Филип Дик - Лейтесь, слёзы...

Я сродни Байрону, подумал Бакман, когда он сражался за свободу, отдавал жизнь в борьбе за Грецию. Вот только я сражаюсь не за свободу; я сражаюсь за общественное согласие.

Но так ли это, спросил он себя. Правда ли, что именно ради общественного согласия я занимаюсь тем, чем занимаюсь? Создаю порядок, структуру, гармонию? Правила. Да, вспомнил Бакман, правила для меня страшно важны. Вот почему Алайс все время представляет для меня угрозу; вот почему я могу справиться со столь многим, но только не с ней.

Слава богу, сказал себе Бакман, что все прочие от нее отличаются. Слава богу, что она по сути уникальна в своем роде.

Нажав кнопку настольного интеркома, он сказал:

— Герб, будьте добры, зайдите ко мне.

Герб Майм вошел в кабинет с пачкой компьютерных перфокарт в руке; вид у него был измотанный.

— Хотите пари, Герб? — спросил Бакман. — Что Ясон Тавернер по-прежнему в Лас-Вегасе.

— Зачем вы забиваете себе голову таким пустячным дельцем? — спросил в ответ Герб. — Оно же яйца выеденного не стоит. Это уровень Макнульти, но не ваш.

Усевшись за стол, Бакман затеял ленивую, но красочную игру с фотофоном; он выводил на экран флаги различных исчезнувших государств.

— Пустячное дельце? Не уверен. Вы только подумайте, что этот человек проделал. Он невесть каким образом сумел устроить так чтобы все данные, с ним связанные, исчезли из всех банков данных на планете, а также в лунных и марсианских колониях… Макнульти даже там поискал. Задумайтесь хоть на секунду, что для этого требуется? Деньги? Жуткие суммы. Взятки? Астрономические. Если Тавернер воспользовался такой тяжелой артиллерией, он играет по большим ставкам. А влияние? Отсюда уже вывод — сила у него колоссальная, и мы должны рассматривать его как крупную фигуру. Пожалуй, именно Тавернер олицетворяет то, что меня больше всего тревожит; полагаю, здесь? на Земле, его поддерживает некая могущественная группировка — хотя и не представляю, почему и зачем. Да-да, все верно. Таким образом, они ликвидируют все данные, с ним связанные; Ясон Тавернер становится несуществующей фигурой. Но зачем они это проделали? Чего они добились?

Герб размышлял.

— Не могу понять, — сказал Бакман. — Просто не вижу смысла. Но раз они в этом заинтересованы, это уже о чем-то говорит. Иначе не стали бы они тратить столько… — он махнул рукой, — столько всего. Денег, времени, влияния — чего угодно. А скорее всего — и того, и другого, и третьего. Плюс колоссальные усилия.

— Понятно, — кивнул Герб.

Бакман продолжил:

— Порой крупную рыбу удается выловить, зацепив крючком мелкую рыбешку. Тут никогда не знаешь, станет очередная мелкая рыбешка, которую ты зацепил, связью с чем-то гигантским или… — он развел руками, — или это будет всего-навсего мелкая рыбешка, которую только и останется, что швырнуть в исправительно-трудовой садок. Возможно, таков этот Ясон Тавернер. Конечно, я могу сильно ошибаться. Но я крайне заинтригован.

— Что, — заметил Герб, — весьма прискорбно для Ясона Тавернера.

— Да, — кивнул Бакман. — А теперь подумайте вот о чем. — Он ненадолго умолк, чтобы тихонько пукнуть затем продолжил: — Тавернер добрался до мастерской по изготовлению фальшивых УДов — заурядной мастерской, работающей позади заброшенного ресторана. Никаких связей у него не было; к нашему счастью, он действовал через клерка отеля, где он остановился. Стало быть, Тавернер отчаянно нуждался в документах. Так? Но где же тогда его могущественные хозяева? Почему они не смогли снабдить его блестяще подделанными УДами, если они так лихо провернули все остальное? Черт возьми, ведь они выкинули его прямо на улицу, да еще в самый отстойник городских джунглей — прямиком к пол-информатору. И тем самым поставили под угрозу все!

— Да, — кивнул Герб. — Что-то тут не так.

— Вот именно. Что-то пошло не так. Внезапно Тавернер очутился в центре города, без единого УДа. Все, что при нем имелось, сфабриковала Кати Нельсон. Как так могло получиться? Как они могли так просраться и послать Тавернера искать на ощупь поддельные УДы, чтобы иметь возможность спокойно пройти хотя бы три городских квартала? Понимаете, к чему я веду?

— Но ведь так мы до них и доберемся.

— Простите? — Бакман выключил лютневую музыку на кассетнике.

— Если бы они не допускали подобных промахов, — пояснил Герб, — у нас не было бы ни шанса. Они остались бы для нас некой метафизической сущностью, никогда не попавшейся на глаза и ни в чем не заподозренной. Именно благодаря подобным промахам мы и существуем. Не важно, как они допустили такую ошибку; важно лишь, что они ее допустили. И мы должны быть чертовски этому рады.

Да, я рад, подумал про себя Бакман. Протянув руку к телефону, он набрал добавочный номер Макнульти. Никакого ответа. Макнульти до сих пор не вернулся в академию. Бакман посмотрел на часы. Наверное, еще минут пятнадцать.

Тогда он набрал номер голубого информационного центра.

— Как там эта лас-вегасская операция в районе Файрфлеш? — спросил Бакман у молоденьких операторш, восседавших на высоких табуретах у пульта и длинными указками нажимавших пластиковые кнопочки. — Связанная с поимкой субъекта, именующего себя Ясоном Тавернером?

Гедение и щелчки компьютеров, пока одна из операторш ловко тыкала кнопки.

— Я свяжу вас с капитаном, ответственным за эту операцию.

На экране перед Бакманом возник тип в форме, идиотично-безмятежный на вид.

— Слушаю, генерал Бакман.

— Так взяли вы Ясона Тавернера или нет?

— Пока нет, сэр. Мы обшарили около тридцати арендуемых блоков из…

— Когда вы его возьмете, — перебил Бакман, — сразу звоните мне. — Он дал тупоумному полу свой добавочный номер и повесил трубку, смутно предчувствуя поражение.

— Потребуется время, — заметил Герб.

— Как для хорошего пива, — пробормотал Бакман, глядя прямо перед собой. Мозг его работал. Но без результата.

— Кстати о ваших предчувствиях, — сказал Герб. В юнговском смысле. Вот что вы представляете собой в юнговской типологии: интуитивно мыслящую личность с предчувствиями как основой вашего образа действий и…

— Чушь собачья. — Бакман скомкал листок с невразумительными заметками Макнульти и бросил его в бумагорезку.

— А вы читали Юнга?

— Конечно. На стажировке в Беркли весь пол-научный отдел должен был читать Юнга. Я знаю о нем все, что знаете вы, и даже гораздо больше. — Бакман уловил в своем голосе раздражение и был этим раздосадован. — Наверное, эти громилы проводят свои облавы похлеще любых мусорщиков. С лязгом и грохотом… Тавернер услышит их задолго до того, как они доберутся до квартиры, где он укрылся.

— А вы не предполагаете, что заодно с Тавернером кого-то прихватите? Какую-нибудь большую шишку из…