знаковым элементом массовой трэш-индустрии, чаще всего — зомби. В малобюджетной картине «Ромео и Джульетта против живых мертвецов» (2009) действие опять перенесено в современность, а воссоединиться влюбленным мешает то обстоятельство, что Джульетта — живая, а Ромео — нет, хотя все еще обладает способностью ходить и говорить…

Как ни странно, близка к трэшу, судя по видеоряду в трейлере, еще не вышедшая в прокат постановка Юрия Кары «Гамлет. XXI век». Картина впитала в себя элементы молодежной субкультуры: экстравагантые костюмы, «кислотная» атмосфера ночных клубов, уличные автогонки Гамлета и Лаэрта, переходящие в бой на мечах. Обязателен и мистический элемент — брутальный призрак отца Гамлета в кожаном плаще. Прибегая к таким кичевым средствам, Кара, похоже, ставит целью приблизить юное поколение к актуальному наследию Шекспира…

Особым признанием для поэта из туманной Британии стало обращение к его творчеству в далеких уголках планеты с резко отличающейся от европейской театральной и кинематографической традицией. Нас, конечно, интересует последнее. Шекспира на Востоке адаптируют не только к реалиям времени, но и места. Естественно, в отличие от западного полушария, не стараются оставить неизменным классический текст, но стремятся освоить дух.

Пожалуй, наиболее известны опыты прославленного японского режиссера Акиры Куросавы — «Трон в крови» («Замок Паутины») и «Ран» («Смута»), снятые с разрывом почти в три десятилетия, в 1957-м и 1985-м. Первый относит в средневековую Японию действие «Макбета», второй — «Короля Лира». В «Троне в крови» Куросава оставляет мистические мотивы, только вместо трио ведьм действует одна прорицательница, встреча с которой становится роковой для героя Тосиро Мифуне, самурая Васидзу.

«Ран» лишен каких-либо ирреальных элементов, но любопытен в нашем контексте другим обстоятельством, Как известно, ранний самурайский фильм Куросавы «Скрытая крепость» послужил одним из источников вдохновения для «Новой надежды» Джорджа Лукаса, недаром костюмы, шлемы и культ меча джедаев в «далекой-далекой галактике» отсылают к древней Японии. Парадоксальным образом в «Ран» эпизоды самурайских битв с использованием огнестрельного оружия напоминают перестрелки из «Звездных войн»: красные вспышки ружей очень похожи на отсветы лукасовских бластеров… Наверняка однажды мы увидим и «настоящего» космического Лира.

Не столь известен ориентальный «Гамлет», снятый в 2006 году Фэн Сяо-ганом под названием «Банкет» («Убить императора»). События шекспировской трагедии перенесены в Поднебесную X века нашей эры. Визуально лента решена в популярном тогда жанре wuxia («у ся»), «веревочного кунг-фу». Китайский Гамлет, в фильме — принц By Люан, не только обладает поэтическим и актерским даром, но и великолепно фехтует, как его датский прототип, и даже более. Он легко отрывается от земли и буквально левитирует с мечом, а в финале сражается не с аналогом Лаэрта, а со всей дворцовой охраной своего дяди-узурпатора. Сходство с фильмами Энга Ли и Чжана Имоу, поднявших «низкий» жанр до утонченно-эстетской изобразительности, придает участие актрисы Чжан Цзыйи. Она играет императрицу Ван, китайскую Гертруду, возлюбленную By Люана, невольно ставшую его мачехой. Примечательно и то, что здесь нет главного персонажа, все основные действующие лица уравнены в своих ролях и поставлены перед выбором: «быть или не быть».

Наконец, творчество Шекспира не мог не затронуть такой специфически азиатский жанр, как аниме. В фэнтезийном аниме-сериале «Ромео и Джульетта» (2007) действие происходит в воздушном городе Новая Верона, который поддерживает на лету таинственная сила Эскала и где дворяне летают на крылатых конях-пегасах. Ромео — сын узурпатора Монтекки, когда-то вырезавшего семью Капулетти, а Джульетта — мстительница в маске, владеющая мечом не хуже мужчин.

Нынешняя масс-культура впитала образы Барда, как он сам впитывал современные для него массовые стереотипы, демонстрируя своими пьесами условность разделения искусства какими бы то ни было рамками.

Валерий ОКУЛОВ, Аркадий ШУШПАНОВ