Андрей Морголь - Арсенал эволюции

если выживешь — калекой станешь. Кости сами правильно не сопоставятся,

а такие раны сами собой долго заживают, если без поддержки. Мало ли

что у того колдуна под ногтями было. Может, у него там зараза вовсю

плодилась, а теперь в тебе сидит, в царапинах... — От этих слов я с

отвращением скривился, но подлый майор продолжал: — Это еще ладно, а

вот что у тебя внутри сейчас творится — никто даже не догадывается.

Может, ушиб печени, а может — вообще селезенка оторвалась? — Глядя на

мое заметно поникшее выражение лица, Глухович, наконец, смилостивился:

— Ну да ладно, не дрейфь, у нашей организации элитные эскулапы! Из

таких паззлов людей собирали, тебе и не снилось.

— Хорошо, — я согласился со всеми доводами спецназовца. — Но

только Арлета? Как нам с нею быть? Мы ее тоже забираем?

— Я-то не возражаю, — развел руками майор, глядя куда-то позади

меня. — Вот только…

— Я возражаю, — раздался твердый голос охотницы позади.

— Как, Арлета? Почему? — Я, встрепенувшись, перевел взгляд на

девушку.

Она была явно расстроена, однако, тем не менее, полностью

сосредоточена. Я узнал то самое выражение лица охотницы, при котором

изменить ее решения, пусть и тяжелого для нас обоих, никто был не в

силах.

— Сеня, сейчас я не могу покинуть Поляну, — с грустью сказала она.

— Прилесье в разрухе, Крипет опустошен и разворован. Война принесла

много бед и потерь. Самое время теперь восстанавливать былое, и я

вынуждена остаться. Ты поезжай. Тебе и вправду надо вылечиться. Сударь

военный прав. Наши волшебники и боги тебе не помогут.

— Да брось, милая! Тут и без тебя справятся, — все же решил я

попытаться. — А через пару месяцев от тебя вообще никакого толку не

будет. Загоняешь только папеньку за солеными огурцами да арбузами.

Плюс ко всему, товарищ майор вон говорил, что у нас медицина высшего

класса. Мне так спокойней будет.

— Не надо мне вашей медицины, — снисходительно улыбнулась Арлета.

— Наши волшебники со всем чудесно справляются. Ты поезжай, за меня не

волнуйся. Будет воля Перуна — еще свидимся. И Люмбел благословит.

— Свидимся ли? — я с вопросом посмотрел на Глуховича.

— Как шеф распорядится, — пожал он плечами в ответ.

Отряд землян провожала чуть ли не вся армия Мидлонского княжества.

Спецназовцы шагали вдоль живого коридора, подбадриваемые овациями и

криками солдат, растерянно улыбались и заметно смущались. Видимо,

Радзивилл решил организовать пышные проводы пришельцев, дабы те не

проболтались простому люду, какие на самом деле планы строились

изначально по поводу Крипета и каким образом эти планы изменились. Я

развалился на носилках, которые тащили четверо парней Глуховича, и мог

чувствовать себя вполне комфортно, если бы не доводящая до сумашествия

боль в теле. Промедол мне больше не кололи, потому как ждать

качественной помощи, по идее, оставалось недолго. Вот и приходилось

постанывать на кочках, пугая окружающих побледневшим лицом. Рядом шла

заботливая Арлета, по другую сторону бодро шагал Саня.

— Слушай, мне показалось, что у тебя с бойцами Глуховича какие-то

напряженные отношения, — тихо, чтобы тянущие носилки ребята не

услышали, спросил я Шамана в дороге.

— Да, были кое-какие инциденты, — прищурившись, ответил он. —

Сейчас все улажено. Пришли к консенсусу.

— Сам расскажешь, или к ним за подробностями обращаться?

— Конечно, сам! Они тебе такого насочиняют, — Шаман с ироничной

ухмылкой глянул на спецназовцев.

Через несколько шагов, едва виднеющееся вдалеке за головами

солдат, на небольшом пригорке я увидел еще не слишком отчетливое,

только набирающее размеры, но такое знакомое серебристое пятно —

волнистое окошко домой. Оставалось лишь добраться и нырнуть туда.

Рядом с порталом в землю были вбиты цветные флажки явно фабричного

производства, которые земляне, скорее всего, использовали в качестве

ориентира. Вокруг пятна, как и следовало ожидать, толпилась верхушка

Мидлонии, во главе которой сиял, словно яркий, но фальшивый бриллиант,

князь Радзивилл. Даже ручкой махал — вот подхалим!

Вскоре наш отряд приблизился к уже разросшемуся телепорту,

Глухович жестом приказал остановиться. Князь, по традиции, начал

напыщенную речь:

— Глубокоуважаемые гости нашего княжества! Позвольте от всей души,

а также от имени каждого жителя Мидлонии выразить вам несказанную

благодарность и признательность за то, что вы сделали для нас. Нам

всем чрезвычайно жаль, что вы не почтите более Мидлонию своим визитом,

но — что поделать... Дорога зовет…

— Князь! — наклонившись к правителю, тихо выдавил майор. — У меня

тут раненый еле жив, да и сроки открытия телепорта с вашим

красноречием явно несопоставимы. Давайте к делу.

Радзивилл таким же тихим, на грани шепота голосом ответил:

— Понимаю, что не от вас зависит — придет ли к нам на Поляну еще

кто-нибудь из этой штуковины, — князь кинул взгляд на телепорт, — но,

как бы то ни было, я весьма надеюсь на вашу благосклонность. Такой

развитой цивилизации, как ваша, явно здесь нечего делать. Могу

полагать, что именно такую мысль вы донесете своим правителям. И еще

мне бы очень хотелось, в случае повторного визита, чтобы никто из

наших простолюдинов не узнал, как на самом деле складывались

обстоятельства перед походом в Крипет. Это может сильно испортить мою

репутацию. Со своей стороны все возможные меры я приму.

Радзивилл грозно посмотрел на свою хмурую свиту, которая,

наверное, отдаленно догадывалась о своей ближайшей участи. Как же,

стать свидетелем позора правителя — дорогого стоит. Например, личной

головы.

Затем князь едва заметным, быстрым как молния движением

профессионального барыги сунул Глуховичу в карман горсть сверкающих

камушков. Даже веселого перестукивания драгоценностей слышно не было.

Майор, стрельнув одним глазом в недра кармана, широко улыбнулся в

ответ, радостно кивнул Радзивиллу, по-дружески хлопнул того по плечу и

дал знак своим бойцам следовать дальше. Первая вылазка в иной мир

оказалась весьма удачной для Глуховича. Он даже принялся насвистывать

что-то задорное, видимо, прикидывая ориентировочные цены брюликов на

подпольном рынке, а также составляя список ближайших приобретений

навроде манто или шубы. Для жены, естественно, если таковая имеется.

Князь же после дружелюбного жеста майора весь ссутулился и смешно,

будто монашка, сложил на груди тощие ручонки. Он с тоской и надеждой

смотрел вслед удаляющемуся командиру спецназа. На меня и Шамана даже