Андрей Морголь - Арсенал эволюции

ноги. Волк сел рядом.

— Я же тебе говорил: как спрыгну — спасайся, — напомнил я.

— Не хочу казаться героем, но если побегу — летающее отродье

набросится не на тебя, а будет преследовать меня дальше. Но ведь ты, а

не я, знаешь, как его убить.

Оптимист…

Цмок заметил, что мы уже никуда не торопимся, и тоже сбавил

обороты. Если можно так выразиться, подлетал вразвалочку, не спеша.

Появилось лишнее время, и можно было сентиментально попрощаться, но

вместо этого я спросил:

— Ты что, можешь управлять чарами?

— Не одним только людям воротить заклинаниями.

— И много среди вас волков-волшебников?

— Это волчья лесная тайна. Спроси у ветра.

Я лишь фыркнул в ответ. Нашел когда в молчанку играть.

Цмок тем временем уже приземлился перед нами, вытянул шеи,

приблизив головы почти вплотную. Монстр тяжело дышал.

— Притомился я за вами гоняться, — пробасили три головы

одновременно. — Вот сейчас подкреплюсь — вы, надеюсь, вкусные, —

отдохну маленько и — опять за дело. — Одна голова гиганта посмотрела в

сторону мидлонского войска, недвусмысленно указывая, что у него там за

дела. — Только очень уж хочется узнать, что за игру вы со мной

затеяли. Сначала своим писклявым рыком угрожали... — Варрык с

недовольством засопел в ответ. — Потом убегать вздумали... Теперь,

смотрю, сказать что-то решили перед смертью. Ты! — когтем передней

лапы змей указал на меня. — Я тебя помню. Ты был в крепости Кащера в

лесу. Потом сбежал, как мне помнится. Глупец! Нашел от кого и куда

бежать, когда следовало делать совсем наоборот! А вы, волки. Я был о

вас лучшего мнения. Когда предлагают вековое долголетие — пренебрегать

им? Связываться с никчемными людишками? Глупо! Что могут дать вам эти

недоразвитые существа? Мало мы их за океаном погрызли, так они еще

тут, в лесу наглеть начали.

— Как я погляжу, друзей у тебя маловато, раз ты таким говорливым

чуть ли не с первыми встречными врагами стал, — собрав последние

остатки смелости, усмехнулся я. — Скучно живется, видать. И зачем тебе

это долголетие, которое обещает Кащер? Чтобы на пару веков дольше

влачить свое унылое существование? А не лучше ли прямо сейчас взять да

и сдохнуть? Я могу тебе в этом помочь. Хочешь, я убью тебя?

— Ты? — изумился гигант. — Ты, человечишка? Не смеши меня!

Все три головы Цмока раззявили свои пасти, затряслись в пушечном

хохоте. Смех был искренним, заливистым, я бы даже сказал,

заразительным. Подобное заявление на самом деле изрядно рассмешило

громадного летуна. Самозабвенно веселящийся монстр не заметил, как я

сосредоточенно копошусь за пазухой, сквозь свой громкий смех не

услышал, как с тихим щелчком из гранаты выходит чека и падает в траву.

— А ты посмейся, — зло сказал я и швырнул трофейную лимонку в

разверстую ближнюю глотку чудовища.

Змей поперхнулся, удивленно уставил на меня шесть своих глаз, а я

уже лихорадочно карабкался на волка.

— Гони!

Лишь бы только сработала, только бы не осечка! Так бережно мною

содержавшийся непроизвольный подарок соседа, Леонтия Палыча, несмотря

на свой приличный возраст и условия хранения последних десятилетий,

просто не имел права подвести. Я ведь мог использовать гранату десятки

раз до сего момента, даже сегодня, еще во время нападения летучей роты

на колдунов, но не сделал этого. Во-первых, точно не был уверен,

произойдет ли переломный момент в битве, даже если она сработает,

во-вторых, очень боялся, что взрывом зацепит меня или особо шустрых

соратников, а в-третьих, просто чувствовал, что тщательно скрываемый

за пазухой отголосок Второй Мировой войны в сегодняшней битве мне еще

обязательно пригодится. И ведь пригодился!

Едва я оседлал Варрыка, внутри Цмока что-то приглушенно булькнуло.

Глаза твари от боли чуть не повылезали наружу. Через долю мгновения

над полем боя прокатился полный страдания рев гиганта. Из ноздрей и

распахнутых в предсмертном вопле глоток змея повалил дым, шеи чудища

задергались в конвульсиях, заплетаясь друг вокруг друга. Исполин

покачнулся, отклонился назад, из последних сил сохранил равновесие и

начал угрожающе заваливаться вперед, прямо на нас. Если бы не

природная резвость Варрыка — быть нам погребенными под многотонной

тушей рептилии. Хорошо, что косматый хищник решил оставаться со мной

до конца. Серый успел спасти нас обоих. Буквально пара лихих прыжков —

и смерть вновь оказалась не у дел, прогремев за спиной: с тяжелым

грохотом тело Цмока рухнуло прямо позади нас, ощутимо встряхнув

землю-матушку. На траву из всех трех пастей чудовища хлынула красная

кровь. Похоже, граната неплохо разворошила внутренности страшному змею

— очень уж быстро гигант отмучался. По этому поводу я даже немного

расстроился, да простит меня общество защиты животных.

Волк и я с подозрением осматривали обмякшую тушу страшилища. Лишь

когда по его телу волной пробежала последняя судорога, я окончательно

убедился — тварь мертва.

— Шашлыка на всю Мидлонию хватит — когда победу начнут

праздновать, — устало прокомментировал я ситуацию.

— Чем ты его так? — спросил Варрык.

— Гранатой. Штуковина из нашего мира. Объяснять долго. Ну вот,

зато хоть перед смертью огнедышащим побыл, а то не дело ведь.

Глядя на мертвую громаду, я осознал, сколько еще работы придется

людям на него угробить. Ведь труп рептилии не закопают просто так —

мозгов-то должно хватить. Сначала загрузят в самую большую телегу

княжества, потом пригонят в прозекторскую для динозавров — и там уж

детально распотрошат, изучат на предмет полезностей. Остатки набьют

соломой и украсят чучелом княжеский дворец, причем, скорее всего,

где-нибудь снаружи, по фасаду — размеры-то впечатляющие. Вот и будет

назидание другим Цмокам: не лезь в Мидлонию! С другой стороны, вдруг

за этого Змея Горыныча вскоре прилетят мстить собратья. На всех

летунов гранат в княжестве явно не хватит. Вообще, в случае чего, ни

одному из них такого вкусного угощения не перепадет — закончились. Как

налетят боевым звеном откуда-нибудь из-за океана!

— Кстати, — вспомнилось мне, — чего это змей рассказывал про людей

каких-то, что за океаном? Не в курсе?

Действительно, ведь я давненько задумывался об этом: такого не

может быть, чтобы людская популяция на этой планете ограничивалась

лишь рамками Поляны. Местным-то думать об этом не приходилось, они

даже в лес два шага сделать боятся. А просторы вокруг обширные, и

волки, которые на них обитают, возможно, заглядывали дальше и знают