Барри Лонгиер - Мир-Цирк (Цирк - 3)

- Не знаю. Молодой Нуссет - ученик Шелема - должен бы знать. Он копировал рукопись.

Алленби нажал на кнопку пульта, вмонтированного в стол, и вызвал скрипториум. Нуссет отозвался.

- Нуссет, это Алленби.

- Да, великий Алленби?

- Какой период охватывает тридцать четвертая глава в новой книге Шелема?

- M-м, не уверен. Минутку.

Алленби, подняв брови, посмотрел на Бансома; тот только пожал плечами.

- Ученики уже не те, что прежде.

- Великий Алленби?

- Да, Нуссет?

- Вот она. Так, тридцать четвертая... хм-м-м. Эта глава рассказывает о войне. Похоже, закончена.

- Нуссет, принеси ее в кают-компанию. - Алленби увидел, что Бансом хмурится. - В чем дело?

Жрец покачал головой:

- Чтобы Шелем собирался читать это труппе корабля? Самый страшный период в истории Момуса? Если труппа в таком настроении, если люди настолько неуверены в себе, как ты описываешь, Великий Алленби, эта глава может оказаться последним ударом.

- Возможно.

- Возможно? Я кое-что понимаю в жреческом деле.

Алленби кивнул:

- Не обижайся, пожалуйста, Бансом, но то, что Шелем был старшим жрецом "Барабу", приводит меня к мысли, что и он тоже кое-что понимал в своем деле.

Бансом покраснел.

- Конечно. - Они несколько минут ждали в тишине, не сводя глаз с двери кают-компании.

Когда вошел Нуссет с пачкой бумаг, Алленби взял их, подал ученику несколько медяков, и, не успел тот выйти из комнаты, как Алленби уже погрузился в чтение. Он был неподвижен, жили только голубые глаза. Дочитав страницу, он подкладывал ее в конец пачки. Наблюдая, как Алленби то посмеивается, то хмурится, то смаргивает слезы, как кивает, берясь за следующую страницу, Бансом снова вспомнил о довинитском миссионере.

"Я еще не слишком стар, - думал он. - Я еще мог бы пойти в ученики к каменщику. А еще работа жреца очень похожа на работу интермедиста... да и рассказчика. Если я когда-нибудь вернусь на Момус".

Он вздохнул, поднял голову и увидел, что Алленби протягивает ему бумаги; жрец не смог истолковать выражение его лица. Когда Бансом взял рукопись, Алленби встал и пошел к двери, затем остановился.

- Бансом, в четвертом часу ты выступишь перед труппой с этой главой. Будь готов. - Он повернулся и вышел.

Жрец сел, несколько минут таращился на закрытую дверь, потом посмотрел на бумаги в руке. Знакомые каракули Шелема покрывали нелинованные листы. Покачав головой, Бансом начал читать.

В четвертом часу Бансом стоял на упаковочном ящике в грузовом трюме "Барабу" в окружении собравшейся труппы. Люди, арваниане и ящеры - все в парадных одеяниях - стояли молча, ожидая слов жреца. Бансом откашлялся и начал:

- Шел двести четвертый год крушения "Барабу" и пятый год пребывания лорда Алленби в должности Великого Государственника Момуса. Защита Девятого Квадранта Обитаемых Планет, послом которого Алленби некогда являлся, была снята по приказу Совета Семи Девятого Квадранта для усиления обороны центральных районов, оказавшихся в зоне особого внимания военачальников Десятого Квадранта. Остались только горсточка Горных Егерей, вышедших на пенсию или демобилизовавшихся на Момус, да заверения Объединенных Квадрантов, что они придут на защиту Момуса в случае, если планета подвергнется вторжению.

Бансом читал слова Шелема, и месяцы борьбы, боли и страданий постепенно стирались из памяти, пока и жрец, и артисты не вернулись к тому мрачному часу.

- В то же самое время, когда последний корабль Девятого Квадранта покинул небеса Момуса, лорд Алленби пригласил к себе Великих Мастеров планеты. Они собрались в доме Алленби в городе Тарзаке и встретились с представителями оставшихся Горных Егерей...

* * *

Лорд Алленби, сидевший, скрестив ноги, за столом, смотрел на мрачные лица собравшихся.

- Есть предложения? - Его взгляд остановился на лице молодого человека в черно-коричневой мантии униформиста, ярко выделяющейся на фоне стены. Пейнтер? Ты - старший из оставшихся на планете Горных Егерей.

Стоявший поодаль бывший лейтенант пехоты пожал плечами:

- Если разведывательные прогнозы, которыми снабдил тебя генерал Казн, верны, то Десятый Квадрант использует для вторжения наемников, - возможно, арваниан - под предлогом, который даст Объединенным Квадрантам формальный повод отказаться от вмешательства. Вопрос только во времени, но можно не сомневаться, что это будет скоро.

Алленби потер подбородок:

- Размер арванианского отряда?

- Не больше батальона. На что-то большее ОК пришлось бы обратить внимание. Но... - Пейнтер опустил глаза. - Этого должно хватить. Они будут вооружены шквальными лучеметами в качестве легкого оружия и, возможно, импульсными излучателями и дезинтеграторами для тяжеловооруженной роты. К тому же арваниане - крутые ребята.

- Ну а наши Егеря? Ведь их на Момусе около двухсот?

Пейнтер кивнул:

- Примерно половина из них - технический персонал: техники, медики, электрики и компьютерщики не более годятся для боя, чем клоуны... - Пейнтер заметил, что Великий Камера, мастер тарзакских клоунов, глянул на него, подняв бровь. - Не обижайся, Великий Камера. - Лейтенант снова повернулся к Алленби. - За вычетом их и тех, кто негоден по возрасту, мы имеем, возможно, дюжину строевых солдат, экипированных разве что голыми руками.

-И?..

- И будь это задачей в офицерской школе, я бы вспомнил, осторожность мать доблести, - и не получил бы неуд.

- Невозможно.

- Знаю.

- Ну и какова же альтернатива, Пейнтер?

- Герилья. Партизанская война. Избегать прямых столкновений, использовать тактику булавочных уколов, утомлять их... превратить для арваниан жизнь на Момусе в ад... - Пей-нтер опустил глаза и покачал головой.

- Что такое? Что ты собирался сказать?

Пейнтер скривил губы, потом поднял глаза:

- Чтобы превратить планету в ад для арваниан, нам необходимо будет превратить ее в ад и для нас самих. Такая война - это противоборство духа... мужества. Чтобы увеличить для арваниан цену завоевания, народу Момуса придется и самому заплатить дорогую цену. Возможно, на это уйдут годы. Они могут измотать нас первыми...

- Ха! - Все повернулись к Доруму, силачу и мастеру тарзакских уродцев. - Пейнтер. Ты полагаешь, момусиане лишены силы духа? - Остальные одобрительно кивнули.

Пейнтер потер глаза, потом опустил руку.

- Я видел такую войну раньше, Дорум. Шесть лет назад, во время восстания на Хессифе. У меня на глазах командира роты разорвало на куски... маленькая девочка попросила воды... она обмоталась проволокой, превратившись в ходячую бомбу. - Он отошел от стены. - Хватит у тебя духу превратить себя в бомбу, Дорум? Или превратить в бомбу жену или дочь? У хессифиан на это хватило духу, и этого оказалось недостаточно. Мы разбили их. Егеря подавили восстание.