Святослав Логинов - Картежник

— Еще одно затруднение… — начал он. — Теперь, когда ваша родная планета, — координатор скосил глаз и прочел:

— Подсосонье… вот… теперь, когда планета Подсосонье считается полноправным ассоциированным членом галактического сообщества… именно так… следует решить вопрос о представительстве Подсосонья в галактическом центре… Надеюсь, вы меня понимаете?

Что— что, а это Казин понимал, но еще он понимал, что платить ему нечем.

Такие же чувства, должно быть, испытывал син, когда осознал, что не может подтвердить последнюю ставку.

И кроме всего, почему в документах Подсосонье, а не Земля?

— Подсосонье почему?… — шепнул он, наклонившись к Вохе.

— Плевать, — ответил тот. — Напутали где-то.

Сам же и напутал, когда сказал, что ты из Подсосонья. Теперь так и останется, переделывать себе дороже.

— А что за представительство? — Тоже ерунда. Просто ему еще чего-то хочется.

— Хочется — перехочется. Я уже все спустил. Все как в яму ухнуло, даже черная дыра, что тебе обещал, туда угодила.

— Значит, оботрется.

Воха повернулся к коллеге по координированию и веско произнес:

— Особый статус Подсосонья не предусматривает приема граждан и отдельного кабинета в галактическом центре. Представительство будет располагаться в транспортном модуле, но никакой деятельности осуществлять не станет. Ведь вы понимаете, на то он и заказник, там заказана не только хозяйственная, но и административная деятельность.

— Да, мы понимаем, — ответил за все свои ипостаси щекастый вьюнош. — Однако нерешенным остается вопрос об арендной плате… Модуль стоит на муниципальной земле.

— Посольства, консульства и представительства являются частью заповедника Большое Подсосонье и, следовательно, не подлежат никаким обложениям, в том числе и арендной платой.

Казин смотрел на Воху с восторгом. Все-таки здорово поднатаскала синоматка бывшего алкаша!

— Это все верно, — вынужден был признать янус, — однако…

И тут Казина озарило.

— Минутку! — воскликнул он, стаскивая потрепанный рабочий макинтош. — Господин президент, в благодарность за помощь я хотел бы…

Именно этой малости и не хватало янусу, чтобы расстаться с подписанными бумагами. Последний взвизг моды — брезентовый дождевик! Как презент президент принял казинский брезент. Теперь все были довольны, кроме лакея при входе, которому так ничего и не досталось.

С некоторых пор земляне начали принимать сигналы из космоса. Причем годилась для этого не только радиообсерватория с преогромным телескопом, но и самодельная антенна, венчающая дряхлый, взрывоопасный телевизор. Телекомпаниям всего мира пришлось потесниться, ибо первый канал повсюду явочным порядком был занят под круглосуточное галактическое вещание.

Разумные головы предполагали, что начало телевещания есть результат идущих в дальнем космосе переговоров, и были не так далеки от истины, ибо с той минуты, как выяснилось, что на планете Подсосонье проживает хотя бы один гражданин, туда стали транслироваться галактические вести. А попробуй не потранслируй — рекламные компании с тебя семь шкур спустят. Конечно, директором галактического телевидения был некий перманентно линяющий змей, но семь шкур разом — многовато даже для змея. А вот о переводе телекомпания не заботилась, поскольку всякий гражданин имеет соответствующую малявину. Но и без того созерцающее человечество при-льнуло к экрану, наблюдая жизнь далеких созвездий.

И когда во время одного из выпусков показали Олега Казина, гуляющего под многолунным небом, человечество вскипело восторгом, хотя и не знало, с чего бы это показывают добровольца из местных жителей и что за шарик подкидывает он на ладони. А уж когда на экранах появилась еще одна до боли родная физиономия!…

Тут, правда, возникло затруднение, ибо этого жителя Земли за пределами ПМК-9 знало предельно мало народу, а заместители Петра Ивановича не торопились делиться своими сведениями с забугорной общественностью. Кроме того, оставалось загадкой, куда делись полномочные представители, неужто злобные инопланетчики полностью их замочили?

Вопросы, вопросы, один тревожней другого, а ответов нет.

Из всех казинских богатств осталось крошечное пылевое облако размером менее астрономической единицы, затерянное в таких межгалактических дебрях, что было неясно, как его вообще обнаружили и чего ради кто-то приватизировал эту ненужность. Вот его-то, выходя из координационного центра, Казин подарил швейцару. Если уж остался нищим, то нечего пускать пыль в глаза. Был босс, стал бос.

— Кажись, отбомбились, — сказал бывший галактовладелец, повернувшись к верховному координатору. — Теперь бы пивка по кружечке — и полный ништяк!

— Да, славно дельце обтяпали, — согласился Воха. — Самому приятно.

— И мне — приятно, — произнес скрипучий голос.

Приятели оглянулись, но никого не углядели.

— Глюк, что ли?… — промолвил Казин.

— Не… — не глюк! — небольшое деревце, растущее у края тротуара, сдвинулось и очутилось рядом в людьми. — Какой же я глюк, я подельщик.

— С кем это ты подельщик? — неприветливо спросил Казин.

— А со всеми. Вот вы дельце обтяпали, а делиться, кто будет, Пушкин?

— Вот именно, делиться, — подтвердило второе деревце, придвигаясь вплотную.

Только теперь Казин обратил внимание, что краешек тротуара, прежде совершенно пустой, теперь густо засажен молодыми грабами. Все они стронулись с места и плотно окружили двоих людей.

— Делиться!… Делиться!… — загудел хор голосов.

— Как это — делиться? — заорал Казин. — Это амебы бесхребетные делятся, а я не стану!

— А поровну. Вы не бойтесь, мы и вас в долю возьмем, мы же не грабители какие, а подельщики.

Казин прикинул, сколько кругом собралось грабительских грабов, и понял, что даже если бы все его прежние денежки оставались при нем, то после дележки каждому досталось бы по алтыну с четвертаком.

— Послушайте, — вступил он в переговоры. — Я гражданин! То, что вы вытворяете — незаконно!

— У нас закон тайга, — проскрипел ближайший граб, — медведь хозяин! Ну как, будем делиться или хозяина звать?

И в этот момент в дело вмешался Воха.

— Ну вы дубари, клеш вашу муть! — пустил соленое морское словечко николаевский монтер. — Ну вы пни!

И, пнув ребром ладони ближайшего дендроида, Воха с легкостью превратил его в пень. Скопившийся на тротуаре лес дружно всплеснул листвой и залопотал нечленораздельно.

— Гробь грабителей! — крикнул Воха. — В щепу мазуриков!