Журнал «Если» - «Если», 2000 № 09

Потный палубный техник подкатил к его самолету тележку с пузатой торпедой. Видя, что бедняге трудно ее подцепить. Перышко поспешил на помощь. Еще немного — и люди вместе с тележкой, торпедой, самим самолетом были бы смыты за борт очередной волной. Но еще раньше их настигло четвероногое существо. Техник махнул рукой, отгоняя животное. Перышко удивился появлению Бомбера, но на ловлю кота у него не оставалось времени: надо было подсобить технику. Вдвоем они приподняли торпеду и зафиксировали ее между колесами «меч-рыбы».

— Спасибо, сэр! — сказал техник, отдуваясь. — Если бы не вы, рыбки получили бы на ужин еще немного взрывчатки. А тут еще откуда ни возьмись — какая-то кошка. Я даже перетрухнул!

Как Перышко ни вертел головой, как ни ослепительны были лучи прожекторов — увидеть Бомбера ему не удалось. Стрелку Паттерсону и наблюдателю Крокетту он постеснялся говорить о коте. Перекинувшись с ними парой замечаний о предстоящем полете, он дождался, пока они заберутся в свои кабины, и напоследок оглянулся.

Проворное животное выскочило из тени, отбрасываемой хвостом биплана, чуть ли не вплавь преодолело залитый морской водой отрезок палубы, взобралось по штанам Перышка и юркнуло ему под куртку. Перышко выругался — радостно и одновременно встревоженно. Хорошо, что кота не смыло за борт, но что с ним делать теперь? Времени на возню со зверем не оставалось. Все «меч-рыбы» были готовы к вылету, головная уже приблизилась к краю палубы. Глядя на нестойкий биплан. Перышко волновался, удастся ли ему взлететь в такой шторм.

В решающий момент нос корабля задрался и буквально подбросил головной биплан в воздух. Несколько секунд оставалось неясно, упадет машина или наберет высоту; потом, увеличив скорость, «меч-рыба» скрылась в тумане. Перышко молился, чтобы повезло и ему.

Бомбер вонзил когти в гимнастерку лейтенанта, так что отдирать животное было бы слишком длительным и хлопотным занятием.

— Что ж, летим вместе, — сказал Перышко мохнатому комку под курткой. — Надеюсь, ты знаешь, во что ввязываешься.

— Ты что, разговариваешь сам с собой? — крикнул Паттерсон. — Молитва перед вылетом?

— Полезное дело, — откликнулся Перышко и взгромоздился на свое место.

«Не подведи, старушка, — мысленно обратился он к биплану, запуская мотор. Техники вынули из-под колес клинья. — Постарайся не нырнуть!»

Как только начался разбег, «Арк Ройял» провалился в глубокую расселину между волнами, и палуба превратилась в крутой склон. Перышко видел впереди не манящие небеса, а зловещее кипение пены. Потребовалось все самообладание, чтобы не дернуть на себя ручку управления еще до того, как самолет наберет скорость. В последний момент, когда он уже не сомневался, что его ждет морская купель, нос корабля задрался и сообщил «меч-рыбе» восходящую траекторию.

Перышко, обливаясь потом, прибавил скорость. По прошествии нескольких секунд он понял, что падение ему уже не грозит. Он потянул ручку на себя и начал набирать высоту. Конечно, самолет старый и медлительный, зато никакая другая модель не смогла бы стартовать с палубы в такую гиблую погоду.

Пока он кружил, забираясь все выше, с авианосца благополучно взлетели остальные «меч-рыбы». Всего отряд насчитывал пятнадцать бортов.

Теперь у Перышка появилась свободная минутка, чтобы заняться барахтающимся под курткой Бомбером. Он вытащил его за шиворот, пристроил на краю сиденья и зажал коленями.

— Сиди смирно! Не хватало, чтобы ты запутался в проводах… Если тебя затошнит, пеняй на себя. Не знаю, зачем тебе понадобилось лететь, но пути назад уже нет.

Бомбер понял, что от него требуется, и сжался в комок. Казалось, его не пугает ни тряска, ни шум двигателя, ни свист ветра. Признаков тошноты тоже не наблюдалось.

Заметив самолет из второго звена. Перышко синхронно с ним взмыл под самые облака. Внизу показался «Шеффилд». Миновав его, отряд поднялся на высоту девяти тысяч футов. Крокетт доложил, что видит на радаре линкор «Бисмарк».

Через некоторое время ведущий борт сообщил, что засек цель в разрыве между облаками. Большей части отряда было приказано атаковать линкор с левого борта. Второму звену был доверен правый борт.

— Теперь не уйдет! — раздался в эфире голос командира эскадрильи, и все пятнадцать «меч-рыб» начали атаку.

Почти ничего не видя из-за дождя, заливающего ветровое стекло и очки, Перышко вошел в пике. Темно-серый силуэт вражеского корабля то появлялся среди клочьев облаков, то опять исчезал. Линкор двигался быстро, преодолевая восьмибалльный ветер и поднимая фонтаны брызг.

— Каким курсом он идет? — крикнул пилот наблюдателю в передней кабине. Дождь, ветер и рев двигателей заглушили ответ Крикетта, но его недоуменный вид свидетельствовал, что о курсе «Бисмарка» можно только догадываться. Радар, установленный на «меч-рыбе», показывал приблизительное местоположение цели, но только не ее маневрирование. Чтобы узнать курс, следовало взглянуть на компас «Бисмарка».

И тут напомнил о себе пассажир, от которого приходилось ждать одних неприятностей. Сначала он просто возился у Перышка под ногами, потом, словно уловив его мысли, распластался на полу и зловеще задергал кончиком хвоста.

— Только не здесь! Не в воздухе! — крикнул Перышко, но было поздно: Бомбер уже приступил к делу.

Пилот, вцепившийся обеими руками в ручку и не снимающий ног с педалей, мог только бессильно браниться. Кот шарахнулся ему под правую ногу, навострил уши, ощетинился. Потом кончики его ушей выпустили крохотный разряд в самую середину пятна на полу кабины.

Удерживая штурвал одной рукой, Перышко сгреб кота за шкирку. Он бы вышвырнул его за борт, но что толку? Время уже было упущено. На полу кабины расцвели радужные круги, как раньше на переборке каюты.

Кот завопил. Пилот в ужасе вжался в сиденье, наблюдая, как у него под ногами разверзается и растет сквозная круглая дыра. Вдруг он сейчас вывалится из кабины вместе с сиденьем? Надо было обходиться с котом повежливее… Если исчезнет пилот, то стрелок и наблюдатель останутся в неуправляемом самолете. Предположим, Бомбер задумал устроить гадость пилоту, но они-то тут при чем?

Пока он лихорадочно размышлял, «меч-рыба» продолжала пронзать облака. Внезапно лейтенант заметил, что дыра, проделанная Бомбером, перестала расти, а туман в отверстии рассеивается. Он уже различал верх офицерской фуражки, погоны на плечах и руки в перчатках, лежащие на корабельном штурвале. Огромный, забранный стеклом, компас перед штурвалом показывал курс — 106 градусов, восток-юго-восток. Примерно то самое направление, в котором движется «Бисмарк»…

До Перышка дошло, что Бомбер предоставил ему именно то, что требуется, — обзор рулевой рубки линкора вместе с главным компасом. Стрелка компаса пришла в движение, правая рука рулевого двинулась вниз. «Бисмарк» закладывал правый поворот, чтобы уклониться от торпед, уже сброшенных первым звеном «меч-рыб».