Роберт Хайнлайн - Рассказы_2 [Сборник 2]

Аллан подозревал, что продавец всучил ему завалящий костюм и что он выглядит в нем деревенщиной. Костюм, правда, согревал, но и весил изрядно. К тому же он стягивал грудь и затруднял дыхание. Интересно, думал Аллан, долго ли еще придется мучиться, пока снова обретешь земную походку?

Заботливая продавщица выполнила заказ Джо и сверх списка подобрала для нее теплую пелеринку. Аллан отправился домой, согнувшись под тяжестью пакетов. Тщетно он пытался поймать такси. По‑видимому, спешили все, а не он один. Один раз его чуть не сбил с ног какой‑то мальчишка лет тринадцати‑четырнадцати. Мальчишка крикнул: "Разинь глаза, соня!" — и скрылся прежде, чем Аллан подобрал подобающий ответ.

Когда он вернулся, все у него ныло и он мечтал горячей ванне. Принять ванну не удалось: у Джо сидела гостья.

— — Миссис Эпплби, это мой муж. Аллан, это матушка Эммы Крейл.

— — Как поживаете доктор… или вас следует называть профессором?

— — Лучше просто мистер.

— — Когда я узнала, что вы в городе, я чуть не сгорела от нетерпения, так хотелось поскорее услышать о моей драгоценной девочке… Как ей там живется? Похудела? Хорошо ли выглядит? Уж эти мне современные девицы… Я всегда втолковывала ей, что надо побольше гулять. Сама я ежедневно совершаю променад в парке — вы только посмотрите на меня. Она прислала свою фотографию, кажется, я ее захватила с собой. На ней она выглядит совсем плохо, наверно, неважно питается. Эта синтетическая пища…

— — Не ест она синтетической пищи, миссис Эпплби.

— — … должно быть, малопитательна, не говоря уже о вкусе. Что вы сказали?

— — Ваша дочь питается вовсе не синтетической пищей, — повторил Аллан. — Свежие фрукты и овощи у нас в Луна‑Сити в избытке. Растения, понимаете ли, выращиваются в специальных условиях.

— — Вот я об этом? и толкую. Признаться, не понимаю, как это вы получаете пищу из этих машин, кондиционирующих воздух, там: у себя, на Луне…

— — В Луне, миссис Эпплби.

— ‑… но она не может быть здоровой. Наши домашние установки для кондиционирования воздуха вечно ломаются и ужасно пахнут. Просто невыносимо, мои дорогие. И вы думаете, что, возможно, построить небольшую установку, такую, что… Хотя, конечно, если вы хотите, чтобы она еще изготавливала синтетическую пищу…

— — Миссис Эпплби…

— — Да, доктор? Вы что‑то хотели сказать? Лично я…

— — Миссис Эпплби, — с отчаянием заговорил Мак‑Рей, — растения в Луна‑Сити выращиваются на огромной гидропонической ферме, в колоссальных чанах. Там масса зелени. Растения извлекают из воздуха углекислоту и обогащают его кислородом.

— — Но… вы в этом уверены? Помнится, Эмма говорила…

— — Совершенно уверен.

— — Ну‑ну… Я не претендую на понимание подобных вещей, я ведь натура художественная, как частенько говаривал мой бедный Герберт. Герберт — это отец Эммы, он был всецело поглощен техникой, хотя я и настаивала, чтобы он слушал хорошую музыку и просматривал критические обзоры бестселлеров. Боюсь, что Эмма пошла по стопам отца. Я просто мечтаю, чтобы она бросила свою дурацкую работу. Неподходящее это дело для женщины, как вы считаете, миссис Мак‑Рей? Все эти атомы и нейтроны, и прочие штуки, которые летают вокруг нас в воздухе. Я читала о них в разделе "Популярная наука" в журнале…

— — Она хорошо в этом разбирается, и работа ей по душе.

— — Ну, разумеется, так и должно быть. Это же так важно — быть удовлетворенной тем, что делаешь, пусть ты даже и занимаешься ерундой. И все же я беспокоюсь о девочке похоронить себя вдали от цивилизации! Поговорить не с кем, ни театров, ни культурной жизни, ни общества…

— — В Луна‑Сити демонстрируются стереокопии каждого бродвейского спектакля, имеющего успех. — В голосе Джо зазвучали резкие нотки.

— — … ‑О‑о? В самом деле? Но ведь это совсем не то, что пойти в театр, моя дорогая, там же общество изысканных людей. Вот когда я была девушкой, мои родители…

Аллан, позабыв о всяком приличии, сказал:

— — Уже час. Ты обедала, родная? Миссис Эпплби выпрямилась в кресле:

— — О боже! Пора бежать. Моя портниха — такая тиранка, но она гениальна, надо будет дать вам ее адрес, Вы были очаровательно любезны, мои дорогие, и я вам бесконечно благодарна за рассказ о моей бедняжке. Как бы мне хотелось, чтобы она оказалась такой же благоразумной, как вы. Она ведь знает, что я всегда готова предоставить свой дом в ее распоряжение, да уж если на то пошло, то и в распоряжение… ее мужа. Заходите ко мне почаще. Обожаю разговаривать с людьми, которые побывали на Луне…

— — В Луне.

— — Это так сближает меня с моей милой крошкой. До свидания, до свидания.

Когда дверь за ней закрылась. Джо сказала:

— — Аллан, мне необходимо глотнуть чего‑нибудь покрепче.

— — Мне тоже.

Джо долго возилась с покупками — занятие, оказавшееся весьма утомительным. К четырем часам они отправились в Центральный парк насладиться красотой осеннего пейзажа под ленивое цоканье лошадиных копыт. Вертолеты, голуби и перистые полосы, оставленные ракетными двигателями, придавали парку идиллическую прелесть и безмятежность. Джо проглотила подступивший к горлу комок и прошептала:

— — Аллан, разве это не прекрасно?

— — Да, конечно. Как все‑таки здорово вернуться! Слушай, ты заметила, что Сорок вторую улицу опять снесли?

Вернувшись в номер гостиницы, Джо рухнула на кровать, а Аллан немедленно сбросил ботинки. Сев в кресло и растирая ноющие ноги, он сказал:

— — Весь вечер буду ходить босиком. Господи, как болят ноги!

— — И у меня. Но мы же собирались к твоему отцу, милый.

— — Что‑о‑о? Вот черт, я и забыл. Джо, нет, ты просто с ума сошла! Позвони ему и договорись на другой вечер. Мы же совсем выдохлись.

— — Но, Аллан, он ведь наприглашал кучу твоих друзей.

— — Чушь собачья! Нет у меня в Нью‑Йорке никаких друзей! Договорись на ту неделю.

— — На ту? Гм‑м‑м… Слушай, Аллан, давай‑ка лучше сразу уедем в деревню.

У Джо был крошечный клочок земли в Коннектикуте — старая, заброшенная ферма, оставленная ей родителями.

— — А я‑то думал, что тебе хочется недельки две походить по театрам и концертам. С чего вдруг такая спешка?

— — Сейчас покажу. — Она подошла к окну, которое не закрывалось с самого полудня. — Погляди‑ка на подоконник. — И она нарисовала на слое сажи свои инициалы. — Аллан, этот город грязен!

— — Было бы странно, если бы девять миллионов людей не поднимали пыли.

— — Но всю эту грязь мы вдыхаем в легкие! Почему здесь не соблюдаются законы по борьбе со смогом?

— — Это не смог, а нормальная городская грязь.

— — Луна‑Сити никогда не был таким грязным! Там можно носить одно и то же белое платье, пока оно не надоест. Здесь его и на один день не хватит.