Пол Макоули - Доктор Преториус и потерянный храм

Он важной походкой пересек грот, касаясь потолка высокой седой шевелюрой, и провел рукой по верхушке одного из приземистых кувшинов, словно гордая мать, ерошащая волосы любимого ребенка. "Это новая раса детей человека", сказал он, "сформированная моим искусством, и она скоро будет разбужена открытой мною жизненной силой. Раса, способная жить в обоих мирах одновременно и напрямую общаться с ними. Мне и вам пришлось долго обучаться делам живых и мертвых, мистер Карлайл, однако мои создания будут в состоянии делать все, что умеем мы, так же просто, как дышать. И я буду их божеством."

"Монстры", сказал Уитерс. Под копной рыжих волос лицо его было белее молока.

"Именно так", сказал доктор Преториус. "Новый мир богов и монстров."

Он шагнул к прямоугольной форме в центре пещеры и откинул ковер, открывая пьедестал, построенный из тяжелых блоков пятнистого известняка и украшенного резьбой с фигурой человека верхом на быке. На пьедестале, как на обеденном столе, лежала знакомая кучка почерневших камней.

"Это алтарь храма солнечного бога Митры", сказал он. "Римские солдаты принесли этот культ в Лондон, и приносили в жертву быков, чтобы отогнать лесной мрак вокруг едва оперившегося города. Они верили, что пролитая кровь быка, убитого Митрой, является той жизненной силой, от которой зарождается любое растение и животное, и поэтому кровь их жертвоприношений зарядила этот алтарь особым могуществом. И по меньшей мере один человек здесь тоже был принесен в жертву. Голову его погребли здесь, а тело завернули в бычью шкуру и бросили в реку Флит. В конце концов, передвигаемое туда сюда в течении многих веков потоками приливов, тело нашло успокоение как раз над трассой жалкого туннелишки мистера Брюнеля. Вы чувствуете его могущество, мистер Карлайл, не так ли? Не отрицайте - я по вашему лицу вижу, что это так."

Резьба на передней части алтаря была очень похожа на рисунок той пряжки, что мы с Брюнелем нашли со скелетом Ульпиуса Сильвануса. Теперь я видел, что человек не только оседлал быка: под пристальными взглядами двух фигур в длинных одеждах с капюшонами, одна из которых держала свой факел высоко, а другая низко, он запрокидывал голову быка назад левой рукой и перерезал ему горло длинным узким ножом, который держал в правой руке. Вся картина была заключена в круг, в котором собаки, скорпионы, зайцы и фантастические химеры вцеплялись в хвосты друг другу.

Пока я разглядывал резьбу, лишь наполовину вслушиваясь в ликующую злобу речи доктора Преториуса, я увидел, как глубоко в камне загорелась звезда, и обнаружил, что не могу отвести от него взгляд. Звезда становилась все ярче и ярче, пока с беззвучным взрывом не распахнулась, словно цветок, нестерпимо засияв в границах камня. Я вскрикнул и закрыл руками глаза, но свет прожигал все насквозь. Я видел сквозь тени костей моих ладоней тени костей в плоти людей вокруг меня, я видел, как безобразные гомункулусы шевельнулись в кувшинах из черного стекла, я видел, как в сердцевине света, словно куколка в коконе, мечется туда-сюда бесформенная, клочковатая фигура, словно пытаясь освободиться. Потом фигура замерла и повернула свой ужасный темный взор в мою сторону.

Брюнель позднее рассказал мне, что я заревел, как раненый бык, зашатался, отступил и упал на колени, крепко зажимая ладонями глаза. Когда все повернулись, чтобы посмотреть на меня, Брюнель прижался спиной к стене и крепко, как только смог, лягнул одну из балок, поддерживавших потолок. Она с раздирающим звуком поддалась, а он лягнул еще раз, и она упала с грохотом на каменный пол, и сквозь растущую дыру в потолке посыпались камни и гравий, а потом ворвался каскад воды. Там, где вода расплескивалась на камнях, она вскипала паром, наполняя маленькую пещерку вьющимися змейками белого тумана, словно изливаясь в невидимую плавильную форму: блестящая колонна, что завращалась все быстрее и быстрее, сквозь нее внутри смутно просвечивала форма человека.

Из моей фуги меня резко вывела холодная, грязная вода, омывшая колени, бедра и поясницу, и я вскарабкался на ноги, а вода все прибывала. Какое-то мгновение стеклянная фигура смотрела прямо на меня, потом вращающаяся колонна взорвалась, окатив все вокруг. Половина свисавших с потолка фонарей немедленно погасла, оставшиеся дико закачались, бросая тени вдруг закипевшие в полузатопленной пещере. Доктора Преториуса сбило с ног, его бледные ладони хватали воздух над бурлящей водой, его слуги спешили ему на помощь, а я схватил кирку и замахнулся ею на ослепительный каменный блок алтаря.

Я до сих пор не знаю, был ли это мой собственный импульс, или он происходил из знания, тараном бившим в мои мозги.

Черные кости разлетелись осколками, металл зазвенел на камне. Мокрый, полуослепленный сиянием, которое видел только я, я замахивался снова и снова. Я смутно понимал, что рядом Уитерс не отстает от меня, нанося удар за ударом, а потом один из блоков разбился и огненный цветок взлетел, словно мыльный пузырь. Потом вода хлынула еще сильнее и всех нас свалило с ног. Едва сознавая, где нахожусь, я вдохнул солидную порцию воды, просочившуюся до самого дна легких. Кто-то схватил меня и поставил на ноги, и сквозь мельтешение зеленых и красных послеобразов я увидел, что доктор Преториус и его слуги борются с армией змей, состоящих только из воды. Стеклянистый питон обвился вокруг торса гиганта-дикаря и увлек его под воду; доктор Преториус одной рукой вцепился в черный кувшин, а другой отмахивался от клюющих водяных стрел. Потом Брюнель и Уитерс поволокли меня назад сквозь полузатопленный туннель.

Уровень озера тоже поднялся. Волны, полные молочного света, разбивались о берег, окатывая нас до колен. "Леди София" раскачивалась на привязи с шумом стукаясь о лестницу. На дальнем конце озера над беспокойной водой торчал только замковый камень арки.

Мы забрались на верхушку трясущейся лестницы, когда Брюнель вдруг обозвал себя проклятым дураком и перегнулся через поручни. Уитерс попытался оттащить его, но он вырвался из хватки помощника, прокричав, что должен положить конец всему этому, и что мы должны спастись, и помчался по ступеням к дергающейся лодке. Я был еще полуослеплен и полуоглушен; Уитерс подставил мне плечо и помог спуститься в подвал, где оба брата яростно боролись, пытаясь освободиться от пут, а слуги, которых доктор Преториус оставил их охранять, бессознательными кучами валялись на полу.

"Пару секунд назад они повалились, как брошенные куклы", сказал Томас Доулинг, пока Уитерс разрезал его веревки ножом, который нашел у одного из оглушенный слуг.

"Думаю, они были тесно и глубоко связаны с Преториусом", сказал я. "Наверное, он теперь тоже без сознания."