Журнал «Если» - «Если», 2001 № 11

— Не о том речь, — раздраженно проворчал кто-то в углу.

— О том, о том! Или вы тряпки, или мозги у вас одеревенели до самого копчика. Тогда уйдите в сторону и дайте действовать тем, кто верит Бранду. Я — верю!

— Из этой затеи ничего не выйдет, — громко и зло сказал Стах, перекрывая поднявшийся шум. — Ясно и ребенку.

— То есть тебе? — прищурилась Эльза, и кто-то, не выдержав, издал смешок. — Агусеньки, маленький. А я верю, что выйдет! Может выйти и должно! Бранд, тебе никто не говорил, что мозги у тебя работают, как у женщины или инквизитора? Это комплимент. Что? Разные вещи? Да это одно и то же!

— Эльза, помолчи-ка немного… — загудел на жену Георг.

— Не дождешься, дорогой. Ираклий, ты чего утих? А ну-ка напомни, мы тебя выбирали старшим или нет? Ах, все-таки выбирали? Значит, в военное время ты наш командир и диктатор, и кто против тебя слово скажет, тот должен об этом пожалеть. Кто-нибудь сомневается в том, что наступило военное время? Или, может быть, кто-то думает, что сейчас у нас ежегодный карнавал? Нет таких? Уф-ф, вы, кажется, не совсем безнадежны… Ираклий, очнись! Рассусоливаешь тут без толку, уговариваешь тупоумных, голосование какое-то выдумал… Командуй!

Белобрысый дылда Юхан фыркнул и замотал головой.

— А ведь в чем-то она права… Пусть Ираклий командует. Бранд чувствовал себя полностью опустошенным. Поднялся шум, люди орали все разом, не слушая друг друга, кто-то уже хватал соседа за грудки и самозабвенно тряс, а ему было наплевать. Он выложился. Он сделал максимум возможного и предложил путь — фантастический, нереальный, но все-таки путь. Только для того, чтобы изложить вслух свою идею, ему пришлось учинить над собой настоящее насилие. Язык отказывался нести такую ахинею.

Примут они его план или нет — ему почти все равно. Он свое пожил, и он устал. Если люди решат, что он спятил на старости лет, он не станет их разубеждать. Не все ли равно, что о тебе подумают напоследок? Особенно перед тем, как думать станет некому?

Заботиться до конца о них, последних осколках человечества, до конца веря в то, что из ничтожной искорки когда-нибудь вновь разгорится пламя разума и охватит всю галактику? Кое-кто в это всерьез верит… вернее, верил до прихода мирмикантропов. Он, Бранд, потерял эту веру после смерти Эрика и Хильды. Собака — и та умерла. Осталась дочь, и остались внуки, но что им до Бранда-отшельника?

Кстати, надо их повидать…

Очнулся он от того, что Эльза Шнайдер трясла его за плечо.

— Бранд! Ау, ты еще тут или уже в нирване? Очнись.

— А? — спросил Бранд и поднял голову. — Что? — Он повертел головой. — А где все остальные?

— Разошлись. Ираклий распустил собрание. Сумел даже гаркнуть. Юхан и Джафар пошли собирать команду для вылазки.

— Для какой вылазки?

Эльза легонько шлепнула его по щеке.

— Спустись на землю. Нам нужен второй пленник или нет?

— Значит, решено?

— Решено. Мелани пошла копаться в своей провизорской. Сказала, что непременно отыщет что-нибудь подходящее. Или синтезирует. Твою Хелен подрядили корпеть в фильмотеке. Пленница помещена в седьмом штреке справа, там оборудовали камеру со всеми удобствами. Все на ушах стоят. — Эльза ухмыльнулась. — Ну и заварил ты кашу, Бранд! Не скажу, что все тебе поверили, но… за работой они поверят. Главное, чтобы работали. Ты сейчас что намерен делать?

— Не знаю, — сказал Бранд и зевнул. — Наверное, повидаю дочь, внуков… Потом высплюсь…

— Валяй. Только имей в виду, что ответственный за план — ты. Так что не особенно расслабляйся. Ты сейчас второй человек в Цитадели. Можешь требовать содействия у всех, даже у Стаха.

— Почему я?

— Очень интересно! А кто предложил план? Вот и выполняй его. Будешь отлынивать — Ираклий тебя накажет.

Бранд помотал головой и сказал «бр-р».

— Не поняла.

— Ладно… Я — значит я. Переживу как-нибудь.

— Лучше сделай так, чтобы мы все пережили мирмикантропов, — веско сказала Эльза. — Лично у меня нет никакой охоты помирать. Между прочим, ты не расскажешь, как тебе вообще взбрела в голову твоя идея? Это я так, мне просто интересно.

— Зачем тебе?

— Не мне, а истории. Если мы уцелеем, люди тебе памятник поставят. А я напишу монографию о способах генерации гениально-безумных идей. Может, кому пригодится.

Бранд задумался, кусая нижнюю губу.

— Логика, просто логика, — проговорил он спустя минуту. — Мы не можем взорвать их корабль, значит, они должны сделать это сами. Я только не знал, как их заставить. А потом вспомнил. Ты когда-нибудь видела, как собака вертится и ловит свой хвост? Гектор часто это делал, когда был щенком…

— Ну и что?

— Мне пришло в голову, что мы должны обернуться назад и попытаться ухватить что-то очень давнее, но еще не потерянное. Поймать себя за хвост, одним словом.

— Почему себя?

— Потому что мирмикантропов создали мы, люди. Создали из себя, правда, сильно изменив, но создали все же на человеческой основе. Какие-то рудименты должны остаться… Нам только кажется, что у мирмикантропов нет слабых сторон. На самом деле — я уверен — слабые стороны у них есть, просто мы их не видим. Их все время не там искали. Быть может, слабость мирмикантропов заключена в том качестве, которое, мы, люди, считаем своей силой?

— Что-то не улавливаю…

Бранд собрал кожу на лбу в морщины.

— Пока это догадка, а не факт, — сказал он нехотя. — Но я знал и знаю одно: нам надо найти что-то общее, то, что роднит мирмикантропов с нами. А найдя — сыграть на этом. Поймать себя за хвост. А если мы поймаем себя, то поймаем и мирмикантропов.

— Путаник ты, а не логик, — фыркнув, сказала Эльза. — И врун. Нипочем не поверю, что ты мыслил именно так. Наверняка стесняешься рассказать правду, вот и корчишь из себя философа. Стах давеча верно сказал: и откуда только берутся философы, когда драться надо?

— От невозможности победить в бою, — ответил Бранд, — но это ты уже слышала…

— Ладно, иди, гений, — улыбнулась Эльза. — Смотри на хвост не наступи. А насчет монографии я пошутила.

— Кто бы сомневался… Кстати, что ты сказала насчет второго пленного? Прости, я не вполне уловил.

— Группа захвата выходит через час после рассвета. Сейчас подбирают амуницию.

Бранд поднял бровь.

— Почему не сегодня ночью?

— Сам подумай. Кто ночью лучше видит — мы со своими приборами или мирмикантропы со своими глазами? Сегодня безлунная ночь да еще облака набежали. А завтра будет хороший день, яркий и жаркий. Джафар считает, что днем у группы захвата больше шансов.

— Ерунда!

— По-моему, он прав.

— Это по-твоему. Подарить мирмикантропам полсуток? Снова ждать? Время работает против нас. Пленный нужен немедленно!

— Объясни это Джафару.

Бранд вскочил. Как ни странно, он больше не ощущал усталости.