Хейфорд Пирс - «Если», 1997 № 06

Точно так же мало утешительного сообщают два апокалиптических романа Брина, «Почтальон» (1985) и «Земля» (1990). В обоих автор спускает нас с галактических высот на грешную землю. А если и ставит вопрос о «цивилизаторской миссии» и «восхождении», то имея в виду исключительно современников и соотечественников, обезумевших от потребительства и жадности, эгоизма и безответственности…

Между прочим, отнюдь не землей обетованной предстает будущая Америка во многих романах 1980-х годов: от «Пятницы» (1982) Роберта Хайняайна до апокалиптической книги Нила Баррета «Через темную Америку» (1987). Последний роман критики сравнили с «приключениями Гекельберри Финна на берегах Миссисипи, превратившейся в потоки кислот»… Калифорнийскому округу Оранж (Orange County) посвящена условная трилогия еще одного преуспевающего автора последнего десятилетия — Кима Стэнли Робинсона. Условная, потому что, несмотря на общее место действия, романы «Дикий берег» (1984), «Золотой берег» (1988) и «У самого Тихого океана» (1990) представляют собой три разные альтернативные истории. Причем, достаточно правдоподобные — не сюжетно (вряд ли сегодня уместно обсуждать перспективу превращения Америки в «чернобыльскую» зону карантина после обмена ядерными ударами с СССР), но психологически: специфический местный менталитет автору знаком не понаслышке, отчего его романы читаются как «просто» литература, а о фантастике быстро забываешь.

Что касается будущего не только земного, то оно, как и в старые добрые времена, представлено обильно и разнообразно. Околоземные космические поселения в «Орбитальном разложении» (1989) Аллена Стила и трилогии (опять!) «Миры» (1981–1992) Джо Холдемана. Суровый лунный «фронтир» изгнанного с родной планеты человечества за безжалостное к ней отношение в романе Джона Варли «Стальной берег» (1992). И далее — везде: «Орбитальный резонанс» (1991) и «Миллион открытых дверей» (1992) Джона Барнса, «Кольцо Харона» (1990) Роджера Макбрайда Аллена, «Гало» (1991) Джона Мэддокса…

Ну а на противоположном фланге, как водится, книги «мягкой» (или гуманитарной) фантастики. Этих авторов более интересует микрокосм человеческой души, кантовский моральный закон, а не звездное небо над головой. Фантастика психологическая, погруженная в мир человеческого сознания, чувств и переживаний, словом, то, что Баллард во времена прилива «Новой Волны» — как давно это было! — назвал «внутренним космосом», представлена в произведениях таких разных авторов, как Брюс Макалистер, на счету которого роман «Дитя снов» (1989), Пэт Мэрфи («Падшая женщина», «Город — сразу после того»), Пол Парк («Солдаты рая», «Ко-элестис») и по сей день блуждающий в «сердце тьмы» Люциус Шепард.

Среди вчерашних новичков выделяются тонкий, интеллигентный и язвительный автор философских притч Джеймс Морроу и Нэнси Кресс. Роман-дебют последней — «Чуждый свет» (1988) — это глубокое и меланхолическое исследование человеческой натуры, отличающееся от всех прочих тем, что человек рассматривается со стороны — его изучают инопланетные «капо» в некоем межзвездном лагере для военнопленных [11] А вот выросший из одноименной повести и, на мой взгляд, перехваленный роман Кресс «Бродяги в Испании» (1993) вполне традиционен: еще Старджон, Уиндем и другие впечатляюще поведали о том, как втайне от мира «нормальных» воспитывают группу детей-суперменов, которым предстоит этот мир завоевать. .

А среди авторов уже состоявшихся звучат имена Джона Слейдека и Майкла Бишопа. Хотя слава у обоих негромкая, и в списках «хитов» их книги появляются редко, истинные любители встречают их произведения с воодушевлением. Первый прославился дилогией (еще одним «романом воспитания») об андроиде Родерике. А второй, подобно Кресс, взял на себя роль этнографа и антрополога, пристально изучающего не столько инопланетян, сколько земную цивилизацию. Герой его романа «Нет врага, кроме времени» (1982) путешествует в доисторическое прошлое, чтобы найти там свою любовь; инверсия первого путешествия представлена в «Состарившемся от дней его» (1985). Наконец в романе «Мягкие подачи» (1994), венце карьеры Бишопа, по мнению многих критиков, очередное «чудовище Франкенштейна» мирно вписалось в жизнь современного американского южного городка, став игроком местной бейсбольной команды…

Но большинство указанных произведений лет двадцать назад вряд ли кто рискнул бы назвать «научной фантастикой»!

То же можно сказать о последних книгах безусловного фаворита американских конвенций 1980-х Конни Уиллис. Ее относительно медленный литературный старт с лихвой окупился на середине дистанции, когда писательница сразу завоевала столько высших премий, что процесс присуждения грозил превратиться в рутинную процедуру. Однако большинство премированных работ составляли рассказы и повести, а на них одних настоящую славу в Америке не сделаешь. С тем большим энтузиазмом были встречены два первых (ранние, в соавторстве с Синтией Феличе, не в счет) значительных романа писательницы, «Сны Линкольна» (1987) и «Книга Судного дня» (1992), посвященные путешествиям в прошлое. Однако пока рано говорить о творческом лице Уиллис-романистки, хотя одно бесспорно: оба романа относятся к настоящей прозе.

Зато, казалось бы, окончательно утонувший в своих сериалах ветеран Гарри Гаррисон в восьмидесятых неожиданно создал свой подлинный opus magnum! Правда, это снова трилогия (пока?), повествующая об Эдеме. Эта увлекательно придуманная и описанная альтернативная история, в которой динозавры не вымерли, а обрели разум, стала не только творческим пиком Гаррисона, но и вызовом молодым: рано, мол, списывать со счетов и «динозавров» фантастики! [12] Другие интересные образцы альтернативной истории — это роман уже упоминавшегося Пола Маколи «Ангел Паскуале» (1994), трагическое повествование о судьбе Леонардо да Винчи в «другой» Европе Возрождения, а также посвященный альтернативной Америке «Огонь на горе» (1988) Герри Виссона и роман бестселлер «Фатерлянд» (1992) Роберта Харриса.

А примерами упоминавшегося «размывания» фантастики в иных литературных жанрах — как и процесса обратного: заимствования ее приемов и тем авторами, не считающими себя фантастами, — стали вызвавшие изрядный шум книги таких разных писателей, как Курт Воннегут («Галапагос»), Бернард Маламуд («Божье благоволение») и Расселл Хобан («Гуляка Риддли»). Но о них, как о произведениях сложных, противоречивых и к нашему жанру все же «касательных», разговор отдельный.

Как и о десятках действительно новых имен, появившихся на скрижалях англоязычной фантастики только в последние полтора десятилетия. Уилл Бейкер, Колин Гринланд, Никола Гриффит, Кэтлин Энн Гунан, Гвинет Джоунс, Дэвид Зинделл, Грег Иган, Джанет Каган, Джонатан Летем, Морин Макхью, Джуди Моффет, Джефф Нун, Кристин Катрин Руш, Роберт Сойер, Нил Стивенсон, Карен Джой Фаулер, Элизабет Хэнд, Роберт Холд-сток, Патриция Энтони, Александр Яблоков… Не беда, что я перечислил едва ли не половину тех, кого следовало бы; о них еще напишут обзоры в самом начале нового тысячелетия!